Мое интервью Росбалту: "Союзная Белоруссия нужна России не меньше, чем армия и флот"
Росбалт, 12/04/2006, Главная лента 13:15
Союзная Белоруссия нужна России не меньше, чем армия и флот


Итоги президентских выборов в Белоруссии показали успешность политико-экономической модели государства-корпорации, существующей в этой стране. Наступило время, когда России необходимо более четко обозначить свою позицию по отношению к стране, с которой де-факто и де-юре существуют самые тесные союзнические отношения, считает директор минского Центра по проблемам европейской интеграции Юрий Шевцов. В противном случае, полагает эксперт, Россия может потерять последнюю точку опоры в Восточной Европе и получить в лице Белоруссии новую геополитическую проблему. В интервью «Росбалту» политолог рассказывает о том, почему в Белоруссии не получилась «оранжевая» революция, а также рисует позитивные и негативные сценарии развития двусторонних отношений между нашими странами.

- Юрий Вячеславович, оцените ход и результаты президентских выборов в Белоруссии.

- Власть в Беларуси очень серьезно отнеслась к этим выборам. Возможно, как никогда ранее. На самом деле борьба началась года за два до выборов. После того, как «Газпром» в результате двух неудачных газовых блокад Республики Беларусь отказался от резкого повышения цен на газ, определилась стратегия нынешней компании.

Основная масса электората привлекалась тезисом об успешном быстром экономическом росте и политической стабильности Беларуси. По мере приближения выборов всё большее значение имели разного рода шоу, рассчитанные в основном на средний класс и устроенную молодежь. Национальные СМИ плотно охватили почти все население Беларуси. За год до выборов удачно прошел референдум о разрешении Лукашенко баллотироваться на третий срок — система продемонстрировала свою успешность. В ходе выборов было необходимо всего лишь не допустить ее сбоя.

Оппозиция противопоставила власти несколько стандартных сценариев «оранжевой» революции. Борьбы за электорат оппозиция не вела. Массовые кампании в СМИ не разворачивались, планы создания оппозиционных радио- и телестанций по периметру границы РБ в целом остались разговорами. Оппозиционные структуры на местах заметно не совершенствовались. Борьба шла только вокруг какого-то варианта «оранжевой» революции. Как показывает практика последних лет на постсоветском пространстве, «оранжевые» революции проходят по стандартному сценарию. Именно отражением такого рода атаки и была занята власть.

«Оранжевые» революции по тактике напоминают «партизанскую войну» Че Гевары, приспособленную к информационной эпохе. Как все происходит? Оппозиция, получив поддержку нескольких крупных американских НПО, формирует вне страны костяк кадров для исполнения нескольких функций. Это создание сети независимого наблюдения, собственных «независимых» СМИ, прежде всего электронных, и обязательно национального оппозиционного телеканала, формирование подконтрольного местного органа власти — словно партизанского очага — в регионе или городе, групп радикальной молодежи для уличных акций, клановой группы в аппарате власти, которая опирается на «оранжевых» революционеров.
Запад обеспечивает при этом неприменение властью силы против демонстрантов, информационную поддержку «революции» и политическое признание после взятия власти. Всегда в ходе «революции» возникает многодневный митинг в центре столицы, который перерастает в массовую акцию неповиновения и источник информационных поводов, заполняющих собою все информационное пространство.

Белорусская власть не допустила ничего подобного. Каналы передачи ресурсов оппозиции были в целом блокированы. Часть западных ресурсов ушла в изначально провальные проекты, которые не позволили развиться эффективным оппозиционным начинаниям (коррупция всегда идет рядом с такими «революциями»). Ни один местный орган власти не перешел под контроль оппозиции. Попытка создать регион оппозиционного влияния в польских районах летом прошлого года была очень жестко пресечена. Пропольское руководство Союза поляков Беларуси (СПБ) было отстранено от власти, собственность СПБ, прежде всего помещения, СМИ и финансы, были поставлены под контроль местных органов власти. Контакты между новым руководством СПБ и Варшавой минимизированы. Руководство Польши почему-то не отступило в этой борьбе, что довело до почти полного разгрома сети в сельских районах РБ. Католический костел, обладающий реальным влиянием в польской среде Беларуси, занял прогосударственную позицию (поляки проголосовали как обычно в целом за Лукашенко, но немного меньшим процентом голосов, чем его родная Могилевская область).

Перед самыми выборами в РБ развернулась очень резкая политическая кампания против оппозиции и Запада. Такой резкой кампании Беларусь еще не знала! За полгода до выборов по инициативе КГБ было принято очень жесткое законодательство по поводу участия в незарегистрированных организациях, несанкционированных акциях, насильственных антигосударственных действиях. В своей полноте это законодательство применено не было. Но готовились к гораздо более серьезной борьбе.

Работала антиреволюционная машина, которая каждый день производила все новые, явно спланированные действия. За 2 недели до выборов все основные оппозиционные СМИ, печатавшиеся в Смоленске, получили отказ от типографии по каким-то мелким поводам (в результате чего оппозиция лишилась основных печатных СМИ). Примерно тогда же КГБ объявил о вскрытии сети независимого наблюдения, созданной одной из американских НПО, и продемонстрировал по ТВ пачки уже поготовленные результаты "независимых" экзит-пулов, на основании которых Лукашенко должен быть вечером в день выборов объявлен фальсификатором. По ТВ прошли признательные выступления задержанных активистов.

После провала польской интриги сценарий «революции» в Беларуси был понятен: оппозиция готовилась объявить на митинге в центре Минска в день выборов о фальсификациях и обратиться за международной поддержкой. Оппозиция выдвинула двух кандидатов — системного, от блока «оранжевых» партий, и кандидата-популиста. Системный кандидат Милинкевич в основном ездил по западным странам, получая при этом очень высокий уровень встреч, он готовил политическую поддержку революции. Поездки по регионам Беларуси особого электорального эффекта не дали и длились недолго. Второй кандидат больше ориентировался на Москву.

Перед выборами Милинкевич призвал своих сторонников явиться на площадь вечером в день голосования и не допустить, чтобы у них «отняли победу». КГБ объявил, что готовятся взрывы в толпе, массовые акции по захвату зданий и блокаде коммуникаций, чтобы далее привести в действие механизм западного давления на Беларусь и отстранить Лукашенко от власти, обвинив в кровопролитии. Множество функционеров оппозиции были задержаны на несколько суток под самыми неожиданными предлогами («нецензурная брань» и т.п.). Оппозиционные структуры на местах фактически были разгромлены. Предвыборные штабы кандидатов парализованы. На площади ожидалась в основном толпа радикальной, но не очень многочисленной и неорганизованной молодежи.

В результате в день выборов на центральной площади Минска собралось относительно немного народа. На мой взгляд, не более пяти тысяч в момент максимума. Этих сил не хватило ни на что, кроме небольшого палаточного лагеря на четверо суток, тихо ликвидированного после того, как численность его участников совсем упала. Затем прошла небольшая демонстрация, закончившаяся столкновениями с ОМОНом (около тысячи участников). ЕС и Запад в целом ожидаемо осудили выборы, но отказались вводить экономические санкции против РБ. Россия выборы признала. На этом «революция» закончилась.

Государственная машина РБ очень эффективно, даже образцово нейтрализовала все революционные сценарии. Ни один чиновник не перешел на сторону оппозиции. Не было ни одного сбоя ни в одном регионе и ни в одном ведомстве. С политической точки зрения, власть в Беларуси не просто победила на выборах, а, по сути, победила в своего рода войне. Основным противником в этой войне являлась не оппозиция, а Запад. Оппозиционеры рассматривалась как своего рода коллаборанты при потенциальном внешнем оккупанте, против которого и велась борьба.
Никогда в истории Лукашенко не был так силен внутри страны, как ныне. Никогда оппозиция не была настолько разбита и слаба, как сейчас. Фактически, оппозиция превратилась в набор неопасных для политической системы диссидентских и молодежных радикальных групп. Внимание Запада к этой оппозиции не влечет за собою роста ее влияния внутри страны. Скорее, даже омертвляет западные ресурсы и обесценивает эффективность любых антибелорусских действий.

- Вы сказали: «Система продемонстрировала успешность». Трудно с этим поспорить — результаты выборов налицо. Но какая это система? Какая политическая и экономическая модель, по-вашему, сложилась в Белоруссии?

- Беларусь — это государство-корпорация. Не корпоративное государство, опирающееся на социальные группы-сословия, которое пытались строить в межвоенной Европе едва ли ни все, а именно государство-корпорация.
Внутреннее политическое устройство Беларуси обслуживает основную задачу: обеспечить успешное развитие крупного промышленного производства, его технологическую модернизацию, удобную жизнь всех причастных к нему. Россия также в каком-то смысле государство-корпорация. Однако в РФ углеводородный сектор сам по себе не может обеспечить успешной перекачки ресурсов в иные сектора производства. Собственных инвестиционных ресурсов у РФ вряд ли хватит даже для того, чтобы поддержать экспорт углеводородов на нынешнем уровне. Огромные доходы от газо-нефтяного экспорта не должны обманывать. Их недостаточно для огромной страны. А в Беларуси доходы от нефтехимической промышленности, транзита, экспорта калийных удобрений реально перераспределяются в интересах экспортного перерабатывающего производства. Стабилизационный фонд не создается, а деньги сразу инвестируются в технологическое обновление. Практически все крупные предприятия сейчас находятся в состоянии модернизации. Модернизация затронула уже даже сельское хозяйство. Вся предстоящая пятилетка объявлена Лукашенко пятилеткой инноваций, то есть технологической модернизации.

Политический класс и народ в Беларуси в целом это понимают, существует общественный консенсус насчет сохранения в основе экономики крупного экспортного производства. Для того, чтобы белорусская политическая система работала, нет необходимости в излишней идеологизации политики. Президент воспринимается своего рода президентом корпорации, при этом корпорация не забывает о пенсионерах, детях и прочих социальных обязательствах. И этого обществу пока достаточно. Оппозиция же в Беларуси — это те, кто в силу своих убеждений выпадают за рамки корпорации — они либо склонны к радикальным рыночным реформам за счет крупного производства, либо больше думают о сохранении белорусского языка и европейской идентичности белорусов, чем о росте благосостояния за счет своего труда.
«Оранжевая» революция воспринимается и политическим классом, и в целом народом как форма внешней агрессии, целью которой является уничтожение и этого производства, и самой «корпорации Беларусь» со всеми привычными данной корпорации образом жизни, традициями и ценностями.

- Есть ли подобные примеры в мире или Белоруссия, в этом смысле, уникальна?

- Аналога Беларуси я сходу не вижу. Белорусская модель сложилась все-таки в ходе коллапса СССР, как форма выживания своего рода советской «Силиконовой долины» после краха Советского Союза. Но отдаленно похожи на РБ все нации-государства, которые создали крупный экспортный промышленный комплекс: Германия, Голландия, Швеция, Япония. Белорусские ценности в целом не очень отличаются от европейских. Лукашенко прав, когда говорит, что у нас, все как «у них», но мы ведем действительно независимую политику, и именно это «нам не могут простить».
Белорусская модель еще не является слишком устойчивой. Еще не достигнута энергетическая безопасность, и резкий рост цен на сырье может угробить крупную промышленность. Белорусская модель еще не достигла гарантий политической устойчивости: соседние восточно-европейские народы не могут приспособиться к отсутствию в Беларуси идеологии русофобии, к советским государственным символам, русскому языку, по статусу равноправному белорусскому, антинацистской традиции, стремлению иметь союз с Россией.

- Как будет дальше развиваться и трансформироваться эта модель?

- Скорее всего, в течение ближайших 10 лет Беларусь будет стремиться найти гарантии сохранения своей социально-экономической структуры за счет союза с Россией. Но если это не получится, тогда белорусское общество сделает ставку на достижение энергетической независимости от России и региональную интеграцию. В таком случае Беларусь, после небольшого кризиса, станет большим неприятелем нынешней РФ, чем Украина. Но, скорее всего, удастся найти устойчивый баланс отношений РБ и РФ, хотя это будет и непросто.

- В своей недавней статье в «Русском журнале» вы жестко заявили о том, что объединение России и Белоруссии реально невозможно, так как «РФ и РБ уже оформились как очень разные государства». Это прямо противоречит заявлениям и российского руководства, и инаугурационной речи президента Лукашенко. Однако, похоже, ваши выводы подтверждаются последними событиями. Когда российский «Газпром» предлагает поставлять газ Белоруссии на условиях, мало отличающихся от условий, установленных для других иностранных потребителей, «забывая» при этом о существующем соглашении о создании равных условий для субъектов хозяйствования в рамках Союзного государства, трудно предположить иное. Как сказал в интервью «Росбалту» российский экономист Михаил Делягин, «на языке «Газпрома» это означает грациозное приглашение к началу переговоров о передаче «Газпрому» «Белтрансгаза» в обмен на низкие цены». А что по-вашему это может означать — начало процедуры политического «развода»?

- Нет. Думаю, это не развод. Это похоже на превентивное отстранение Лукашенко от участия в российской предвыборной кампании 2008 года. Вспомните: пять лет тому назад, когда прозвучали слова про «мух и котлеты», подобное уже происходило. Новый российский лидер в стремлении консолидировать Россию убирал всех конкурентов, включая Лукашенко, с его влиянием в российском политическом поле. Скандал вокруг «мух и котлет» и предложение Беларуси вступить в состав РФ семью областями позволило представить Путина в качестве реального защитника россиян от многих их бед, а Лукашенко выставить дармоедом, лицемером и т.п. Ведь ранее в нише народного заступника простых русских людей находился Лукашенко. К тому же не стоит недооценивать то, что публичный скандал с Беларусью позволяет России выглядеть относительно прилично перед западными державами.

Надо сказать, после прошлого громкого скандала Беларусь получила на два года половину газа по цене российского «пятого пояса». Затем, в ходе преодоления двух газовых блокад, Беларусь также получила очень невысокий по цене газ и темпы роста экономики на уровне 10% в год. Пока неясно, чем закончится нынешний скандал. Нельзя исключать, что тем же: цена на газ будет увязана с договором о Союзном государстве, то есть вырастет на деле на 20%.

Что может быть аргументом с белорусской стороны в пользу 20%-ного роста цены? Договор о Союзном государстве. В нем прописан принцип равноправия субъектов хозяйствования двух стран. Конечно, договора не всегда выполняются, но если речь пойдет о стратегически опасном для Беларуси нарушении Договора, тогда РБ будет сопротивляться. Описанный Делягиным механизм белорусского давления на РФ, безусловно, реален. Может быть, только без «ремонта дорог». О росте цены транзита может быть объявлено прямо.

Но главным аргументом, если дойдет до новых газовых блокад, мне кажется, будет обращение к российскому народу и к регионам напрямую. Вряд ли это обращение приведет к результату, но и Беларусь за год до российских выборов не рухнет, сократив потребление газа. А вот стать реальным, по крайней мере, медийным игроком на российском политическом поле 2008 года РБ сможет, даже если в России будет отключено белорусское телевидение. 10 лет тому назад на Кубе после подобных же действий России несколько лет пахали на быках, в итоге пережили кризис, и система не рухнула. Более того, затем в Латинской Америке появился Уго Чавес, и нефть на Кубу пришла. А ныне мы видим почти по всей Латинской Америке триумф социалистических движений на выборах. Примерно так же вполне может быть и в случае возникновения конфликта между РБ и РФ.

Я бы не исключал в качестве вспомогательной меры и быстрого фактического сближения РБ с Украиной. В прошлом году, уже с «оранжевым» правительством, обсуждались варианты подключения к украинским трубам, дабы уйти от энергетической зависимости от России. Если давление на Беларусь будет сильным, такое сближение почти неизбежно, несмотря ни на какие идеологические разногласия. Ведь прежде, чем начнет действовать новая цена на газ для РБ, России предстоит разобраться с Украиной — кризис вокруг украинской цены должен произойти где-то в середине года, а потом, видимо, повториться с 1 января 2007 года. Что заставит Украину отступить теперь, когда она будет не один на один с РФ перед парламентскими выборами, а, по сути, вместе с очень решительным Лукашенко?
И все же, мне кажется, серьезного кризиса в отношениях между РБ и РФ не будет. Какой смысл Кремлю было поддерживать Лукашенко в ходе столь остро антизападной предвыборной кампании, чтобы давить на него именно после выборов? Разве что возникли какие-то не совсем рациональные мотивы...

- Апелляции к Договору о Союзном государстве понятны и юридически уместны, но существует ли де-факто это наше пресловутое Союзное государство? И насколько актуален такой союз, если, как вы считаете, объединение России и Белоруссии невозможно?

- Союзное государство вполне успешно существует: границы между двумя странами открыты, ведомства согласуют свои планы на совместных коллегиях, транспортные тарифы согласуются, военные вопросы решаются успешно, и вообще сотрудничество между РБ и российскими регионами без этого государственного союза было бы гораздо менее интенсивным. У Украины этого нет, и объем торговли между почти 50-миллионной Украиной и Россией гораздо ниже объемов торговли РФ с 10-миллионной Беларусью.
Вообразите себе отсутствие вышеперечисленного и наличие возле Москвы государства с антироссийской идеологией типа Украины. Не катастрофа, но проблем у России обязательно прибавилось бы. Как минимум, Беларусь установила бы согласованную с Украиной политику относительно российского транзита в Европу, и никакие порты в районе Питера и пока не построенный СЕГ не смогли бы ничего противопоставить этому союзу, в тылу которого НАТО и как минимум «новая Европа».

Пока Беларусь союзна России и быстро развивается, Россия сохраняет точку опоры в Восточной Европе. Более того, Беларусь способна стать региональным лидером, несмотря на членство восточно-европейцев в ЕС. Членство в ЕС привело к оттоку в старую Европу молодежи и консервации низкого, второстепенного статуса восточно-европейцев в рамках европейской технологической пирамиды. Беларусь же осталась на «верхних этажах» высокотехнологичного производства. РБ вполне может за счет регионального экономического сотрудничества превратиться в ядро отличной от ЕС-овской модели и стратегии развития всего региона.
Беларусь, при сохранении нынешних темпов роста, стоит на грани массового привлечения к себе рабочей силы извне. Это будут русские из депрессивных регионов, украинцы, славяне Прибалтики. Тенденции уже определились. Минск как второй Питер близ Москвы, мегаполис с пятью-шестью миллионами человек населения, интегрированный в московскую агломерацию — это новое геополитическое качество Москвы. Это важный аргумент в пользу несырьевого характера экономики России и фактор сохранения Россией европейской идентичности, непревращения России в Венесуэлу по своей идентичности и политическим целям.

У Беларуси есть стратегический выбор — переориентация на Европу. И есть политические силы, способные этот выбор осуществить. Сейчас эти силы маргинализованы, но имеют очень серьезную дипломатическую поддержку в Европе. В случае, если Россия уничтожит крупную промышленность РБ ценами на газ и закрытием своего рынка, белорусское общество будет вынуждено переориентироваться на Запад. Часть промышленности будет потеряна, но если будут высоки цены на газ, часть заводов все равно исчезнет.
Обязательно произойдет вспышка внутриполитического конфликта в РБ, и вместе с советскими по идеологии кругами и новыми заполненными камерами в Гааге рухнет и православная церковь, и русскоязычная культура. Подобное уже происходило в Беларуси. Ни с одним государством в истории Московское государство не вело столь долгих и ожесточенных войн, как с Великим княжеством Литовским, основу общества которого составляли предки белорусов. Войны, быть может, не реанимируются, но вражда — обязательно.

Думаю, нынешняя ситуация — союз России с небольшой, нацеленной на технологический рост Беларусью — оптимальна и для России, и для Беларуси. Ежегодный 9-11%-ный рост ВВП Беларуси — это великолепный показатель правильности союза Беларуси именно с Россией. Беларусь крайне нуждается в союзе с РФ, хотя и имеет альтернативу. Идеологический конфликт с Западом — плата за союз с РФ — меркнет перед выгодами такого союза. Пока Беларусь не перестроила свою энергетику — не установила союза с Украиной по трубному вопросу и не построила уже планирующиеся АЭС, — она — вернейший союзник РФ.

Не меньше 10 лет необходимо РБ для достижения энергетической независимости от РФ. Это огромный срок. Если Россия сейчас не оттолкнет Беларусь, а наоборот притянет к своему рынку, своим предприятиям-смежникам и газовой «игле» еще более, тогда РБ просто станет своего рода новым Уралом, Питером или Днепропетровском России — очень важным индустриальным регионом, не помышляющим об уходе на Запад. Так сделал когда-то СССР. И даже когда рухнул СССР, Беларусь продолжает бороться против собственного национализма, инстинктивно стремясь восстановить Советский Союз за счет союза с РФ, а не «сбежать в Большую Европу», как иные восточно-европейцы.

Если сохранится союз РБ и РФ, не придется опасаться появления в Восточной Европе аналога Речи Посполитой, призванного оттеснить Россию на Восток. Союзная России Беларусь — это ничуть не меньший фактор близости России Европе, чем поставки в Европу нефти и газа. Не станет этого союза — настанет очередь не только новым ценам за транзит и ожесточенному противостоянию с восточно-европейцами. Произойдет крах Калининградской области, обострятся проблемы в Средней Азии и на Кавказе. Такова уж в этом регионе стратегическая геополитическая логика.

- А в какую сторону, при позитивном развитии отношений между обеими странами, на ваш взгляд, будет направлен вектор белорусской внешней политики в новый президентский срок Лукашенко? Какое место отводится России, Украине, Европе, Китаю, другим государствам? Кстати, прав ли я, по традиции, поставив в этом списке Россию на первое место? Не сместится ли Россия в результате неуклюжих действий «Газпрома» на другие позиции во внешнеполитической доктрине Белоруссии?

- Думаю, нынешний газовый кризис должен быть преодолен. Беларуси нужна стабильная Россия. Сконцентрировавшись на технологической модернизации, Беларусь на деле ушла из внутриполитической борьбы в России. Если сейчас «Газпром» не загонит Беларусь назад в это поле своим давлением, то РБ просто не будет иметь ни сил, ни времени к новой игре в России. Такой игре, которая была в 90-х годах.

Выборы 2008 года, а реально — вопрос о структуре власти после 2008 года и о лидере, уже втянули Россию в затяжную предвыборную борьбу. Беларусь заинтересована в том, чтобы выборы в России прошли побыстрее и максимально плавно, без эксцессов. Ослабление России оставит РБ один на один с сильным давлением Запада. Если подходить к вопросу рационально, то и России на этот период выгодна занятая своими делами, в основном своей экономикой, союзная Беларусь.
Разве будет хорошо, если РБ вышвырнет на российский медийный рынок в ходе всех предстоящих кампаний свои «аргументы» — таможенную границу, например, установит или начнет через свои СМИ слив компромата на действующие политические силы РФ? Предвыборная кампания в РФ, конечно, приобретет еще больше живости. Но такой живости без Беларуси и Кавказ, наверняка, не преминет добавить...

Думаю, РБ в ближайшие годы будет стремиться сохранить союз с Россией, и это будет при любом раскладе главной линией белорусской внешней политики. Лишь очень сильное давление из РФ может сбить Беларусь с этого направления. Украина и Европа остаются в резерве белорусского общества. Этот вариант хуже союза с РФ, но тоже не катастрофа. Китай же — не альтернатива России, а новое, очень важное и перспективное пространство для освоения белорусским обществом, государством, экономикой. В текущем году взаимная торговля РФ и РБ составит около $18 млрд., а РБ и КНР — хорошо, если $1-2 млрд. И это — без учета глубокой кооперационной связи белорусских и российских предприятий. Конечно, в случае кризиса в отношениях с РФ Китай сможет помочь Беларуси смикшировать часть негативных последствий.

Россия не может адаптироваться к роли слабой страны. Слабые страны нуждаются в союзниках. Это сильные могут заявлять, что им хватит лишь своей армии и флота. И то — заявляют подобное обычно недолго, до первой неудачи. Беларусь — это серьезный союзник России. Небольшая территория и население РБ не должны вводить в заблуждение насчет степени важности. Когда-то и Чечня многим казалась проблемой одного батальона. России тоже надо учиться быть верным союзником. Еще многие десятилетия слабость России относительно многих внешних угроз сохранится, и наличие надежных союзников будет России необходимо, вероятно, больше, чем даже сильные армия и флот.

Беседовал Игорь Шатров, ИА «Росбалт», Москва