Отрывок из третьего романа
Я уже написала о том, что вышла третья книга серии "Дело о старинном портрете".
Моя героиня, влюбившись, едет в Париж за предметом страсти. Ей говорят, что он обычно бывает в кабачке, где собираются художники.
Полина заходит в кабачок и натыкается на живописную компанию импрессионистов.

- Откуда ты приехала?
- Из России.
- О-ля-ля!.. Это далеко. «Бистро, бистро!», казаки, Сибирь, медведи, - он выпалил банальности, которые обычно произносят иностранцы, узнав, что собеседник русский, и тут же с интересом спросил: - Ты пиво пьешь, Полин?
- Пожалуйста, помогите мне найти художника, которого я разыскиваю, и не задавайте больше глупых вопросов. Не хочу я вашего пива!
- Хорошо, - согласился он, - давай подойдем вон к тому столику.
Пробираясь сквозь толпу, мы подошли к большому сдвоенному столу, за которым сидело шестеро молодых людей. У одного к ножке стула был прислонен складной мольберт, второй что-то чертил на салфетке, окуная палец в горчицу, а на коленях у высокого верзилы с перебитым носом сидел карлик и сумрачно глядел на окружающих. Один из сидящих, чернявый толстяк, громко рассказывал собратьям:
- Работал я вчера у Дюран-Рюэля на рю Лаффит. Заходит в галерею одна дама, важная донельзя, но сразу видно - провинциалка из медвежьего угла. Одета безвкусно, шляпа бархатная с птицами и перьями, в марселиновом платье красного цвета. Пальцы унизаны перстнями. Подзывает меня пальцем и светски спрашивает: «Скажи, милейший вот это - рококо? – и тычет в кресло "разбитая герцогиня"1.» - «Нет, это барокко, очень интересный образец...» - «- А вот это - тоже барокко? – перебивает она меня и показывает на стул «Версаль»» - «Эээ, нет, - отвечаю, - это как раз рококо». - «Обосраться! – восклицает она. И куда вся ее светскость сразу подевалась?»
Когда все отсмеялись, тот же толстяк крикнул, заметив нас:
- Доминик, что за красотка с тобой? Как тебе всегда удается отхватить самых отменных девиц Монмартра?
Второй подхватил:
- Оставьте его, мадемуазель, зачем он вам? Плювинье может лишь написать о вас заметку в паршивой газетенке, а я напишу ваш портрет – садитесь ко мне поближе! Не пожалеете!
- Ну, бесстыжий, - сказал мрачный высокий человек с карликом на коленях.
- Точно! – не обиделся тот. – Я бесстыжий художник. А знаете, кто это? Это художник, который прикинулся соблазнителем, привел к себе девушку, раздел, уложил и принялся писать с нее картину. Что поделаешь, если нет денег на натурщиц?
Все захохотали так, что на столах задрожали пивные кружки.
- Будет тебе, Гренье, - усмехнулся мой провожатый. – Или у вас в Тулузе перевелись красивые девушки? Бери и рисуй, сколько душе угодно. Иначе зачем ты приехал в Париж?
- Позвольте, я познакомлю вас, мадемуазель, - продолжил Гренье, не обращая внимания на колкие слова. – Слева от меня знаменитый Андерс Тигенштет, швед по прозвищу «Хитроумный Улисс», ибо он всегда знает, как уговорить хозяйку налить нам пива в долг, рядом с ним Тампье. Он хоть и не утруждает себя пачканьем кисти о холст, но считается художником, и не простым, а гидропатом. Правда, никто не видел, чтобы он эту воду пил. Кроме пива ничего в рот не берет. Вот это Анкетен, наша дылда, великой души человек, фехтовальщик и лошадник, мухи не обидит, а на его коленях – Тулуз-Лотрек. Вам обязательно нужно посмотреть на его афиши танцовщиц из «Мулен-Руж». Они словно живые, так и норовят поддеть пенсне зеваке кончиком туфли. А как вас зовут, прелестная незнакомка? У вас такой чудный цвет лица, которого никогда не бывает у высохших парижских лореток.
- Вот у нас, в Тулузе... – протянул с южным акцентом Тампье, и все расхохотались.
- Это Полин из России, - ответил за меня Плювинье. – Она разыскивает одного русского художника.
- Андре? – спросил молчавший до сего момента Тулуз-Лотрек. – Тот, что просиживает штаны с утра до ночи в музеях, копируя великих мастеров? Мы его не видели уже неделю. Обычно он бывает здесь каждый вечер. Вы к нему домой ходили, мадемуазель?
- Да, - кивнула я с убитым видом. – Его там нет.
- Скверно, - мрачно констатировал он.
--------------------
1 "Разбитая герцогиня" ("дюшесе брисе" - duchesse brise (франц.)), мебель, названная так потому, что составлялась из двух кресел и мягкого табурета между ними.