"делать хоть что-нибудь"
Бездействие в ситуации, которая представляется нам важной, оправдано только в одном случае – когда мы точно знаем, что делать. Тогда бездействие – это тоже действие, элемент стратегии: «затаиться и выждать», «сделать вид, что нас нет», «заняться перегруппировкой рядов в ожидании удобного момента».

А вот если кажется, что выхода никакого нет и ничего сделать нельзя, но с ситуацией примиряться не хочется – тогда нужно ДЕЛАТЬ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ. Пусть даже это «хоть что-нибудь» не приведёт к выходу из ситуации, и это известно. Однако оно должно быть таким, чтобы а) оказаться полезным, если случится небольшое чудо и ситуация изменится, б) оказаться полезным другим, оказавшимся в той же ситуации.

Например. Чем имеет смысл заниматься узнику спецтюрьмы, получившему пе-же? Ясно ведь, что «никогда не выпустят». Однако если человек сел «за политику» (или в его деле есть политический оттенок), есть шанс, что при смене политического режима его могут из тюрьмы извлечь. Если чистая уголовка – тоже, вдруг понадобится закошмарить народ или просто случится ядерная война и всякий выживший будет ценен. Да на худой конец – пересмотрят законы и преисполнятся гуманизма, и лет через двадцать выпустят по какой-нибудь суперамнистии. Всё это крайне маловероятно, но не невозможно. Значит, имеет смысл к этому готовиться. Из чего сразу следует: не распускаться, заниматься самообразованием, поддерживать физическую форму, стараться завоевать моральный авторитет у других сидельцев. Может быть, всё это напрасно, а может и нет. Но это лучше, чем «тихо сдохнуть», по любому лучше.

Или вот, скажем – безнадёжно-крепкий и при этом абсолютно мерзкий политический режим. Шансов на его свержение ноль целых ноль десятых: «всё схвачено». Но ведь может, в конце концов, на Кремль свалиться метеорит, или к власти придёт кретин и случайно всё сломает? Шанс крохотный, но он есть. Значит, к такому призрачному шансу нужно быть готовым и делать что-то полезное для той поры прекрасной, когда он реализуется.

На сей раз приведу реальный пример. Знавал я одного человека, друга моего деда, который собирал и хранил у себя на даче подшивки основных советских газет – и, кроме того, вёл подробный дневник с записями об «обычной советской жизни», даже с указанием цен на те или иные продукты и оценкой времени, потраченной на их добывание. Когда я – а я тогда был молод и горяч – спрашивал, зачем он это делает, тот отвечал: сменится генсек и опять начнут врать про то, как мы жили, а у меня вся правда записана. О конце советской власти он, к сожалению, не помышлял – он был уверен, что это навсегда.

Умер он, кажется, ещё до перестройки. Наследники всё выкинули – воспитать их в должном почтении к своим занятиям он, к сожалению, не сумел. А как сейчас были бы кстати те тетрадочки – как аргумент в полемике «по советскому вопросу».

)(