Документальная эзотерика 3. Второй завтрак магов

Еще одна запись из сери комментированных фотографий «документальная эзотерика». Я продолжаю копаться в своем германском альбоме.

О магизме Третьего Рейха написано много. Например, можно упомянуть восторженно-глуповатую книжку Повеля и Бержье, или более серьезный труд Николаса Гудрик-Кларка. Однако тема совсем не развивается и это достойно великого сожаления. После поражения Гитлеровского режима немцы стали переосмысливать свою национальную идею, а союзники-победители по мере сил помогали им в этом, где добрым словом, а где и чем покрепче. И если прежняя германская идея активно эксплуатировала магию, то непонятно, почему ни одному исследователю не пришло в голову изучить, что произошло с теософской надстройкой германского государства после Нюрнбергского трибунала. Я намечу здесь общие контуры эволюции германской мистической мысли после 1945 года и проиллюстрирую их несколькими невысокого качества (простите!) фотографиями.

Судьба Восточной Германии не будет сейчас занимать наше внимание. Мистику Третьего Рейха в ГДР заменили чары научного коммунизма, каковые суть отдельная и весьма обширная тема. Что же до Западной Германии, то она далеко не сразу начала играть ведущую роль в Европейском Союзе и в течение долгого времени и мечтать не могла о майке лидера. Победители во главе с США запретили немцам иметь вооруженные силы и военную промышленность. Они не собирались повторять ошибки участников Мюнхенского сговора, долгие годы смотревших сквозь пальцы на нарушения Гитлером условий Версальского мирного договора. Вся экономическая, внешне- и внутриполитическая деятельность боннского правительства находилась под жестким контролем. Разумеется, это касалось и идеологии. Союзники понимали, что оставлять немцев совсем без национальной идеи неразумно. Иначе вакуум в этой области могли заполнить реваншистские и прокоммунистические подпольные организации, на борьбу с которыми ушли бы немалые средства. Ради увековечения результатов победы, Германии нужно было искусственно привить новую официальную идеологию, имеющую в своей основе что-либо совершенно безвредное, но при этом способное увлечь за собой народ и интеллигенцию.

Но что бы это могло быть? Современное искусство? Едва ли. В авангардистском творчестве слишком легко спрятать вредные идеи, да так, что ни один цензор их там не сыщет. Германская история? Боже упаси! Отсюда один шаг до реваншизма самого агрессивного толка. Шахматы? Аэробика? Пожалуй, неплохо, но увлечет ли массы? Так или иначе, среди возможных вариантов была выбрана именно защита окружающей среды, сиречь энвайронментализм. И вправду, что может быть достойнее и одновременно безопаснее заботы об экологии! В ту пору американцам, видимо, и в голову не приходило, какими несносными занудами могут оказаться пляшущие под немецкую дудочку европейцы со своим Киотским протоколом.

Так немцам было высочайше дозволено вывести свою нацидею из впитанного ими с молоком матери стремления к чистоте и порядку. Памятуя о катастрофическом падении основанного на оккультизме гитлеровского режима, и вместе с тем, не будучи в состоянии обходиться совсем без магии, новая власть взялась за коренную перестройку корпуса теософских наук. Результаты этих трудов незримы для непосвященных. Они надежно скрыты между строк газетных передовиц, в названиях улиц и нумерации автобанов. Особую роль в хранении эзотерического знания играют некрасивые и подчеркнуто бессмысленные скульптуры, заполнившие собой улицы современного германского города. Большая часть этих каменных и чугунных уродцев настолько отвратительна, что они не имели бы ни малейшего шанса быть представлеными широкой публике, если бы не спрятанные в них символические послания.

Какую-нибудь немецкую городскую скульптуру мы разберем в другой раз, а сейчас, в качестве примера реформированного оккультного знания, рассмотрим эволюцию одной из фундаментальных основ магии, а именно пифагорейских четырех стихий. Собственно говоря, оккультисты Третьего Рейха оперировали пятью стихиями. Гудрик-Кларк пишет о геральдических штудиях знаменитого нацистского мистика Гвидо фон Листа: «Он утверждал, что дракон, орел, червь и лев символизируют четыре стихии огонь, воздух, воду и землю, а змея означает пятую (теософскую) стихию - эфир». Теперь милости прошу взглянуть на фотографию, изображающую сосуды для пяти стихий новой немецкой теософии.



Снимок мелковат, поэтому я перечислю имена стихий, соответствующих надписям на сосудах (к сожалению, по памяти, так что могу ошибиться в порядке).

• Старая бумага (макулатура)


• Коричневое стекло


• Зеленое и прочее стекло


• Пищевые отходы


• Прочий мусор (кроме батареек)

Не спешите улыбаться! Те, кто помянули классификацию животных Борхеса («...принадлежащие императору, издали похожие на мух...») – честь вам и хвала, что вспомнили классическую цитату, однако прошу и вас сдержать улыбку. Во-первых, вы имеете дело с национальной идеей высокоразвитого демократического государства. Во-вторых, разве пифагорейский список элементов носит менее произвольный характер? Начнем с того, что он попросту устарел. Житель мегаполиса почти не имеет дела с землей (она спрятана под бетоном и асфальтом) и огнем (курить вредно, а плитки на кухнях почти все электрические). Зато весьма важно научить подростка видеть различия между двумя видами стекла, если вы хотите, чтобы он стал вести по-европейски прозрачный бизнес, когда подрастет. Без понятия макулатуры не обойтись, обсуждая неприятные главы недавней германской истории. Как еще обозвать Mein Kampf? Скажите, что это Altpapier, и вас поймут и одобрят. «Прочий мусор» – это, безусловно, и есть эфир, космический элемент, наполняющий почти все мироздание. Решением американской комиссии по денацификации в него намеренно не включены севшие электрические батарейки. Таким образом, эфир немцев лишен универсальности. Не содержа всеобъемлющих категорий, немецкая теософия не сможет более выступать основанием для каких-либо всемирных притязаний. Отныне немцы не представляют угрозы для человечества, к тому же им приходится преодолевать значительные расстояния, чтобы найти специальный контейнер, в который можно выбросить отслуживший аккумулятор.

Конечно, сумрачный германский гений не может ограничить себя в столь важном для нации вопросе такой грубой классификацией, как приведенная выше. «В мире компонентов нет эквивалентов». Желающим углубиться в дебри алхимии отходов я могу предложить навскидку парочку мусорных энциклопедий: вот одна, а вот и другая. Воспитательное значение подобных справочников огромно: они, как читатель может убедиться, сводят многообразие Вселенной к нескольким немногочисленным категориям дряни.

Итак, каждый Божий день миллионы немцев выполняют одно и то же упражнение по практической теософии, выделяя из продуктов своей жизнедеятельности пять основополагающих элементов. Тех, кто не справляется, наказывают штрафами, особо небрежных отлучают от Всегерманской Помойки. Так усилиями всей нации формируется магизм нового образца. Немцы относятся к этому обряду с пониманием и стоической покорностью, которую, кроме них, можно обнаружить только у русских.

Магический характер сортировки отходов подчеркивается отсутствием у последней какого-либо прагматического смысла. Все без исключения немцы знают, что на огромных фабриках по переработке отходов содержимое пяти контейнеров смешивается и отправляется в общую печь. Об этом можно услышать по телевидению, прочитать в Bild. Однако же, Ordnung ist Ordnung, ничего не поделаешь.

Справедливости ради следует отметить, что Германия – федеративное государство, состоящее из так называемых земель (Bundesländer). У земель могут быть свои праздники, свои местные законы, хотя и не столь же разнообразные, как у различных штатов США. Соответственно и оккультные парадигмы земель имеют некоторые несущественные различия. Снимок, приведенный в этой статье, сделан в Гамбурге и отражает ситуацию, характерную для северных земель (Гамбург, Бремен, Шлезвиг-Гольштайн). В других землях сосуды элементалей могут отличаться числом и именами. Вот снимок, сделанный в Баварии:



А вот упрощенная железнодорожная версия:



Число стихий в этой вокзальной модели сокращено до четырех, что вполне находится в согласии с западноевропейской традицией, освобождающей путешественников от поста и облегчающей для них бремя ежедневных ритуалов.

Есть и еще одна фотография, которую я должен бы представить вашему вниманию, да не могу. Снимок этот существует лишь в моей зрительной памяти. Даже если бы у меня в руках был фотоаппарат, я не решился бы пустить его в ход: слишком уж внушительным выглядел объект съемки. Вообразите себе пожилого, но крепкого еще мужчину с седыми волосами до плеч, с грозным взором из-под кустистых бровей, облаченного в развевающуюся накидку, священнодействующего над огромным сосудом. Человека, напоминающего жреца-друида, и вместе с тем, прекрасно вписывающегося в антураж европейского города, со следами столетий на челе, и вместе с тем потрясающе современного. Именно таким я запомнил немецкого мусорщика.