Графу Йoсефу Кинскому было 80, когда он получил по реституции замок Костелец-на-Орлице, находившийся в крайне запущенном состоянии. Осмотрев свои владения, граф сказал, что работы здесь лет на сорок, а поскольку дожить до 120 он не рассчитывает, видимо, придётся трудиться и после смерти. Что такое сорок лет работы, Кинский знает не понаслышке. У него как раз сорокалетний стаж, изрядная доля которого заработана тяжёлым физическим трудом. Несколько лет граф проработал шахтёром, и часть из этих лет он провёл на урановых рудниках.

  Графиня Диана Штернберг, чей замок Частоловице расположен недалеко от Костельца-на-Орлице, сказала однажды о своём соседе: "Я действительно не знаю, отличаются ли аристократы чем-нибудь от остальных людей. Но я восхищаюсь Йoсефом Кинским. Он великодушен, честен, отважен и обладает чувством юмора. Для меня он - настоящий аристократ. Возможно, он стал им благодаря образованию или воспитанию, но это может быть и наследственность. Я помню, что моя мать восторгалась его отцом, который был таким же."
 

                                    

                                                                                             Замок Костелец-на-Орлице

                                                            

                                                                  Граф Йoсеф Кинский, родившийся в 1913 г. в Австро-Венгрии

  Его отец, родившийся в 1879, умерший в 1975 и никогда не смирившийся с результатами битвы у Садовой, воспитывал сыновей в аристократическом духе.

  Элитарное воспитание - совсем не то, что понимают под этим словом обитатели Рублёвского шоссе. Каждое утро вся семья Кинских отстаивала получасовую мессу в часовне при замке, младшие сыновья донашивали одежду за старшими, а за непослушание отец лично порол их кавалерийским бичом.

  До двенадцати лет они жили с родителями, потом их отправляли в дорогие швейцарские и баварские интернаты. После получения аттестата они должны были сами зарабатывать себе на жизнь

  В тридцатые годы Йoсеф Кинский руководил финансовым отделом на одном заводе в Ауссиге (Устье-на-Лабе), столице Судет. После присоединения Судетской области к Рейху чехи были из неё изгнаны. Как чех, был выселен и Кинский. Войну он провёл в Праге. В сорок пятом карта обратилась, и изгнаны оказалиось немцы. Уже в XXI веке Кинский сказал: "Сначала евреи ходили с жёлтыми звёздами, потом немцы должны были носить белые повязки... Я и тогда говорил, что это свинство... Я до сих пор не признаю декретов Бенеша."

  В 1948 три брата и сестра Йoсефа уехали за границу. Родители отказались покинуть страну, и он остался с ними. В 1949, за сутки до национализации одной принадлежавшей Кинским небольшой фабрики в Словакии, Йoсеф успел обналичить и перевести причитающуюся его матери долю на её счёт. Трансакция была законной, поэтому деньги у них не отобрали. Но Кинскому дали три года. Тогда он и оказался на урановых рудниках. Спасённые им средства пропали во время денежной реформы.

  После освобождения он пошёл работать на шахту, где в то время было множество белых воротничков, объявленных режимом классовыми врагами. Кинский был одним из лучших в забое, и простые рабочие называли его "товарищ граф".

  Позже он занялся переводами технической литературы с немецкого.

  После 1989 г. жившие за границей братья и сестра отказались от своих реституционных прав в пользу графа Йoсефа. Сам же он продолжил жить в двухкомнатной квартире, вкладывая все доходы от реституированных предприятий в восстановления костелецкиго замка.

  Сегодня Кинскому 97. У него двое сыновей. Старший руководит рекламным агентством и является наследником графа. Младший в молодости был известен своей неконвенциoнальностью. Не закончив школу, он стал продавцом в антикварном магазине, а бархатную революцию встретил, работая портье в отеле "Ялта" на Вацлавской площади. Антонин Кинский говорит, что не претендует на родовое имущество, которое не подлежит разделу и должно оставаться в одних руках. Сам он в конце концов занялся ресторанным бизнесом. Если Вам доводилось бывать в ресторане "Století" в Старом Месте или заведении "BarBar" на Малой Cтране, значит, Вы были в гостях у графа Кинского.

    Кузен Йoсефа граф Радслав Кинский после коммунистического переворота тоже остался в Чехословакии, хотя его родители, брат и сестра перебрались на Запад. Он в то время проходил воинскую службу, а потом границы уже были закрыты. Радслав выyчился на биолога и в 1958 г., впервые выехав в зарубежную командировку, остался во Франции. За время тридцатилетней научной карьеры Радслав Кинский издал более ста работ в области иммунологии, а его учеников можно встретить от США до Израиля. От брака с грузинской княжной Тамарой Амилаквари у него двое сыновей - Константин и Карел.


                                         

               Радслав Кинский в плаще приора Ордена св. Лазаря               Радслав Кинский на конских бегах

      В начале 90-х граф Радслав Кинский реституировал замок Ждяр-на-Сазаве. Реставрационные работы в замке продолжались почти два десятилетия, и их окончания граф не дождался. Он скончался в 2008 г. в возрасте 80 лет. В марте 2010 г. Ждяр впервые был на один день открыт для посетителей. Их приветствовал граф Константин Кинский.


                      

                                                                    Константин Кинский в Ждяре-на-Сазаве
 
 В Чехии и за её пределами существуют и другие ветви рода Кинских, уходящего корнями в незапамятное XIII столетие. Например, есть Кинские, сорок лет проведшие в Италии. В этой ветви все носят такие имена, как Джованни или Пио.

 Княжеской является одна ветвь, и её имущество реституции не подлежит. В отличие от остальных Кинских, известных своим чешским патриотизмом, князья избрали в 30-х гг. немецкую сторону. Самый известный широкой публике представитель этой ветви - князь Франтишек Олдржих Кинский, родившийся в 1936 г., был сыном члена судетсконемецкой партии Олдржиха Кинского, чья жизнь закончилась в 1938 г. в Вене при неясных обстоятельствах. В 1940г. мать вывезла Франтишека Олдржиха в Аргентину, где он и провёл всю жизнь. Гражданство у князя было двойное - аргентинское и австрийское. В последние годы он судился с Чешской республикой, пытаясь доказать свои права на собственность, оценивающуюся в 2 миллиарда долларов и конфискованную по декретам Бенеша. Безуспешно. Чешское гражданство он получил, имущество - нет.

  После смерти в 2009 г. Франтишека Олдржиха княжеский титул перешёл к его сыну Карелу Максимилиану, родившемуся в 1967 г. в Буэнос-Айресе и живущему в Лондоне. Князь Карел Mаксимилиан - финансист, в течение своей карьеры он три года проработал в Праге.

                                       

                                                                                  Франтишек Олдржих Кинский

                                                                     

                                                                                    Карел Максимилиан Кинский

                       

                                                                      Дворец Кинских в Праге, не подлежащий реституции

  Куда более удачно сложилась судьба княжны Марии Аглаи Кинской, родившейся в 1940 г. в Праге. Пожалуй, она является наиболее высокопоставленной особой из всей чешской аристократии.

  В 1945 г. родители вывезли Марию Аглаю из страны. Княжна училась в интернате в Баден-Вюртемберге, изучала языки в Англии и Франции, работала рекламным художником в Баварии. В 1967 г. она вышла замуж за своего кузена Ханса-Адама II, наследника лихтенштейнского трона. В 1989 г. Ханц-Адам взошёл на трон, и Мария Аглая стала княгиней Лихтенштейнской.


                                                                    

     Мария Аглая Кинска из Вхинец и Тетова, княгиня Лихтенштейнская, герцогиня Опавская и Крновская, графиня Ретберг

  Я мог бы сделать мини-сериал о чешской аристократии куда более длинным. За пределами моего внимания остались Штернберги и Коловраты, Коллоредо-Мансфельды и Рейские, Вальдштейны и Сальмы. Но надо как-то завершать, и я закончу словами Радслава Кинского:

  "Мы просто существуем. Как, например, зайцы или олени. Отмена титулов кажется нам беспредметной, всё равно как отмена или восстановление ушей у зайцев. Они с ними родились. Даже печально известные кадровые комиссии признавали наше происхождение. Нам достаточно, чтобы существовала свобода слова. И каждый сможет назвать зайца зайцем, графа - графом, а шута - шутом."