Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Как мне рассказали, в конфуцианском Китае существовала действительно альтернативная система своеобразного «медицинского страхования». Врач получал ежемесячное жалованье (от государства) и должен был заботиться о том, чтобы его пациенты были здоровы. В случае, если пациент заболевал, врач должен был оплачивать расходы на лечение из собственного кармана. У плохого врача формировалась соответствующая репутация.

По-моему, это гениально. Вся наша т. н. конвенциональная медицина рассматривает человека как совокупность больных и здоровых органов. Ну, и знаменитое, опять же: «Здоровых нет, есть недообследованные». Врач конвенциональной медицины лечит болезнь, а не больного. Во второй половине XX столетия началась дегуманизация медицины, её «механизация», врач от беседы с пациентом перешёл к использованию инструментальных и лабораторных методов, стало гораздо менее важно, насколько высоки моральные качества и в целом индивидуально-личностные характеристики врача. Безусловно, громадную роль в этом сыграла травма (в т. ч. психологическая) Первой Мировой, когда число раненых, искалеченных, психически опять же, людей выросло в считанные годы на порядки. Вторая Мировая только способствовала укреплению такого подхода. Добавим сюда необъятный фармацевтический рынок и получим картину, прямо сказать, оптимизма не внушающую.

Расчленение медицины на отдельные, подчас плохо взаимодействующие между собой дисциплины, привело к тому, что больной человек перестал рассматриваться как целостная личность со своей индивидуальной анатомо-физиологической структурой историей и характером. Медицина стала массовой и, превратилась в ремесло, а не искусство. В обществе с одной стороны появилось единое требование к лечению — спрос на отсутствие болезней, а не на здоровье. Медицина стала медициной болезней. В итоге вместо системных средств диагностики и коррекции здоровья (о которых еще говорили Гален, Ибн-Сина, Парацельс, Агрикола, Т. Юнг) появились инструментальные и таблетированные средства диагностики и лечения болезней.

Между тем существует возможность (разумеется, при наличии политической воли) начать пересмотр этой концепции, хотя бы в нормальных странах. Пусть в каких-то пилотных проектах, с сохранением сверхприбылей фармацевтики на какой-то период, но начать. Иначе в самом ближайшем будущем мы получим ситуацию, когда молодость и зрелость человека будут составлять в совокупности лет 40, а старость — 60 и больше. Кому охота скрипеть в полуобморочном состоянии на лекарствах многие годы? Точно не мне.

Закидайте меня ссылками, пожалуйста, особенно про китайское «конфуцианское страхование», можно на буржуйских языках.

Запись опубликована Вадим Давыдов | Dixi. You can comment here or there.