Как меня вербовали в органы...
Прочитала историю Дины sid75@lj и решила рассказать свою. Я о ней мало кому рассказывала. Не из страха, а неприятно было. А сейчас уже все негативные чувства ушли, безразличие осталось. Полагаю, не мне одной есть что рассказать. И все это - наша история. Народная история.


Это произошло, когда я устроилась на работу в университет. Вначале методистом на кафедру английского языка, потому что никаких вакансий на филологическом факультете не было и нужно было ждать, когда кто-нибудь уйдет на пенсию или в декретный отпуск.
Подружилась с молодой преподавательницей, моей ровесницей. Она свободно владела языком, ну, а я весьма средне. У нас было много общих интересов, совпадали вкусы, у обеих - дети-школьники. Разница - она разведена, а я замужем. Но это не мешало нашей дружбе.
Как-то осенью к нам в кабинет зашли двое мужчин весьма приятной, но незапоминающейся внешности. У меня не было даже сомнений, кто это такие, потому что ребятушек из компетентных органов достаточно видела, работая в художественном музее экскурсоводом. Они зашли в кабинет зав. кафедрой ( смежный с нашим), и через некоторое время та вышла оттуда рассерженная и ворчащая.
- Идите, - буркнула нам с подругой и, ни на кого не глядя, вышла в коридор.
Мы зашли.
- По одной, - подал голос один из ребятушек. - Пусть останется вот она ( кивком головы указал на меня), а Вы подождите там, - кивнул на дверь моей подруге.
Она вышла.
По очереди стали задавать мне вопросы. Их было много - вопросов. И дурацких, и нормальных.
Да, прежде чем отвечать, я спросила, кто они и зачем им нужно столько обо мне знать. Один из них через стол протянул раскрытое удостоверение. Уже не помню, кем он там был обозначен и что там еще , кроме его ФИО. Но помню хорошо, что я не удивилась, потому что уже догадалась, откуда они. Спрашивала, чтобы оттянуть время, все же было как-то не по себе.
Потом оказалось, что они немного ошиблись. Им нужна была не я, а другая Светлана, тоже молодой сотрудник кафедры. Но она была в командировке. В общем, произошла какая-то путаница.
Выяснив, что я закончила не инфак, а филфак, и что мое знание английского языка соответствует уровню продвинутой группы референтов-переводчиков, а не преподавателей, меня отпустили, "проанкетировав" не более 15 минут..
- Странно... - сказал тогда "парнишка". - Надеюсь, что все, о чем мы с Вами здесь говорили, останется между нами.
А мы ни о чем особенном и не говорили.
А вот подругу мою (назовем ее Наташа) держали долго, время не засекала, но мне показалось, что больше часа.
Вышла она оттуда встрепанная, с румянцем. На мой вопросительный взгляд ничего не ответила, лишь губами и глазами дала понять, что потом.
Потом она действительно рассказала, хоть и обещала парнишкам молчать. Все ли рассказала - не уверена.
Однако достаточно, чтобы можно было понять, что ее вербовали для работы в органах, сулили поездки за границу, хорошую зарплату. Она отказывалась. Это было не для нее, мать ее и отчим - творческие работники, и с детства она как-то без особой симпатии относилась к этому учреждению.
Не то чтобы ее шантажировали, но напомнили и о бывшем муже ( у него была какая-то криминальная история в студенчестве), и о положении ее деда, и о ее "похождениях" ( у нее был любовник-испанец, с которым она к тому времени уже рассталась), и о том, что у нее через год перевыборы по конкурсу, и много чего еще "ребятушки" о ней, оказывается,знали. Потому она и вышла из кабинета такой встрепанной.
Но, как Наталья мне сказала, она отказалась от их предложения, мотивируя это тем, что не умеет держать язык за зубами, дескать, у нее вот такой открытый характер. Ей предложили подумать недельку. Была ли у нее еще встреча с этими "работодателями", точно не знаю, подруга перешла работать в другой вуз, там открылась вакансия старшего преподавателя, и мы после этого общались в основном по телефону. Кажется,все же ее вызывали в то учреждение. Что-то такое проскользнуло в разговоре, но подробностей я не знаю. Это ведь не та информация, которую интересно узнавать.

Дальнейшая судьба у Натальи трагическая. Второй муж оказался наркоманом. От передозировки в 18 лет умерла дочь.
И она запила. Причем сразу по-черному. С работы ее уволили. Продала квартиру. Живет в какой-то хибаре. Мать и отчим еще живы. Наталья выглядит, как ее мать, хотя та на 30 лет старше. Как-то встретила ее возле работы. Она вглядывалась в проходящих, будто кого-то ждала. Увидев меня, снаачала отвернулась, а потом кинулась с объятиями. Рассказывать о себе не могла: врать было стыдно, а правду говорить еще стыднее. Мы пошли в кафешку. Я взяла ей кофе и бутерброды, но она не могла есть. Руки тряслись. Сто раз извиняясь, попросила денег, якобы для оплаты телефона ( какой телефон в хибаре!). Конечно же, я дала. Больше, чем она просила. Хотя и знала, что пропьет. Очень просила ее, чтобы она зашла ко мне домой. Зачем - не знаю. Может, чтобы подкормить, поговорить. Хотя понимала, что разговоры бесполезны. Они с самого начала были бесполезны. Она обещала, очень горячо обещала. Но так и не зашла. Жива ли - не знаю. С той встречи прошел год.