|
|
Пишет old_fox (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} old_fox)@ 2005-01-30 23:31:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
60 лет торпедной атаки века. Хронология гибели "Вильгельма Густлофа" и воспоминания очевидцев
16 декабря советские самолёты ударили с воздуха, сбросив десятки бомб. После того, как они улетели, спокойствие в порту воцарилось лишь на несколько часов, после чего с запада прилетели уже бомбардировщики союзников. Всего более 800 бомб обрушилось в тот день на базу военного флота. 27 подводный флот потерял свою вторую базу – корабль «Вальдемар Копхемаль» Пошёл на дно линейный крейсер «Шлезвиг Гольштейн». Всего было потоплено и повреждено более десяти кораблей и уничтожен ряд портовых строений.
Налёт на Гдыню вызвал большое беспокойство и в Кёнигсберге. Хранитель местного музея доктор Альфред Роде провёл беседу с гауляйтером Восточной Пруссии Эрихом Кохом. Кох добивался немедленного вывоза знаменитых произведений искусства. «Всех!» - услышал на прощание Роде.
19 декабря, вечер. Из Кёнигсберга под особой охраной отправляется поезд. Только немногие догадываются, что в нём везут, а единственный человек, которому точно известно содержимое двух вагонов, - доктор Альфред Роде. Официально Янтарная комната по-прежнему остаётся в Кёнигсберге, собранная целиком и готовая к эвакуации в любую минуту. Только доктор Роде знает, как обстоят дела на самом деле.
Новый год в штабе ВМФ в Гдыне отмечают не так шумно, как в прежние годы. Большинство гитлеровских офицеров жаждет как можно скорее оказаться дома и думает уже только о бегстве. В это время в штабе советских войск идёт подготовка к наступлению. Цель ясна – отрезать фашистские войска в Восточной Пруссии и уничтожить их.
13 января 1945 года. С-13 покидает порт Ханко. Для капитана Маринеско этот рейд должен был стать испытанием. Сидя в порту без дела, Александр Иванович снова начал рваться на передовую, пил, ругался с начальством. В конце концов, он был обвинён в том, что без разрешения покинул корабль, за что ему грозил трибунал. После долгих колебаний Орёл отправил его в море искупать вину.
В этот день Красная армия перешла в наступление, а после двенадцати дней боёв гвардейские танковые дивизии перерезали шоссе, соединявшее Кенигсберг с Эльблонгом и вышли к Висленскому заливу в районе Толкмицка. Оборонявшиеся немцы были отрезаны и вскоре попали в окружение. Единственный путь, соединявший Пруссию с западом, проходил по морю и косе Висляна. В Кёнигсберг стекались толпы беженцев, а находившийся на север от него порт в Пилаве превратился в плацдарм, через который шли снабжение боеприпасами оборонявшихся войск и эвакуация.
Ситуация на фронте вынудила немцев начать наконец подготовленную ранее гигантскую операцию «Спасение» (Unternehmen Rettung). С территории Восточной Пруссии собирались перебросить морским путём в порты на севере Германии около двух миллионов человек. Решающую роль в этой операции должны были сыграть два порта. Одним из них была Пилава, а другим Гдыня.
21 января. На военно-морскую базу в Гдыне приходит приказ Гитлера: «Распустить дислоцированный в Гдыне учебный дивизион кораблей подводного флота. Обученные экипажи подводников как можно скорее перевезти в расположенные на западе порты Балтийского моря и немедленно укомплектовать ими новые подводные лодки Транспорт «Вильгельм Густлоф» также должен забрать часть населения, не способного держать в руках оружие…».
Содержание приказа становится известно капитану Фридриху Петерсену – командиру «Густлофа». Он вздыхает с облегчением, поскольку опасался, что корабль оставят в порту Гдыни, и тогда с эвакуацией будет уже слишком поздно.
В конце января беженцы, прибывающие из Восточной Пруссии и Жулав, наводнили город. Больше всего народу столпилось в порту, где стояли четыре больших транспорта: «Вильгельм Густлоф», «Дойчланд», «Кап Аркона» и «Ганза», которые согласно приказу должны были забрать беженцев. «Густлоф» был рассчитан примерно на две тысячи человек, но всё указывало на то, что ему придётся взять по крайней мере в три раза больше. Интендант и корабельный кок должны были решить проблему организации для лишних пассажиров хоть какого-нибудь питания и места для ночлега. Самой большой проблемой для капитана Петерсена было собрать соответствующее количество спасательных средств.
23 января. Будильник в кабине Хайнца Шёна зазвонил в пять. Помощник интенданта спал всего два часа. Всё ещё не помня себя от усталости, он выпивает две чашки кофе, и начинает готовить корабль к приёму продовольствия. Около восьми первые грузовики подъезжают под кормовой трап. Хлеб, мясо, мармелад… Шён отмечает принятый товар в своём списке.
В это утро Вилли Йохем помогает разгружать грузы и размышляет о своих недавних встречах с Анной. Эта женщина из деревни под Жулавами работает в портовом буфете. Она должна будет плыть на этом корабле вместе со своей племянницей Элли, приехавшей из маленькой деревеньки под Пилавой. Элли бежала от приближающегося фронта на небольшом пароходе с углём, который уходил в Гдыню. Йохем помог им оформить документы на эвакуацию. Он то и дело смотрит на набережную в надежде увидеть знакомые лица. Около полудня его внимание привлекает хорошо охраняемая колонна грузовиков, которые подъезжают под левый борт.
Через десять минут в кабину Алоиза Резе, старшего офицера на «Густлофе», стучит командир конвоя и рапортует, что прибыла колонна из Кёнигсберга от самого гауляйтера Коха. Резе смотрит в опись – музейные ценности. «Погрузить в носовой трюм», командует он.
Между капитаном корабля и гдыньским штабом военного флота весь день шёл обмен донесениями. Вечером капитан Петерсен успокоился. Корабль получит спасательные ботики и плоты, а также дополнительно три тысячи спасательных жилетов.
24 января. С-13 быстро преодолевает воды Балтики, направляясь в район Гданьского залива. Маринеско неустанно изучает карты. Вся полоса побережья от Гдыни до Щецина всё ещё находится в руках немцев. Батареи, установленные на берегу, прикрывают конвои, идущие вблизи берега. Значит, фашистское командование опасается атаки исключительно со стороны открытого моря и обращает значительно меньше внимания на прибрежные воды со стороны материка. Именно это и решил использовать капитан Маринеско. Он тщательно проанализировал расположение батарей вдоль Гданьского залива и, задумавшись, заштриховал на карте неровный полукруглый участок, расположенный на северо-восток от мыса Розеве. Быстрым движением Маринеско передвигает по карте два треугольника и прокладывает новый курс. «Если всё пойдёт хорошо, мы должны быть там через шесть дней…».
25 января. Начинается погрузка пассажиров на «Густлоф». У корабля толкутся в беспорядке толпы людей. Постепенно они заполняют палубы.
«Многие из них должны были дорого заплатить, чтобы получить хотя бы самое скромное местечко на корабле. Но их лица светились счастьем от того, что они смогли вырваться из ада», - вспоминает Йохем спустя много лет.
27 января. У трапа «Густлофа» собрались 373 молодые женщины из вспомогательной службы ВМФ. Их разместили в пустом бассейне, находившемся на самой нижней палубе. В конце этого дня число размещённых на корабле уже превышает 4000 человек. Несколько сотен человек пробираются на корабль нелегально по заднему трапу во время погрузки продовольствия. Наконец граница вместимости достигнута, и на следующий день капитан Петерсен просит разрешения выйти в море. Через несколько часов он получает ответ: «Вильгельм Густлоф» должен взять на борт больше военных и гражданских лиц. Возьмите в пример транспорт «Дойчланд» с восемью тысячами беженцев. Командование Балтийским флотом».
Задержка отправления приводит к тому, что напряжение среди толпы на корабле достигает пика. Люди боятся, что командование заставит их покинуть палубу, чтобы оборонять Гдыню.
29 января. Наконец приходит долгожданный приказ. Конвой из четырёх кораблей: «Вильгельм Густлоф», «Кап Аркона», «Дойчланд» и «Ганза» должен на следующий день выйти из порта.
План эвакуации, составленный ответственным за транспортировку второго дивизиона подводников и персонала ВМФ капитан-лейтенантом Виктором Шутце, основывался на том, что самый опасный участок пути между косой Хель и Борнхольмом конвой пройдёт ночью. Дополнительным козырем должна была стать плохая погода.
30 января. 9:50. Немецкое командование в Гдыне столкнулось с серьёзной проблемой. Оказалось, что для «Густлофа» и других кораблей конвоя не хватает кораблей прикрытия. Уже несколько дней военные суда задействованы в операции поддержки с моря обороняющихся войск в районе западного побережья Гданьского залива. Контр-адмирал Август Тиле предлагает, чтобы к прикрытию добавились тяжёлый крейсер «Адмирал Хиппер» и большой современный миноносец Т-36. Однако, они могут быть готовы к выходу в море только через восемь часов. Шутце не хочет ждать, потому что промедление увеличило бы риск торпедной атаки. Корабли готовы выйти в море, это значит, что «Густлоф» и «Ганза» должны выйти в море согласно плану. Сопровождать их будут «Лёве» и TF-19 – два испытанных и отлично оснащённых миноносца из команды прикрытия второго дивизиона подводников.
12:30. Конвой выходит на рейд порта Гдыня и медленно движется в направлении мыса Хель. Погода портится, поднимается сильный ветер, начинает идти снег. На случай встречи с подводной лодкой на «Густлофе», однако, приняты меры безопасности: задраены переборки, отделяющие машинное отделение от тоннеля вала гребного винта, приведена в действие аппаратура для перехвата сигналов с подводных лодок.В это же самое время С-13 пережидает день в районе Гданьского залива. Она всплывёт лишь на несколько часов, чтобы уже в темноте приблизиться к полуострову Хель.
15:00. Конвой достигает Хеля, когда в порядке наступает замешательство. На «Ганзе» авария рулевого управления. Судно внезапно замедляет ход и меняет курс. С палубы «Густлофа» люди наблюдают, как опасно начинает дрейфовать «Ганза». Попытки управлять кораблём при помощи двигателя не помогают. Ветер и течение сносят его в направлении затонувшего крейсера «Шлезвиг Гольштейн». К счастью «Ганза» проходит рядом с кормой затонувшего судна и через два часа на буксире возвращается в порт. «Густлоф» высылает радиограмму: «Иду дальше, малый вперёд».
17:25. Ветер усиливается. Шесть по шкале Бофорта, море покрыто 2-3 метровыми пенящимися барашками. Хуже всего то, что начинает падать температура. Снаружи термометр на двери навигационной рубки «Густлофа» показывает минус 18 градусов. Пассажиры, пребывавшие до этого на открытых палубах, прячутся от холода внутрь корабля. Как можно ближе к теплу и дальше от разбушевавшейся стихии. На прогулочной палубе Элли прижимается к Анне. В это время в навигационной рубке разворачивается дискуссия.
«Я ещё раз предлагаю маршрут вдоль берега», - старший офицер Резе старается убедить в своей концепции капитана корабля Петерсена и военного коменданта «Густлофа» капитана Цана. «Глубина для нас абсолютно безопасна, а возможности захода подводных лодок на это мелководье практически не существует». Капитан Цан прерывает его выводы: «Вы не учли, что эта территория плотно заминирована». «Конечно, учёл», - парирует Резе. «Представим себе, что мы наскочим на мину, или даже, что в нас попадёт торпеда. Корабль уткнётся в дно, но практически весь будет выступать над поверхностью воды. Большинство людей тогда удастся спасти!». Возбуждённый голос старшего офицера внезапно замолкает. Наступает полная тишина, которую нарушает только вой ветра. Оба командира всё же выбирают маршрут более отдалённый от берегов. Угроза мин там практически минимальна, а самое главное – можно плыть гораздо быстрее, чем вдоль побережья.
«Курс 320!». «Есть курс 320!», - повторяет команду рулевой. О борт «Густлофа» разбиваются волны.
18:10. В отдалении видны два корабля прикрытия. Т-19 тяжело борется с волнами. В бинокль видно, как он замедляет ход. Через минуту в темноте уже виден мигающий свет сигнального прожектора. Т-19 передает открытым текстом : «Не могу идти дальше. У меня обледенение. Теряю управление». Капитан Цан несколько минут совещается с командиром «Лёве». Решение принято – пусть возвращается в Гдыню. Транспорт идёт дальше. Курс без изменений.
18:50. В нескольких милях перед носом «Густлофа» линию его курса пересекает тёмный силуэт. Это С-13 направляется к берегу. Русская лодка плывёт на поверхности, внимательно наблюдая за беспокойными водами моря. Через минуту ближе к берегу она сделает боевой разворот и начнёт охоту за немецкими конвоями.
Старший офицер Лев Ефременков старается удержать С-13, против волны, но, несмотря на это, лодку сильно качает. Вахтенный Виноградов ведёт наблюдение в кабине у перископа. Глаза болят от напряжённого всматривания в горизонт. Ещё полчаса и он сменится. Разворот, и теперь они плывут уже по волне. Виноградов внимательно водит глазами вдоль побережья. Внезапно он напрягает зрение. Что это – свет сигнальных огней или ему показалось? Немного левее появляются два других огня. Он сообщает командиру, который тут же появляется у перископа. Стёкла покрываются брызгами волн. Проходит несколько минут, в сумраке всё чётче вырисовываются силуэты немецких кораблей.
«Всего один сторожевик при таком большом военном транспорте?», - задумывается командир С-13. Он спускается вниз и склоняется над картами. Лодку нужно расположить так, чтобы торпедный залп оказался точным. Маринеско берёт карандаш и листок заполняется колонками цифр и кривыми линиями.
19:10 Оба корабля немецкого конвоя проходят мимо затаившейся С-13 и продолжают идти проложенным на карте курсом. Они быстро удаляются в направлении Борнхольма. Как только они исчезают в сумерках, советская подводная лодка разворачивается и в надводном положении устремляется за конвоем. Лодка рискованно зарывается носом в во встречные волны, но только так у неё есть шанс догнать конвой и занять выгодную позицию для залпа. В 20:10 С-13 догоняет «Густлоф», а через 20 минут и миноносец «Лёве».
Вахтенный на «Лёве» наблюдает за тёмной поверхностью воды со стороны открытого моря. Если бы он даже посмотрел в противоположную сторону в направлении суши, то и так много бы не увидел. Порывистый ветер сменяется густым снегом.
С-13 уже довольно значительно обгоняет конвой. Линия её курса постепенно сближается с линией «Густлофа», чтобы пересечь её где-то перед ними с наступлением полной темноты. Подводная лодка постепенно забирает вправо, замедляет ход, наконец останавливается, качаясь над водой. Через минуту в носовых отсеках появятся четыре торпеды. Маринеско решителен и спокоен.
21:00 На «Густлофе» Хайнц Шён сидит в своей каюте. Ему не по себе. «Может это начало морской болезни? Как ему с этим справиться?», - мысленно спрашивает он сам себя и уже понимает как. Ведь у него же где-то запрятана бутылка коньяку.
В каюте старшего офицера сидят тем временем за столом Резе, Петерсен и Цан. Это их первый горячий ужин за много часов. Стюард капитана вносит рюмки для коньяка. «Я предлагаю выпить шнапс, господа, за успех этого рейса», - поднимает тост Петерсен.
Меньше чем в километре от них волны качают С-13. Маринеско уже рассчитал атаку. Когда корабль подойдёт ближе, он выпустит одну за другой все четыре торпеды через краткие промежутки времени. Каждая из них содержит в головке 350 кг тротила и способна пробить борт броненосца, тем более обычного транспорта.
21:06. В темноте трудно понять, что ветер ослаб, потому что море всё ещё волнуется. Волны разрезают его поверхность во всех направлениях, пейзаж напоминает царство хаоса. И только одно в нём может иметь чётко очерченный след…
После взрыва первой торпеды капитан Петерсен подумал, что это мина, и приказал остановить корабль.
«Первыми женщины и дети!» - крикнул кто-то у шлюпок, но его крик заглушил общий гомон. Толпа всё напирала.
21:07 Под самой поверхностью моря появляются удлиняющиеся линии вспененной воды. Одна, вторая, третья… «Номер два не вышел!», - слышит рапорт капитан Маринеско. Но пока это нужно выбросить из головы. Важно, чтобы все выстрелившие торпеды попали в цель.
На «Густлофе» Хайнц Шён выпивает рюмку коньяку. Он надеется, что ему это поможет. Несколькими палубами ниже лампочка из-за застеклённого потолка немного освещает помещение бассейна. Двадцатилетняя Ирена Керстен не может уснуть. Она всматривается в большую картину на стене. Слишком темно, чтоб можно было рассмотреть подробности. Что может означать картина? Отсюда она выглядит как какая –то гигантская безвкусица. В это время она слышит глухой удар, а раскрашенная стена рассыпается.
21:08. Первый удар опрокидывает Шёна. «Наткнулись на мину?», - думает он. В первый момент командование корабля тоже подумало о мине. А затем раздаются два других взрыва. Первая торпеда попадает в носовую часть корабля Вторая в борт, к которому примыкал бассейн. Третья взрывается в машинном отделении. Ходовой вал начинает беспорядочно двигаться, а затем замирает. Повреждения генератора приводят к тому, что корабль резко погружается в темноту.
Сидя на краю бассейна 20-летняя Урсула Паутц видит, как за несколько секунд её спящие подруги скрываются под водой. Урсула в шоке. Она не может сделать ни движения, не может произнести ни звука. Внезапно она чувствует чью-то ладонь у себя на плече. Сигрид Бергфельд тянет её за собой. Двигаясь то ползком, то перебежками они наконец на ощупь находят двери и выбираются на палубу.
В это время С-13 оставшись чуть сзади готовится к погружению. «Густлоф» продолжает плыть по инерции, всё больше зарываясь носом в воду. Перед ним на расстоянии всего лишь нескольких сотен метров идёт «Лёве». Его капитан уверен, что рейс проходит без осложнений. Тёмный силуэт «Густлофа» нечётко вырисовывается в темноте, смазанный большими хлопьями падающего снега. До выхода из наиболее опасной полосы осталось от силы два часа.
Темнота, наступившая после взрыва, вынуждает Шёна действовать. Он одевается теплее, хватает фонарик и выбегает из каюты. на палубу. В коридоре и на лестнице растёт паника. Люди пытаются выбраться из чрева корабельного лабиринта, расталкивая друг друга. Когда внезапно зажигается тусклый аварийный свет, Шён видит давящуюся вокруг массу. Люди борются за место, за проход, за время. Слабых оттирают назад, опрокидывают и топчут. Толпа становится одним целым и живет по своим законам. И этот закон позволяет Шёну выбраться наружу.
В каюте на носу корабля рядом с проходом по левому борту Вилли Йохем вместе с товарищем быстро собирают вещмешки. Снаружи вода плещется уже всего метрах в двух от их окон. Они надевают спасательные жилеты и смотрят друг на друга. Эта минута, кажется, длится вечность. Наконец они решаются. В окно!!! Прыгают вниз. Вода ледяная. Внезапно в голове у Вилли вспыхивает мысль: «А другие уже знают о катастрофе? Где же сторожевик?»
21:13. Из-за отсутствия питания нет напряжения. Лишённая электричества корабельная радиостанция не работает. Питания от аккумуляторов тоже нет, потому что во время подготовки и погрузки в Гдыне их просто забыли зарядить. Но внезапно тишина в эфире прерывается «Корабль ВГ. Три торпеды. Спасите, тонем! Координаты: широта 55 градусов 8 минут, долгота 17 градусов 39 минут».
Радист Руди Ланге первым понял, что на капитанском мостике находится ещё одна УКВ радиостанция небольшой мощности. Кто-нибудь их услышит? Проходят минуты. Руди чувствует, как у него пересыхает в горле.… И, наконец, слышит ответ.
Сигнал бедствия принял радиотелеграфист на «Лёве». Сейчас же он переслал дальше известие о катастрофе. Сигнал также дошёл до нескольких других кораблей. В двух часах пути на восток от «Густлофа» находится небольшой тральщик М-341. Сообщение получил и крейсер «Адмирал Хиппер», который в это время как раз миновал мыс Розеве.
Его командир, капитан Хайнгст, колеблется. У него на палубе три тысячи человек. Если он станет участвовать в спасательной операции в районе нахождения неприятельской подводной лодки, то рискует подставить под торпеду собственный корабль. Поэтому он принимает другое решение и на место катастрофы идёт сопровождающий его миноносец Т-36. В этот район направляются ещё два корабля: немецкий «Геттинген» и датский «Кронпринц Олаф».
21:20. В это время на С-13 Экипаж разблокирует торпедный аппарат, в котором застряла не выпущенная торпеда, и лодка, наконец, готова к погружению. В этот момент подходит «Лёве». «Началась охота. Из охотника мы превратились в зверя», - вспоминал потом Маринеско.
21:30 «Густлоф» по-прежнему плывёт вперёд по инерции и всё больше кренится на левый борт. Его нос погружается в море. Паника охватывает сотни находящихся на палубе людей. Многие из них без спасательных жилетов, которые они не хотели взять с собой, когда ложились спать или потеряли пока продирались на верхнюю палубу. Ситуация у шлюпок выходит из-под контроля. Краны покрылись льдом, который приходится скалывать, чтобы обеспечить спуск на воду шлюпок и плотов. Но люди не желают ждать. Они хотят оказаться в лодках как можно дальше от тонущего корабля. «Первыми женщины и дети!» - чей-то крик прорывается на время сквозь вопли и молитвы, но тонет в общем гомоне. То тут то там раздаются предупредительные выстрелы, но толпа не перестаёт напирать.
21:48. С левого борта съезжает вниз одна из немногих спасательных шлюпок. Она наполнена людьми, которые свисают вниз, держась за борта. Шлюпка опускается на поверхность моря и отцепляется от страховочных концов. Тут «Густлоф» накреняется ещё больше и стоявшая на палубе пушка начинает сползать к борту. Ударяется о перила и с шумом выламывает их. Люди в шлюпке поднимают голову вверх не в силах ничего предпринять. Железная махина падает вниз и исчезает под водой вместе со шлюпкой.
Хайнц Шён стоит на всё более накреняющейся палубе, уцепившись за какой-то поручень. Он закрывает глаза, но действительность вторгается внутрь всеми ощущениями. Вот крик, плач, молитвы, выстрелы. Хайнц слышит их очень чётко. Один, второй, третий, совсем рядом. Он поворачивает голову и видит бледное лицо офицера СС и шепчущие что-то губы. Потом он замечает медленно сползающие вниз из-под его ног тела женщины и двоих детей. И слышит сухой треск приставленного к виску парабеллума. Эсэсовец замечает Хайнца и просит у него пистолет. Но у Шёна нет оружия. Через минуту тела убитых скатываются по накренившейся палубе прямо в пучину моря. Эсэсовец прыгает за ними.
Неподалёку на безопасном расстоянии от тонущего судна качается на волнах спасательный плот с моряками-подводниками. В живых из плывших к месту службы экипажей подлодок останется чуть больше трети.
Вилли Йохем понемногу приходит в себя и медленно открывает глаза. Он промокший лежит на дне понтона, переполненного людьми. Тупо смотрит на их лица. Какая-то девушка трясётся рядом, моряки втягивают её внутрь, помогают ей не окоченеть от холода. Вилли тоже чувствует удары их ладоней, очень болезненные, но крайне важные, потому что они пробуждают волю к жизни. В конце концов, он опирается на локти и садится.
21:55 Совсем рядом группа мужчин пытается спустить на воду последние шлюпки. Две из них благополучно достигают поверхности моря. Кто-то помогает Элли прыгнуть. Она чувствует ледяной холод воды. Но очень недолго. Другие быстро втягивают её в лодку и начинают грести. Как можно быстрее и как можно дальше.
22:07. Месяц выходит из-за туч и озаряет воду своим призрачным светом. Вилли Йохем смотрит на словно отшлифованную поверхность воды. Вокруг плавают сотни людских тел, которые удерживаются на поверхности спасательными жилетами. В эту минуту он думает об Анне.
Где-то со стороны корабля доносится мощный глухой вздох. Он почти как молитва, несущаяся к ним из-под огромного алтаря. Это нос «Густлофа» коснулся дна. Корабль тряхнуло ещё раз. Обшивка корпуса не выдерживает давления и лопается. Двадцать тысяч тон стали устремляется вперёд, вырывая в дне глубокий овраг. Его местоположение укажут предметы, выброшенные на изнутри корабля. До двадцати ящиков, привезённых их Кёнигсберга, разбросаны на площади больше мили. Со временем донное течение занесёт их песком.
22:09. В эту минуту корма резко запрокидывается вверх. Свет месяца отражает на волнах её тень. Затем тень уменьшается, и корабль быстро погружается под воду. Внезапно, словно поминальная свеча, зажжённая над могилой, на палубе зажигаются огни, после чего так же неожиданно гаснут. Корма исчезает под водой.
22:12. На поверхности появляется гигантский водоворот, стремящийся втянуть всё, что плавает. Когда он исчезает, луна освещает на этом месте лишь одну качающуюся на волнах шлюпку. С момента залпа торпед С-13 прошло 76 минут.
Свет прожекторов всё чаще скользит по неспокойной поверхности моря . Несколько кораблей стараются поднять из воды тех, кто ещё живы. Луна снова прячется за стеной пришедших с северо-запада туч. Снег уже перестал, но дует ледяной ветер. На Т-36 его оценивают на четыре по шкале Бофорта. Температура минус пятнадцать. Где-то вблизи слышны разрыву глубинных бомб. Это несколько миноносцев сопровождения продолжает охотиться на подводную лодку.
31 января 0:10. «Кажется ушли», - коротко рапортует акустик, ведущий прослушивание. Капитан Маринеско распрямляет спину. «Перископная глубина», - командует он. На палубе С-13 наконец-то наступает тишина. Они затаились на дне уже несколько часов, выдержали почти двадцать атак глубинными бомбами. Тяжелее всего дались последние. Две бомбы взорвались настолько близко от корабля, что моряки уже были готовы заделывать пробоины. Но теперь всё было позади.
В перископ можно разглядеть мигающие огни прожекторов. Они ждут ещё около часа и всплывают на поверхность. Снова светит месяц, а море понемногу успокаивается. Где-то на востоке появляется сероватая полоса рассвета. Ночь близится к концу. «Возвращаемся на юг?», - спрашивает старший офицер Ефременков. «Возвращаемся», - отвечает Маринеско «… но на патрулирование».
3:30. На шлюпки, спущенные с кораблей «Геттинген» и М-341 подняты последние люди с «Густлофа». Всего спасено около тысячи человек. В порт Гдыня привезли выловленные из моря 143 тела. Более пяти тысяч человек признаны погибшими. Сведения о числе погибших различны. Разные источники сообщают, что их было от 904 до 1252 Среди них менее пятисот немецких подводников, чуть больше ста женщин из вспомогательных служб ВМФ. Из 3100 детей выжили только около ста. На «Ганзу», которая по причине аварии вернулась в порт Гдыня погрузили ещё пассажиров и дополнительный груз в ящиках. Там оказалась очередная партия ценностей из исторического музея в Кёнигсберге. Через несколько дней после катастрофы «Густлофа» «Ганза» благополучно добралась до порта Фленсбург. Но дожить до конца войны ей также было не суждено. 3 марта 1945 «Ганза» затонула, подорвавшись на мине в близи Варнемюнде.
Хайнц Шён выплыл на спасательном плоту. Спустя многие годы он издал книгу «Катастрофа Густлофа». Он также стал одним из консультантов фильма «Nacht fiel uber Gotenhafen» («Ночь опустилась над Гдыней»), иллюстрировавшего трагедию беженцев с «Густлофа». Вилли Йохема с группой его однополчан из дивизиона подводников спас миноносец «Лёве». После войны Йохем поселился в Жулавах, где дожил до преклонного возраста. В списке спасённых после катастрофы были также капитан Петерсен, старший офицер Резе и военный комендант капитан Цан.
Гауляйтеру Эриху Коху не довелось счастливо прожить остаток жизни где-нибудь в Латинской Америке. Спасаясь бегством от наступления советских войск, он оказался на косе Хель, откуда на ледоколе «Остпройсен» вместе с офицерами своего штаба отплыл в Копенгаген. Там на некоторое время он бесследно исчез. Через несколько месяцев он был опознан в британской окупационной зоне в Германии и по решению властей выдан Польше как военный преступник. Он избежал смертной казни, но остаток жизни провёл в тюрьме в Барчеве.
Искусствоведа Альфреда Роде советское наступление застало в Кёнигсберге. Ненадолго он даже стал советником профессора Александра Брюсова, которому поручили отыскать музейные коллекции. Больше полугода Роде обманывал русских, предоставляя путаные, трудные для проверки данные о месте нахождения бесценных сокровищ. Последний раз его видели 15 января 1945 года. 52-летний хранитель музея исчез таинственным образом вместе со своей женой Гертрудой. Слухи о его похищении так никогда и не подтвердились.
Затаившийся в глубинах Балтики С-13 выдержал почти двадцать атак миноносцев и через две недели со славой вернулся на базу. Через 12 дней после затопления «Густлофа» капитан Маринеско отправил на дно в близи Устки очередной немецкий военный транспорт. Это был «Генерал фон Штойбен», перевозивший 3500 эвакуировавшихся и раненых фашистских солдат. Этот транспорт сначала был ошибочно принят Маринеско за похожий на него крейсер «Эмден», о чём и было сообщено в штаб флота.
15 февраля 1945. Возвращение С-13 в порт Турку было торжественным. Маринеско вернулся в порт героем, и остался капитаном, потопившим в экстремальных ночных условиях зимней штормящей Балтики военный транспорт с резервом немецкого подводного флота. Эта операция считается советскими подводниками «атакой века» Если бы не его неудобный характер и прегрешения перед начальством, он стал бы Героем Советского Союза. В конце концов, он получил всего лишь Орден Красного Знамени. История с крейсером «Эмден» имела для Маринеско, учитывая, что он был честолюбивым и ранимым человеком, самые негативные последствия, которые в конечном итоге привели к его увольнению из Военно-морского флота. Естественно, о Звании Героя Советского Союза до самой смерти Маринеско никто уже больше не вспоминал.
Через полгода комдив Орёл решил: «Дальнейшее его пребывание в функции командира корабля недопустимо. Необходимо снять его с корабля (…) поместить в госпиталь для лечения или перевести в резерв».
Корабль «Вильгельм Густлоф» был построен в 1936-37 годах на гамбургской судоверфи «Блом унд Фосс» для гитлеровской организации «Kraft durch Freude» (Сила через радость). Он был эксклюзивным прогулочным лайнером, предназначенным для более чем 1800 пассажиров. Построенный в мае 1937 года лайнер вышел в свой первый рейс 23 марта 1938 года. В течение 17 месяцев он совершил 44 круиза по Северному и Средиземному морям. В мае 1939 года он принял участие в переброске немецкого легиона «Кондор», принимавшего участие в войне в Испании. В начале войны «Густлоф» был перестроен и зачислен в списки вспомогательных судов Кригсмарине в качестве госпитального судна. В ноябре 1940 года пришёл в порт Гдыня и на четыре года был переоборудован в плавучую казарму для 2 Дивизии подводного плавания. В январе был предназначен для эвакуации немецких подводников и беженцев из Восточной Пруссии.
Большой океанский лайнер водоизмещением почти в 20 000 тонн Длина 208,5 м. Ширина 23,5 м . Высота надводного борта 17,3 м. Полная высота "от киля до клотика" 58 м. Осадка 6,5 м. Был оснащён четырьмя 8-цилиндровыми двигателями общей мощностью 9.500 л.с. и развивал скорость до 16 узлов. Экипаж состоял из 20 офицеров и 153 матросов. Максимальное число пассажиров на борту 1865 человек.
Иллюстрация к врезке 2
Корабль был назван в честь Вильгельма Густлофа – лидера швейцарских нацистов, который был затрелен в 1936 году евреем Давидом Франкфуртером. Крёстной матерью судна стала вдова Густлофа. В церемонии спуска 5 мая 1937 года принял участие сам фюрер.
С-13 под командованием Маринеско принадлежала к подводным лодкам типа «Сталинец». Длина 87 м. Ширина 6 м. Был оснащён шестью аппаратами для пуска торпед кал. 533 мм.(четыре на носу и два на корме), зенитной пушкой кал. 45 мм и пулемётом кал. 7, 62. Развивала скорость 19,5 узлов на поверхности и 9,5 узлов под водой.
Последний рейс «Густлофа»
Согласно рапорту, переданному с корабля на радиостанцию в порте Гдыня, в момент выхода в море на нём находились 6600 пассажиров, в том числе:
818 моряков-подводников 2 див.
173 члена экипажа.
373 женщины из вспомогательных служб.
162 раненых солдата
4974 беженца из них 3100 детей.
Кроме того на корабль могли пробраться нелегально около 300 человек.
Экскортирующий "Вильгельм Густлоф" миноносец "Лёве" и подоспевшие к месту катастрофы пароходы "Геттинген" и "Гётенланд", тральщики "М-341", "М-375", "М-387", миноносец "Т-36" и торпедолов "ТF-19" подобрали из воды 1.252 человека, 36 из которых умерли от переохлаждения на борту у спасателей.
Из пассажиров "Вильгельма Густлова" погибло 496 моряков-подводников, 250 женщин-военнослужащих, 90 членов экипажа и около 4.500 раненных и беженцев.
«Пассажиры бывают в мирное время, а в войну море - театр военных действий, и любое вражеское судно - корабль противника. Каждый, кто ступил на его борт, знает, что может быть атакован. «Густлов» - не беззащитное гражданское судно, а военный транспорт, шедший под мощным прикрытием. Это был честный бой!».
Александр Маринеско
Экипаж С-13 многие годы отмечает затопление Густлофа. Операцию 30 января называют «торпедной атакой века».
Imported event Original
16 декабря советские самолёты ударили с воздуха, сбросив десятки бомб. После того, как они улетели, спокойствие в порту воцарилось лишь на несколько часов, после чего с запада прилетели уже бомбардировщики союзников. Всего более 800 бомб обрушилось в тот день на базу военного флота. 27 подводный флот потерял свою вторую базу – корабль «Вальдемар Копхемаль» Пошёл на дно линейный крейсер «Шлезвиг Гольштейн». Всего было потоплено и повреждено более десяти кораблей и уничтожен ряд портовых строений.
Налёт на Гдыню вызвал большое беспокойство и в Кёнигсберге. Хранитель местного музея доктор Альфред Роде провёл беседу с гауляйтером Восточной Пруссии Эрихом Кохом. Кох добивался немедленного вывоза знаменитых произведений искусства. «Всех!» - услышал на прощание Роде.
19 декабря, вечер. Из Кёнигсберга под особой охраной отправляется поезд. Только немногие догадываются, что в нём везут, а единственный человек, которому точно известно содержимое двух вагонов, - доктор Альфред Роде. Официально Янтарная комната по-прежнему остаётся в Кёнигсберге, собранная целиком и готовая к эвакуации в любую минуту. Только доктор Роде знает, как обстоят дела на самом деле.
Новый год в штабе ВМФ в Гдыне отмечают не так шумно, как в прежние годы. Большинство гитлеровских офицеров жаждет как можно скорее оказаться дома и думает уже только о бегстве. В это время в штабе советских войск идёт подготовка к наступлению. Цель ясна – отрезать фашистские войска в Восточной Пруссии и уничтожить их.
13 января 1945 года. С-13 покидает порт Ханко. Для капитана Маринеско этот рейд должен был стать испытанием. Сидя в порту без дела, Александр Иванович снова начал рваться на передовую, пил, ругался с начальством. В конце концов, он был обвинён в том, что без разрешения покинул корабль, за что ему грозил трибунал. После долгих колебаний Орёл отправил его в море искупать вину.
В этот день Красная армия перешла в наступление, а после двенадцати дней боёв гвардейские танковые дивизии перерезали шоссе, соединявшее Кенигсберг с Эльблонгом и вышли к Висленскому заливу в районе Толкмицка. Оборонявшиеся немцы были отрезаны и вскоре попали в окружение. Единственный путь, соединявший Пруссию с западом, проходил по морю и косе Висляна. В Кёнигсберг стекались толпы беженцев, а находившийся на север от него порт в Пилаве превратился в плацдарм, через который шли снабжение боеприпасами оборонявшихся войск и эвакуация.
Ситуация на фронте вынудила немцев начать наконец подготовленную ранее гигантскую операцию «Спасение» (Unternehmen Rettung). С территории Восточной Пруссии собирались перебросить морским путём в порты на севере Германии около двух миллионов человек. Решающую роль в этой операции должны были сыграть два порта. Одним из них была Пилава, а другим Гдыня.
21 января. На военно-морскую базу в Гдыне приходит приказ Гитлера: «Распустить дислоцированный в Гдыне учебный дивизион кораблей подводного флота. Обученные экипажи подводников как можно скорее перевезти в расположенные на западе порты Балтийского моря и немедленно укомплектовать ими новые подводные лодки Транспорт «Вильгельм Густлоф» также должен забрать часть населения, не способного держать в руках оружие…».
Содержание приказа становится известно капитану Фридриху Петерсену – командиру «Густлофа». Он вздыхает с облегчением, поскольку опасался, что корабль оставят в порту Гдыни, и тогда с эвакуацией будет уже слишком поздно.
В конце января беженцы, прибывающие из Восточной Пруссии и Жулав, наводнили город. Больше всего народу столпилось в порту, где стояли четыре больших транспорта: «Вильгельм Густлоф», «Дойчланд», «Кап Аркона» и «Ганза», которые согласно приказу должны были забрать беженцев. «Густлоф» был рассчитан примерно на две тысячи человек, но всё указывало на то, что ему придётся взять по крайней мере в три раза больше. Интендант и корабельный кок должны были решить проблему организации для лишних пассажиров хоть какого-нибудь питания и места для ночлега. Самой большой проблемой для капитана Петерсена было собрать соответствующее количество спасательных средств.
23 января. Будильник в кабине Хайнца Шёна зазвонил в пять. Помощник интенданта спал всего два часа. Всё ещё не помня себя от усталости, он выпивает две чашки кофе, и начинает готовить корабль к приёму продовольствия. Около восьми первые грузовики подъезжают под кормовой трап. Хлеб, мясо, мармелад… Шён отмечает принятый товар в своём списке.
В это утро Вилли Йохем помогает разгружать грузы и размышляет о своих недавних встречах с Анной. Эта женщина из деревни под Жулавами работает в портовом буфете. Она должна будет плыть на этом корабле вместе со своей племянницей Элли, приехавшей из маленькой деревеньки под Пилавой. Элли бежала от приближающегося фронта на небольшом пароходе с углём, который уходил в Гдыню. Йохем помог им оформить документы на эвакуацию. Он то и дело смотрит на набережную в надежде увидеть знакомые лица. Около полудня его внимание привлекает хорошо охраняемая колонна грузовиков, которые подъезжают под левый борт.
Через десять минут в кабину Алоиза Резе, старшего офицера на «Густлофе», стучит командир конвоя и рапортует, что прибыла колонна из Кёнигсберга от самого гауляйтера Коха. Резе смотрит в опись – музейные ценности. «Погрузить в носовой трюм», командует он.
Между капитаном корабля и гдыньским штабом военного флота весь день шёл обмен донесениями. Вечером капитан Петерсен успокоился. Корабль получит спасательные ботики и плоты, а также дополнительно три тысячи спасательных жилетов.
24 января. С-13 быстро преодолевает воды Балтики, направляясь в район Гданьского залива. Маринеско неустанно изучает карты. Вся полоса побережья от Гдыни до Щецина всё ещё находится в руках немцев. Батареи, установленные на берегу, прикрывают конвои, идущие вблизи берега. Значит, фашистское командование опасается атаки исключительно со стороны открытого моря и обращает значительно меньше внимания на прибрежные воды со стороны материка. Именно это и решил использовать капитан Маринеско. Он тщательно проанализировал расположение батарей вдоль Гданьского залива и, задумавшись, заштриховал на карте неровный полукруглый участок, расположенный на северо-восток от мыса Розеве. Быстрым движением Маринеско передвигает по карте два треугольника и прокладывает новый курс. «Если всё пойдёт хорошо, мы должны быть там через шесть дней…».
25 января. Начинается погрузка пассажиров на «Густлоф». У корабля толкутся в беспорядке толпы людей. Постепенно они заполняют палубы.
«Многие из них должны были дорого заплатить, чтобы получить хотя бы самое скромное местечко на корабле. Но их лица светились счастьем от того, что они смогли вырваться из ада», - вспоминает Йохем спустя много лет.
27 января. У трапа «Густлофа» собрались 373 молодые женщины из вспомогательной службы ВМФ. Их разместили в пустом бассейне, находившемся на самой нижней палубе. В конце этого дня число размещённых на корабле уже превышает 4000 человек. Несколько сотен человек пробираются на корабль нелегально по заднему трапу во время погрузки продовольствия. Наконец граница вместимости достигнута, и на следующий день капитан Петерсен просит разрешения выйти в море. Через несколько часов он получает ответ: «Вильгельм Густлоф» должен взять на борт больше военных и гражданских лиц. Возьмите в пример транспорт «Дойчланд» с восемью тысячами беженцев. Командование Балтийским флотом».
Задержка отправления приводит к тому, что напряжение среди толпы на корабле достигает пика. Люди боятся, что командование заставит их покинуть палубу, чтобы оборонять Гдыню.
29 января. Наконец приходит долгожданный приказ. Конвой из четырёх кораблей: «Вильгельм Густлоф», «Кап Аркона», «Дойчланд» и «Ганза» должен на следующий день выйти из порта.
План эвакуации, составленный ответственным за транспортировку второго дивизиона подводников и персонала ВМФ капитан-лейтенантом Виктором Шутце, основывался на том, что самый опасный участок пути между косой Хель и Борнхольмом конвой пройдёт ночью. Дополнительным козырем должна была стать плохая погода.
30 января. 9:50. Немецкое командование в Гдыне столкнулось с серьёзной проблемой. Оказалось, что для «Густлофа» и других кораблей конвоя не хватает кораблей прикрытия. Уже несколько дней военные суда задействованы в операции поддержки с моря обороняющихся войск в районе западного побережья Гданьского залива. Контр-адмирал Август Тиле предлагает, чтобы к прикрытию добавились тяжёлый крейсер «Адмирал Хиппер» и большой современный миноносец Т-36. Однако, они могут быть готовы к выходу в море только через восемь часов. Шутце не хочет ждать, потому что промедление увеличило бы риск торпедной атаки. Корабли готовы выйти в море, это значит, что «Густлоф» и «Ганза» должны выйти в море согласно плану. Сопровождать их будут «Лёве» и TF-19 – два испытанных и отлично оснащённых миноносца из команды прикрытия второго дивизиона подводников.
12:30. Конвой выходит на рейд порта Гдыня и медленно движется в направлении мыса Хель. Погода портится, поднимается сильный ветер, начинает идти снег. На случай встречи с подводной лодкой на «Густлофе», однако, приняты меры безопасности: задраены переборки, отделяющие машинное отделение от тоннеля вала гребного винта, приведена в действие аппаратура для перехвата сигналов с подводных лодок.В это же самое время С-13 пережидает день в районе Гданьского залива. Она всплывёт лишь на несколько часов, чтобы уже в темноте приблизиться к полуострову Хель.
15:00. Конвой достигает Хеля, когда в порядке наступает замешательство. На «Ганзе» авария рулевого управления. Судно внезапно замедляет ход и меняет курс. С палубы «Густлофа» люди наблюдают, как опасно начинает дрейфовать «Ганза». Попытки управлять кораблём при помощи двигателя не помогают. Ветер и течение сносят его в направлении затонувшего крейсера «Шлезвиг Гольштейн». К счастью «Ганза» проходит рядом с кормой затонувшего судна и через два часа на буксире возвращается в порт. «Густлоф» высылает радиограмму: «Иду дальше, малый вперёд».
17:25. Ветер усиливается. Шесть по шкале Бофорта, море покрыто 2-3 метровыми пенящимися барашками. Хуже всего то, что начинает падать температура. Снаружи термометр на двери навигационной рубки «Густлофа» показывает минус 18 градусов. Пассажиры, пребывавшие до этого на открытых палубах, прячутся от холода внутрь корабля. Как можно ближе к теплу и дальше от разбушевавшейся стихии. На прогулочной палубе Элли прижимается к Анне. В это время в навигационной рубке разворачивается дискуссия.
«Я ещё раз предлагаю маршрут вдоль берега», - старший офицер Резе старается убедить в своей концепции капитана корабля Петерсена и военного коменданта «Густлофа» капитана Цана. «Глубина для нас абсолютно безопасна, а возможности захода подводных лодок на это мелководье практически не существует». Капитан Цан прерывает его выводы: «Вы не учли, что эта территория плотно заминирована». «Конечно, учёл», - парирует Резе. «Представим себе, что мы наскочим на мину, или даже, что в нас попадёт торпеда. Корабль уткнётся в дно, но практически весь будет выступать над поверхностью воды. Большинство людей тогда удастся спасти!». Возбуждённый голос старшего офицера внезапно замолкает. Наступает полная тишина, которую нарушает только вой ветра. Оба командира всё же выбирают маршрут более отдалённый от берегов. Угроза мин там практически минимальна, а самое главное – можно плыть гораздо быстрее, чем вдоль побережья.
«Курс 320!». «Есть курс 320!», - повторяет команду рулевой. О борт «Густлофа» разбиваются волны.
18:10. В отдалении видны два корабля прикрытия. Т-19 тяжело борется с волнами. В бинокль видно, как он замедляет ход. Через минуту в темноте уже виден мигающий свет сигнального прожектора. Т-19 передает открытым текстом : «Не могу идти дальше. У меня обледенение. Теряю управление». Капитан Цан несколько минут совещается с командиром «Лёве». Решение принято – пусть возвращается в Гдыню. Транспорт идёт дальше. Курс без изменений.
18:50. В нескольких милях перед носом «Густлофа» линию его курса пересекает тёмный силуэт. Это С-13 направляется к берегу. Русская лодка плывёт на поверхности, внимательно наблюдая за беспокойными водами моря. Через минуту ближе к берегу она сделает боевой разворот и начнёт охоту за немецкими конвоями.
Старший офицер Лев Ефременков старается удержать С-13, против волны, но, несмотря на это, лодку сильно качает. Вахтенный Виноградов ведёт наблюдение в кабине у перископа. Глаза болят от напряжённого всматривания в горизонт. Ещё полчаса и он сменится. Разворот, и теперь они плывут уже по волне. Виноградов внимательно водит глазами вдоль побережья. Внезапно он напрягает зрение. Что это – свет сигнальных огней или ему показалось? Немного левее появляются два других огня. Он сообщает командиру, который тут же появляется у перископа. Стёкла покрываются брызгами волн. Проходит несколько минут, в сумраке всё чётче вырисовываются силуэты немецких кораблей.
«Всего один сторожевик при таком большом военном транспорте?», - задумывается командир С-13. Он спускается вниз и склоняется над картами. Лодку нужно расположить так, чтобы торпедный залп оказался точным. Маринеско берёт карандаш и листок заполняется колонками цифр и кривыми линиями.
19:10 Оба корабля немецкого конвоя проходят мимо затаившейся С-13 и продолжают идти проложенным на карте курсом. Они быстро удаляются в направлении Борнхольма. Как только они исчезают в сумерках, советская подводная лодка разворачивается и в надводном положении устремляется за конвоем. Лодка рискованно зарывается носом в во встречные волны, но только так у неё есть шанс догнать конвой и занять выгодную позицию для залпа. В 20:10 С-13 догоняет «Густлоф», а через 20 минут и миноносец «Лёве».
Вахтенный на «Лёве» наблюдает за тёмной поверхностью воды со стороны открытого моря. Если бы он даже посмотрел в противоположную сторону в направлении суши, то и так много бы не увидел. Порывистый ветер сменяется густым снегом.
С-13 уже довольно значительно обгоняет конвой. Линия её курса постепенно сближается с линией «Густлофа», чтобы пересечь её где-то перед ними с наступлением полной темноты. Подводная лодка постепенно забирает вправо, замедляет ход, наконец останавливается, качаясь над водой. Через минуту в носовых отсеках появятся четыре торпеды. Маринеско решителен и спокоен.
21:00 На «Густлофе» Хайнц Шён сидит в своей каюте. Ему не по себе. «Может это начало морской болезни? Как ему с этим справиться?», - мысленно спрашивает он сам себя и уже понимает как. Ведь у него же где-то запрятана бутылка коньяку.
В каюте старшего офицера сидят тем временем за столом Резе, Петерсен и Цан. Это их первый горячий ужин за много часов. Стюард капитана вносит рюмки для коньяка. «Я предлагаю выпить шнапс, господа, за успех этого рейса», - поднимает тост Петерсен.
Меньше чем в километре от них волны качают С-13. Маринеско уже рассчитал атаку. Когда корабль подойдёт ближе, он выпустит одну за другой все четыре торпеды через краткие промежутки времени. Каждая из них содержит в головке 350 кг тротила и способна пробить борт броненосца, тем более обычного транспорта.
21:06. В темноте трудно понять, что ветер ослаб, потому что море всё ещё волнуется. Волны разрезают его поверхность во всех направлениях, пейзаж напоминает царство хаоса. И только одно в нём может иметь чётко очерченный след…
После взрыва первой торпеды капитан Петерсен подумал, что это мина, и приказал остановить корабль.
«Первыми женщины и дети!» - крикнул кто-то у шлюпок, но его крик заглушил общий гомон. Толпа всё напирала.
21:07 Под самой поверхностью моря появляются удлиняющиеся линии вспененной воды. Одна, вторая, третья… «Номер два не вышел!», - слышит рапорт капитан Маринеско. Но пока это нужно выбросить из головы. Важно, чтобы все выстрелившие торпеды попали в цель.
На «Густлофе» Хайнц Шён выпивает рюмку коньяку. Он надеется, что ему это поможет. Несколькими палубами ниже лампочка из-за застеклённого потолка немного освещает помещение бассейна. Двадцатилетняя Ирена Керстен не может уснуть. Она всматривается в большую картину на стене. Слишком темно, чтоб можно было рассмотреть подробности. Что может означать картина? Отсюда она выглядит как какая –то гигантская безвкусица. В это время она слышит глухой удар, а раскрашенная стена рассыпается.
21:08. Первый удар опрокидывает Шёна. «Наткнулись на мину?», - думает он. В первый момент командование корабля тоже подумало о мине. А затем раздаются два других взрыва. Первая торпеда попадает в носовую часть корабля Вторая в борт, к которому примыкал бассейн. Третья взрывается в машинном отделении. Ходовой вал начинает беспорядочно двигаться, а затем замирает. Повреждения генератора приводят к тому, что корабль резко погружается в темноту.
Сидя на краю бассейна 20-летняя Урсула Паутц видит, как за несколько секунд её спящие подруги скрываются под водой. Урсула в шоке. Она не может сделать ни движения, не может произнести ни звука. Внезапно она чувствует чью-то ладонь у себя на плече. Сигрид Бергфельд тянет её за собой. Двигаясь то ползком, то перебежками они наконец на ощупь находят двери и выбираются на палубу.
В это время С-13 оставшись чуть сзади готовится к погружению. «Густлоф» продолжает плыть по инерции, всё больше зарываясь носом в воду. Перед ним на расстоянии всего лишь нескольких сотен метров идёт «Лёве». Его капитан уверен, что рейс проходит без осложнений. Тёмный силуэт «Густлофа» нечётко вырисовывается в темноте, смазанный большими хлопьями падающего снега. До выхода из наиболее опасной полосы осталось от силы два часа.
Темнота, наступившая после взрыва, вынуждает Шёна действовать. Он одевается теплее, хватает фонарик и выбегает из каюты. на палубу. В коридоре и на лестнице растёт паника. Люди пытаются выбраться из чрева корабельного лабиринта, расталкивая друг друга. Когда внезапно зажигается тусклый аварийный свет, Шён видит давящуюся вокруг массу. Люди борются за место, за проход, за время. Слабых оттирают назад, опрокидывают и топчут. Толпа становится одним целым и живет по своим законам. И этот закон позволяет Шёну выбраться наружу.
В каюте на носу корабля рядом с проходом по левому борту Вилли Йохем вместе с товарищем быстро собирают вещмешки. Снаружи вода плещется уже всего метрах в двух от их окон. Они надевают спасательные жилеты и смотрят друг на друга. Эта минута, кажется, длится вечность. Наконец они решаются. В окно!!! Прыгают вниз. Вода ледяная. Внезапно в голове у Вилли вспыхивает мысль: «А другие уже знают о катастрофе? Где же сторожевик?»
21:13. Из-за отсутствия питания нет напряжения. Лишённая электричества корабельная радиостанция не работает. Питания от аккумуляторов тоже нет, потому что во время подготовки и погрузки в Гдыне их просто забыли зарядить. Но внезапно тишина в эфире прерывается «Корабль ВГ. Три торпеды. Спасите, тонем! Координаты: широта 55 градусов 8 минут, долгота 17 градусов 39 минут».
Радист Руди Ланге первым понял, что на капитанском мостике находится ещё одна УКВ радиостанция небольшой мощности. Кто-нибудь их услышит? Проходят минуты. Руди чувствует, как у него пересыхает в горле.… И, наконец, слышит ответ.
Сигнал бедствия принял радиотелеграфист на «Лёве». Сейчас же он переслал дальше известие о катастрофе. Сигнал также дошёл до нескольких других кораблей. В двух часах пути на восток от «Густлофа» находится небольшой тральщик М-341. Сообщение получил и крейсер «Адмирал Хиппер», который в это время как раз миновал мыс Розеве.
Его командир, капитан Хайнгст, колеблется. У него на палубе три тысячи человек. Если он станет участвовать в спасательной операции в районе нахождения неприятельской подводной лодки, то рискует подставить под торпеду собственный корабль. Поэтому он принимает другое решение и на место катастрофы идёт сопровождающий его миноносец Т-36. В этот район направляются ещё два корабля: немецкий «Геттинген» и датский «Кронпринц Олаф».
21:20. В это время на С-13 Экипаж разблокирует торпедный аппарат, в котором застряла не выпущенная торпеда, и лодка, наконец, готова к погружению. В этот момент подходит «Лёве». «Началась охота. Из охотника мы превратились в зверя», - вспоминал потом Маринеско.
21:30 «Густлоф» по-прежнему плывёт вперёд по инерции и всё больше кренится на левый борт. Его нос погружается в море. Паника охватывает сотни находящихся на палубе людей. Многие из них без спасательных жилетов, которые они не хотели взять с собой, когда ложились спать или потеряли пока продирались на верхнюю палубу. Ситуация у шлюпок выходит из-под контроля. Краны покрылись льдом, который приходится скалывать, чтобы обеспечить спуск на воду шлюпок и плотов. Но люди не желают ждать. Они хотят оказаться в лодках как можно дальше от тонущего корабля. «Первыми женщины и дети!» - чей-то крик прорывается на время сквозь вопли и молитвы, но тонет в общем гомоне. То тут то там раздаются предупредительные выстрелы, но толпа не перестаёт напирать.
21:48. С левого борта съезжает вниз одна из немногих спасательных шлюпок. Она наполнена людьми, которые свисают вниз, держась за борта. Шлюпка опускается на поверхность моря и отцепляется от страховочных концов. Тут «Густлоф» накреняется ещё больше и стоявшая на палубе пушка начинает сползать к борту. Ударяется о перила и с шумом выламывает их. Люди в шлюпке поднимают голову вверх не в силах ничего предпринять. Железная махина падает вниз и исчезает под водой вместе со шлюпкой.
Хайнц Шён стоит на всё более накреняющейся палубе, уцепившись за какой-то поручень. Он закрывает глаза, но действительность вторгается внутрь всеми ощущениями. Вот крик, плач, молитвы, выстрелы. Хайнц слышит их очень чётко. Один, второй, третий, совсем рядом. Он поворачивает голову и видит бледное лицо офицера СС и шепчущие что-то губы. Потом он замечает медленно сползающие вниз из-под его ног тела женщины и двоих детей. И слышит сухой треск приставленного к виску парабеллума. Эсэсовец замечает Хайнца и просит у него пистолет. Но у Шёна нет оружия. Через минуту тела убитых скатываются по накренившейся палубе прямо в пучину моря. Эсэсовец прыгает за ними.
Неподалёку на безопасном расстоянии от тонущего судна качается на волнах спасательный плот с моряками-подводниками. В живых из плывших к месту службы экипажей подлодок останется чуть больше трети.
Вилли Йохем понемногу приходит в себя и медленно открывает глаза. Он промокший лежит на дне понтона, переполненного людьми. Тупо смотрит на их лица. Какая-то девушка трясётся рядом, моряки втягивают её внутрь, помогают ей не окоченеть от холода. Вилли тоже чувствует удары их ладоней, очень болезненные, но крайне важные, потому что они пробуждают волю к жизни. В конце концов, он опирается на локти и садится.
21:55 Совсем рядом группа мужчин пытается спустить на воду последние шлюпки. Две из них благополучно достигают поверхности моря. Кто-то помогает Элли прыгнуть. Она чувствует ледяной холод воды. Но очень недолго. Другие быстро втягивают её в лодку и начинают грести. Как можно быстрее и как можно дальше.
22:07. Месяц выходит из-за туч и озаряет воду своим призрачным светом. Вилли Йохем смотрит на словно отшлифованную поверхность воды. Вокруг плавают сотни людских тел, которые удерживаются на поверхности спасательными жилетами. В эту минуту он думает об Анне.
Где-то со стороны корабля доносится мощный глухой вздох. Он почти как молитва, несущаяся к ним из-под огромного алтаря. Это нос «Густлофа» коснулся дна. Корабль тряхнуло ещё раз. Обшивка корпуса не выдерживает давления и лопается. Двадцать тысяч тон стали устремляется вперёд, вырывая в дне глубокий овраг. Его местоположение укажут предметы, выброшенные на изнутри корабля. До двадцати ящиков, привезённых их Кёнигсберга, разбросаны на площади больше мили. Со временем донное течение занесёт их песком.
22:09. В эту минуту корма резко запрокидывается вверх. Свет месяца отражает на волнах её тень. Затем тень уменьшается, и корабль быстро погружается под воду. Внезапно, словно поминальная свеча, зажжённая над могилой, на палубе зажигаются огни, после чего так же неожиданно гаснут. Корма исчезает под водой.
22:12. На поверхности появляется гигантский водоворот, стремящийся втянуть всё, что плавает. Когда он исчезает, луна освещает на этом месте лишь одну качающуюся на волнах шлюпку. С момента залпа торпед С-13 прошло 76 минут.
Свет прожекторов всё чаще скользит по неспокойной поверхности моря . Несколько кораблей стараются поднять из воды тех, кто ещё живы. Луна снова прячется за стеной пришедших с северо-запада туч. Снег уже перестал, но дует ледяной ветер. На Т-36 его оценивают на четыре по шкале Бофорта. Температура минус пятнадцать. Где-то вблизи слышны разрыву глубинных бомб. Это несколько миноносцев сопровождения продолжает охотиться на подводную лодку.
31 января 0:10. «Кажется ушли», - коротко рапортует акустик, ведущий прослушивание. Капитан Маринеско распрямляет спину. «Перископная глубина», - командует он. На палубе С-13 наконец-то наступает тишина. Они затаились на дне уже несколько часов, выдержали почти двадцать атак глубинными бомбами. Тяжелее всего дались последние. Две бомбы взорвались настолько близко от корабля, что моряки уже были готовы заделывать пробоины. Но теперь всё было позади.
В перископ можно разглядеть мигающие огни прожекторов. Они ждут ещё около часа и всплывают на поверхность. Снова светит месяц, а море понемногу успокаивается. Где-то на востоке появляется сероватая полоса рассвета. Ночь близится к концу. «Возвращаемся на юг?», - спрашивает старший офицер Ефременков. «Возвращаемся», - отвечает Маринеско «… но на патрулирование».
3:30. На шлюпки, спущенные с кораблей «Геттинген» и М-341 подняты последние люди с «Густлофа». Всего спасено около тысячи человек. В порт Гдыня привезли выловленные из моря 143 тела. Более пяти тысяч человек признаны погибшими. Сведения о числе погибших различны. Разные источники сообщают, что их было от 904 до 1252 Среди них менее пятисот немецких подводников, чуть больше ста женщин из вспомогательных служб ВМФ. Из 3100 детей выжили только около ста. На «Ганзу», которая по причине аварии вернулась в порт Гдыня погрузили ещё пассажиров и дополнительный груз в ящиках. Там оказалась очередная партия ценностей из исторического музея в Кёнигсберге. Через несколько дней после катастрофы «Густлофа» «Ганза» благополучно добралась до порта Фленсбург. Но дожить до конца войны ей также было не суждено. 3 марта 1945 «Ганза» затонула, подорвавшись на мине в близи Варнемюнде.
Хайнц Шён выплыл на спасательном плоту. Спустя многие годы он издал книгу «Катастрофа Густлофа». Он также стал одним из консультантов фильма «Nacht fiel uber Gotenhafen» («Ночь опустилась над Гдыней»), иллюстрировавшего трагедию беженцев с «Густлофа». Вилли Йохема с группой его однополчан из дивизиона подводников спас миноносец «Лёве». После войны Йохем поселился в Жулавах, где дожил до преклонного возраста. В списке спасённых после катастрофы были также капитан Петерсен, старший офицер Резе и военный комендант капитан Цан.
Гауляйтеру Эриху Коху не довелось счастливо прожить остаток жизни где-нибудь в Латинской Америке. Спасаясь бегством от наступления советских войск, он оказался на косе Хель, откуда на ледоколе «Остпройсен» вместе с офицерами своего штаба отплыл в Копенгаген. Там на некоторое время он бесследно исчез. Через несколько месяцев он был опознан в британской окупационной зоне в Германии и по решению властей выдан Польше как военный преступник. Он избежал смертной казни, но остаток жизни провёл в тюрьме в Барчеве.
Искусствоведа Альфреда Роде советское наступление застало в Кёнигсберге. Ненадолго он даже стал советником профессора Александра Брюсова, которому поручили отыскать музейные коллекции. Больше полугода Роде обманывал русских, предоставляя путаные, трудные для проверки данные о месте нахождения бесценных сокровищ. Последний раз его видели 15 января 1945 года. 52-летний хранитель музея исчез таинственным образом вместе со своей женой Гертрудой. Слухи о его похищении так никогда и не подтвердились.
Затаившийся в глубинах Балтики С-13 выдержал почти двадцать атак миноносцев и через две недели со славой вернулся на базу. Через 12 дней после затопления «Густлофа» капитан Маринеско отправил на дно в близи Устки очередной немецкий военный транспорт. Это был «Генерал фон Штойбен», перевозивший 3500 эвакуировавшихся и раненых фашистских солдат. Этот транспорт сначала был ошибочно принят Маринеско за похожий на него крейсер «Эмден», о чём и было сообщено в штаб флота.
15 февраля 1945. Возвращение С-13 в порт Турку было торжественным. Маринеско вернулся в порт героем, и остался капитаном, потопившим в экстремальных ночных условиях зимней штормящей Балтики военный транспорт с резервом немецкого подводного флота. Эта операция считается советскими подводниками «атакой века» Если бы не его неудобный характер и прегрешения перед начальством, он стал бы Героем Советского Союза. В конце концов, он получил всего лишь Орден Красного Знамени. История с крейсером «Эмден» имела для Маринеско, учитывая, что он был честолюбивым и ранимым человеком, самые негативные последствия, которые в конечном итоге привели к его увольнению из Военно-морского флота. Естественно, о Звании Героя Советского Союза до самой смерти Маринеско никто уже больше не вспоминал.
Через полгода комдив Орёл решил: «Дальнейшее его пребывание в функции командира корабля недопустимо. Необходимо снять его с корабля (…) поместить в госпиталь для лечения или перевести в резерв».
Корабль «Вильгельм Густлоф» был построен в 1936-37 годах на гамбургской судоверфи «Блом унд Фосс» для гитлеровской организации «Kraft durch Freude» (Сила через радость). Он был эксклюзивным прогулочным лайнером, предназначенным для более чем 1800 пассажиров. Построенный в мае 1937 года лайнер вышел в свой первый рейс 23 марта 1938 года. В течение 17 месяцев он совершил 44 круиза по Северному и Средиземному морям. В мае 1939 года он принял участие в переброске немецкого легиона «Кондор», принимавшего участие в войне в Испании. В начале войны «Густлоф» был перестроен и зачислен в списки вспомогательных судов Кригсмарине в качестве госпитального судна. В ноябре 1940 года пришёл в порт Гдыня и на четыре года был переоборудован в плавучую казарму для 2 Дивизии подводного плавания. В январе был предназначен для эвакуации немецких подводников и беженцев из Восточной Пруссии.
Большой океанский лайнер водоизмещением почти в 20 000 тонн Длина 208,5 м. Ширина 23,5 м . Высота надводного борта 17,3 м. Полная высота "от киля до клотика" 58 м. Осадка 6,5 м. Был оснащён четырьмя 8-цилиндровыми двигателями общей мощностью 9.500 л.с. и развивал скорость до 16 узлов. Экипаж состоял из 20 офицеров и 153 матросов. Максимальное число пассажиров на борту 1865 человек.
Иллюстрация к врезке 2
Корабль был назван в честь Вильгельма Густлофа – лидера швейцарских нацистов, который был затрелен в 1936 году евреем Давидом Франкфуртером. Крёстной матерью судна стала вдова Густлофа. В церемонии спуска 5 мая 1937 года принял участие сам фюрер.
С-13 под командованием Маринеско принадлежала к подводным лодкам типа «Сталинец». Длина 87 м. Ширина 6 м. Был оснащён шестью аппаратами для пуска торпед кал. 533 мм.(четыре на носу и два на корме), зенитной пушкой кал. 45 мм и пулемётом кал. 7, 62. Развивала скорость 19,5 узлов на поверхности и 9,5 узлов под водой.
Последний рейс «Густлофа»
Согласно рапорту, переданному с корабля на радиостанцию в порте Гдыня, в момент выхода в море на нём находились 6600 пассажиров, в том числе:
818 моряков-подводников 2 див.
173 члена экипажа.
373 женщины из вспомогательных служб.
162 раненых солдата
4974 беженца из них 3100 детей.
Кроме того на корабль могли пробраться нелегально около 300 человек.
Экскортирующий "Вильгельм Густлоф" миноносец "Лёве" и подоспевшие к месту катастрофы пароходы "Геттинген" и "Гётенланд", тральщики "М-341", "М-375", "М-387", миноносец "Т-36" и торпедолов "ТF-19" подобрали из воды 1.252 человека, 36 из которых умерли от переохлаждения на борту у спасателей.
Из пассажиров "Вильгельма Густлова" погибло 496 моряков-подводников, 250 женщин-военнослужащих, 90 членов экипажа и около 4.500 раненных и беженцев.
«Пассажиры бывают в мирное время, а в войну море - театр военных действий, и любое вражеское судно - корабль противника. Каждый, кто ступил на его борт, знает, что может быть атакован. «Густлов» - не беззащитное гражданское судно, а военный транспорт, шедший под мощным прикрытием. Это был честный бой!».
Александр Маринеско
Экипаж С-13 многие годы отмечает затопление Густлофа. Операцию 30 января называют «торпедной атакой века».
Imported event Original
