Права человека
Создавая «нацию» мы должны понять, что любая нация состоит из мельчайших элементов – людей. Чтобы создать нацию, надо создать модель человека, атома нации. Вернее сказать, создать объяснение, что есть человек. Евразийская и имперская модель русской государственности потому и не работают, что не дают ответа, кто такой евразиец, кто такой имперец? И чем они отличаются от прочих людей.

На Западе модель атома нации – это модель человека, имеющего права. Кто я? - спрашивает западный человек, и получает ответ – «свободный человек, обладающий присущими ему от рождения неотъемлемыми правами». Вот минимальная модель. А уже на ее основе строится нация.

Американцы – прежде всего совокупность людей, обладающих «правами человека» в их американской версии. Человек рассматривается в этой модели как «черный ящик», его внутреннее содержание никак не определяется, зато определяются его возможности по действию во вне себя, такие, как право на свободу слова или свободу передвижения.

Европейская модель добавляет к правам человека пару штришков. Американские права человека – это то, что человек имеет право делать (и система специальных ограничений, призванная воспрепятствовать действиям внешних сил, блокирующих проявление человека во вне, например, свобода слова подразумевает не только право свободного высказывания любых идей, но вытекающее из него освобождение от любых репрессий за высказывание).

В европейской модели человек не только имеет право делать нечто. Ему гарантируют, что с ним НЕ сделают нечто, пусть и 100% соответствующее классическим правам человека. Например, в Европе отменена смертная казнь для преступников. «Мы ни при каких обстоятельствах не убьем тебя, чтобы ты не сделал». Это уже развитие, продолжение стандартной модели прав человека. Плюс европейцы добавляют к американской модели право на комфорт. «Мы всегда будет обеспечивать тебе право на определенный стандарт уровня жизни, хотя бы ты не делала вообще ничего». Поэтому европейская модель прав человека отличается от американской и постепенно завоевывает мир, во всяком случае, американские демократы, кажется, вполне разделяют европейские ценности.

Вернемся к национальному строительству. Национальная модель грешит тем, что она не универсальна. Можно объяснить, кто такой немец или француз и чем он отличается от других людей. Но этого уже невозможно сделать, если опираться только на происхождение от великих предков, на «кровь».

Следовательно, придется либо изобретать особую миссию, вроде «богоносности», либо вливаться в «общую семью народов» (что гадостно и неэффективно), либо делать собственную, расширенную модель прав человека.

Такие дела.