В продолжение мемуаров… яйца.
Малым я был не то, чтобы разбитным, а наоборот, ну не забитым вовсе, но в какой-то степени смирным и неконфликтным. Но раз меня серьезно огорчили эдакие мерзавцы в школе. Вечно мне везло на придурков. Короче, у нас образовалась шайка манъяков - охотников за яйцами. Можете, конечно, не верить, но вот не сойти мне с моего места и чтоб меня молнией шибануло, ежли вру, кто в их компанию не входил, имели они обыкновение или забавы ради, такая была непреходящая идиотская тенденция тех ребят за яйца щупать, как доктора-хирурги на медосмотре, а после как нащупают – значит, цель достигнута и можно делать из них отбивные при помощи ног и подручных материалов, на уроке труда, например, киянками. Не избегали подобной малоотрадной, надо сказать, участи даже здоровые бугаи, ежли они обособленно существовали, да и кто попрет против троих-четырех шустрых оболтусов-яйцещупателей. Происходило сие по подлому и тупо, подходили двое – один с одной стороны, другой – соответственно с противоположной и хватали здоровяка за руки, а третий дергал за яйца.

А те, кому удавалось резво скрываться, устраивали хитрые ловушки, или тоже тренировались в беге. Причем, настигая жертву и притормаживая, орали ей прямо в ухо “яйца, яйца”, не забывая при этом искать искомое. Что-то нездоровое проглядывалось в их действиях. Раз так случилось, что и я попал, конкретно разозлили меня яйце-манъяки и я решил устроить одному из них темную. После занятий поймал самого щуплого, но от того не менее наглого. Припер его к стенке и навешал ему сильных люлей, но тот улучил момент все же, вырвался, отбежал чуток и харкался, плевался, обзывался. Я его догнал, снова побил… и, наконец, понял, что существуют люди, которым бесполезно что-либо втолковать. Потому и плюнул на него. На следующий день, несмотря на переход из состояния нападения в состояние защита и словесные прения, все повторилось сызнова. Тем паче, тот засранец, которого я отшлепал, стал вовсе невыносим.

Я рассвирепел, как ветер в Якутии и отправился на занятия ушу в секцию единоборств мастера Коротаева. Там я постиг следующие приемы: тигр, сдирающий кожу с лисы; прыжок лани; куница, скрывающаяся в нору; дракон бьющий хвостом; журавль, держащий камушек в клюве; ловкий ягуар.

И вот, момент возмездия настал. Четыре шалапая выстроились напротив меня с намерением жестко отметелить, да оторвать яйца, но хрЕна, я принял диспозицию журавля с камушком, поджав левую ногу под зад и набрав в рот побольше воздуха. Кто не знает, в стае журавлей, есть такая традиция, когда их предводитель в момент ночной спячки, остается на стреме и дежурит, а чтобы самому не заснуть в клюв кладет небольшой камушек. Но стоит ему задремать, как камушек вываливается и шлепается в воду, если журавли в воде живут. От этого звука он пробуждается, а если и остальные тоже, то начинают совестить, га-га-га, да га-га-га. Ну дык, вернемся к нашим баранам. Два противника переглянулись и заржали, остальные кинулись на меня, но я, совершив прыжок лани, проскочил над их головами. Тех двоих взяла оторопь, а я взял одного из ржавших за отворот рубахи и показал как тигр сдирает кожу с лисы. Оторванные лоскуты ткани я швырнул, стоявшему рядом с ним и метнувшемуся ко мне в морду и, превратившись на мгновение в дракона, ударил хвостом, то бишь ногой прямо по сопатке так, что отлетел он метров на пять и вырубился. Двое вернулись и вместе с тем, которому я разорвал рубаху (отряд не заметил потери бойца (с)), начали медленно, как тучи надвигаться надо мной. Я смекнул, что следует бежать и куницей бросился вниз по лестнице. Так как я бежал шустро, а они медленно, то, спустившись, я успел укрыться за лестницей в тот момент, когда они беспорядочно сыпались сверху. Наконец они ссыпались и застыли, озираясь по сторонам. И тут я неожиданно совершил прыжок лани и ловким ягуаром одному ногой влепил в торец, другому локтем свернул челюсть, а третьему чуть не содрал живьем шкуру, если бы не директор, который на мою беду спускался домой. После этого эпизода со мной никто не желал связываться.