про Джеймса
у него были мягкие руки, с этого я — сейчас — не могу не начать. я могла с виду не обращать на него внимания или уйти, но мы оба знали, что пришли сюда ради друг друга, позже — и третьего, девушки, но нас это не отменяло. с первого момента, как Джейми меня увидел, я хотела его, читала его мысли и должна была отвечать за него.

идеальная биологическая совместимость с его гибким беспокойным телом была первой данностью в жизни, которую я помню. о второй говорить не буду. про Джейми — потому что обещала, и потому, что никому этим рассказом не наврежу

в третью встречу мы перестали много говорить. ты еще не знаешь, как я выступать люблю, как понимаю потом, что мне полагалось слушать, и как мне стыдно

я не помню, в которую по счету встречу появилась четвертая — девушка, которую Джеймс полюбил сильнее, чем меня

она потом убежала на полгода от нас, чтобы не убивать меня, как объяснила, когда через полгода я столкнулась с ней в той же библиотеке, в которой мы все встретились. тогда я привела её к нему.

а первой познакомилась с Джейми третья подруга, которая тоже его любила.

я не могу не писать сейчас, потому что твоя история с биологическим сходством повторилась со мной. таких людей на Земле единицы, и двух я видела
и я убежала, человек не меняется, человек обречен делать то, что он делает, и при этом, возможно, бессмертен.

нам с Джейми можно было держаться за руки, поэтому я успела узнать так много. не потому, что много училась и работала. не потому, что IQ, интуиция, дедукция, индукция, анализ и синтез. нам можно было дольше держаться за руки

страдательный залог мне не положен. в последнюю встречу он приехал ко мне домой, мы долго говорили, гуляли, держась за руки. потом он поехал к любимой. и я поехала на том же троллейбусе, к тёте. ближе к его остановке Джейми стало страшно. он попросил меня выйти с ним и пойти вместе. я отказалась. он помахал мне в окно троллейбуса.

девушки не было дома, она ушла гулять в лес с другим парнем, одноклассником. Джейми поехал домой. ехать ему было далеко, долго, часа два. он жил в Закамске, это почти другой город. телефонов у нас с ним не было даже домашних. это был 98-й год.
ночью я проснулась со словами «Вместе мы, но чистым пламенем разделены». в этот момент он умер. у него оказалась недиагностированная редкая болезнь сердца — гипертрофическая кардиомиопатия.