Как далеко можно убежать от своей памяти и как долго придется к ней возвращаться?
Я помню жаркий июльский теплоходик в 2002 году, на котором плыли выпускники истфака. Мы мучительно избегали смотреть друг на друга, и впивались друг в друга взглядами, когда один из нас смотрел в сторону. Нам было что сказать друг другу, но мы не хотели сказать этого. Маршрут кончился, все разошлись по домам. Я помню, как ветерок трепал ее волосы,, помню поворот шеи, упрямый и нежный взгляд, умоляющий меня молчать.
Прошло полгода. в начале декабря 2002 года мы были в ЦДХ. После выставки нас ошпарил 20-градусный мороз. Я помню черное небо без единой звезды, схватившуюся льдом Москва-реку, и снова расставание, и ее умоляющий взгляд: Молчи!

Вечером соткались стихи на мелодию "Разлуки" из "Гардемаринов"

Везде, где были только вместе мы одни,
Или в пылу и вихре дружеских свиданий.
Мы оставляли наши взгляды, словно сны,
На фотографиях у памяти усталой.

Как в темень канули шесть лет, и нет того,
Что нас связало прежде, крепче, чем свидания,
Твой взгляд, мой взгляд, твоя улыбка -
Наш итог: я молча плачу над своим воспоминанием.

Ты близко - знаю, но достать до сердца - нет,
И нет пути к душе твоей, землей ли, воздухом.
Но луч осенний неизменно носит свет,
Тебя и… нас, летящих над закатом облаком.
2 декабря 2002 года


Этому кошмару уже скоро 10 лет.
Было время, когда я его забывал, но стоило оказаться одному, я как безумный искал в толпе ее лицо, вслушивался в звучашие голоса, в надежде услышать ее звенящие слова. Я помню улыбку, с которой эти слова произносились. Но их не было, как не было и той легкой и своенравной походки.

Она крайне редко мне снилась, но когда это случалось, я просыпался измученный, и не засыпал уже до утра.

Она до сих пор помнит мой голос, хотя последний раз мы говорили с ней года полтора назад. В этой истории нельзя, к сожалению, поставить точку. В ней нет многоточий. Для нее не придумано знаков препинания