Длинный пост








Мама с первыми огурцами.

По традиции смешаю все в кучу: первые овощи, осыпающиеся на дорожку флоксы в закатном солнце, зацветший клематис, который меня очень порадовал. Зацвел крупными влажными цветами, каких еще не было. И мамино фото, она разрешила выставить. На заднем плане тот самый самовар. Снято в последний день перед дождями. А вообще – грустно от стремительно уходящего лета. Читаю совершеннейшую для себя глупость - книжку Гуницкого «Так начинался «Аквариум». Дошла до середины, брошу, конечно. Нет, что-то в ней есть. Моментами, просветлениями. Понравилось описание Острова на реке Сестре. Дело в том, что я его тоже помню, хотя была всего раз. Вот оно:

«Тропинок и дорожек уже не было, он шел по песку, стараясь ступать так, чтобы не провалиться. Джордж (это он о себе) обходил сосны, поднимался все выше и выше. Поднялся. Снова оглянулся. Вдруг из-за плотной череды cосен прорезалась, блеснула вода. Он посмотрел вокруг. Потом назад, потом вниз. Сосны медленно уходили вниз, они оставались на месте, а Джордж поднимался, с каждым новым шагом пространство вокруг него расширялось - раздвигалось – распахивалось – раскрывалось. Когда Джордж вышел из мелких лабиринтов кустов и обнимающих друг друга деревьев, то увидел вершину большого песочного холма.

Дальше про ночной портвейн, колеса, традиционную путаницу с фамилиями и невинные игры. Вначале любопытно, потом – никак

-----------------------------------------------------

Когда берешь чужие книги и журналы, то следует их возвращать. Джордж всегда возвращал. Но вот однажды так расположились звезды, что Джордж пошел отдавать сразу несколько журналов. К тому времени школу Джордж уже успел закончить. Быть может, он учился в медицинском, причем даже не на первом курсе, а также не исключено, что и с медвузом он тогда успел завязать. Однако в момент похода в соседнюю парадную, в хорошо ему знакомую квартиру 44, Джордж пребывал в расстроенных чувствах. Потому что какая-то из его любовных лодок как бы села на гнилую мель. Поэтому Джордж злобно удолбался колесами типа циклодола. Следует заметить, что таким способом он редко выходил за грани обыденного. Ну, пятновыводитель «Сопалз», ну, трава – это еще куда ни шло. А с колесами вообще-то шутки были плохи…

Однако надо было идти к Людмиле Харитоновне (мама Гребенщикова)
Боба дома не было. Джордж отдал журналы, Людмила Харитоновна угостила его чаем. О чем-то стала спрашивать. Джорджа уже крутило от этих чертовых колес со страшной силой, чуть ли не двоилось у него в глазах, но самым ужасным было то, что начиная какую-то фразу, он тут же забывал, о чем же только что говорил. Вроде бы Людмила Харитоновна ничего тогда не заметила, но… это чаепитие далось Джорджу большой кровью.

----------------------------------------------------

Несмотря на фамилию Васильев, он был евреем с фамилией Аронов, скрытой от глаз и ушей общественности. Потом – попозже – вскоре – в тоже время - появился в АКВАРИУМЕ другой Васильев – то есть Файнштейн. Который тоже - как и положено, похоже, некоторым Васильевым - не был чистокровным русским. Фан играл на чешском басу.

-------------------------------------------------------------------

Боря и Толя - около дома. Навстречу им идет незнакомая, пожилая женщина. Они проходят мимо нее и, поравнявшись, вежливо, любезно, совершенно невинными голосами говорят : «А мы – параноики ».
Или: «А у нас шизофреннический бред, осложненный маниакально-депрессивным психозом».
Или : «А у нас сумеречное состояние души».
Или что-нибудь еще в эдаком роде.
Реакция дам, которым самым доверительным образом это сообщалось, сначала была растерянной и неожиданной, а затем наступало нечто вроде легкого шока.

***

Закончу Островом:
«Однажды в 1997-ом Джордж и Боб заговорили про времена Острова и Боб сказал: «Остров в то время принадлежал другой Вселенной. Я помню, как мы переходили речку, становились на колени и землю целовали в качестве обряда допущения на Остров. Что было глубоко религиозно правильно. Поэтому Остров у меня остался в памяти как неприкосновенная земля, явно принадлежащая отчасти другому измерению…»
- Речку и сейчас можно перейти, - заметил Джордж, - но уже…
- «Уже в ту землю не попадешь» - ответил Боб».


***
На на Прозе.ру нашла стихи Гуницкого
Вот одно из….

ТАНЯ ТАНЯ

Таня Таня
Куда ты ушла
Таня Таня
Foxy Таня
В какую сторону
О чем ты думаешь
Что делаешь днем
По вечерам по ночам
Музыка закончилась
Она уже не имеет значения
Ты разве не знаешь об этом

Таня Таня
Foxy Таня
Ты едва ли увидишь спелое
Подземное небо
Морские хмельные глубокие горы
С высунутым как у Джаггера языком
Прохладный огонь воды
Ярче всего он запылает
Когда проснется в конце июля
Белая ночь
Старая уходящая белая ночь

Таня Таня
Ты же знаешь давно
От музыкантов уже нечего ждать
Не оттого что все они
Какие-то не такие
Нет отнюдь они
Но только им всегда уже будет уже некогда
И они знают об этом

Таня Таня
Foxy Таня
Панки и прочие долбаные активисты
Полуакустического подводного
Движения на фестивале
Что прошел состоялся был
Несколько лет назад
Во времена расцвета
Угасания остатков илллюзий
Но им иногда еще нравится
Просто передвигаться по кругу

Таня Таня
Foxy Таня
Куда ты идешь
Чего ты ищешь
Чего ждешь чего ты хочешь
О чем и о ком думаешь
Через пару тройку
Нигде тогда
Никаких ниоткуда дней весной
Тебе будет уже все равно
После лета
Какую музыку слушать
С кем ее слушать
И где

Про все прочее вообще нечего
Ни к чему
Незачем говорить
Таня Таня
Foxy Таня


24.06.2011