об "институциональном фашизме"
#Вернусь еще раз к тезису об "институциональном фашизме" и к тому, какие выводы мы из данного тезиса делали. В наших документах говорилось: "Атаки небольших вооруженных групп должны заставить аппарат обратиться к сверхжестким мерам и, таким образом, обнажить свой фашистский оскал". Эта мысль была подсказана многочисленными историческими примерами, когда превращение режима в откровенно фашистский происходило столь быстро, что прогрессивные силы не успевали к этому подготовиться. Так, военный путч в Чили подтолкнул нас в сторону нелегальной работы. Проблема Чили занимала тогда многих левых, о чем я недавно прочла в статье одного товарища из "Движения 2 июня". С другой стороны, этот пример подкреплял тезис о том, что надо своевременно заставить государство показать свое истинное лицо: пусть все увидят, что скрывается под маской демократии. И действительно, благодаря нашей борьбе многое выплыло на поверхность: и убийства заключенных, и чрезвычайные законы, и "расстрельные облавы", и призывы ведущих политиков в 1977 году - в ответ на похищение Шляйера - публично казнить заключенных. Однако все это ни в коей мере не способствовало достижению нашей политической цели - развитию широкого сопротивления. Напротив, объявление чрезвычайного положения и открытое провозглашение полицейского государства скорее вызвало у части левого движения чувство беспомощности, чем пробудило волю к сопротивлению. Теперь я понимаю, что это было вполне объяснимо.#

Франкфурт, 21 июля 1995 г.

#В Бад-Кляйнене сорокалетняя Биргит Хогефельд потеряла близкого друга и соратника [Вольфганга Грамса]. В своей речи перед судебной коллегией она описывает тот путь, на который они оба вступили еще в молодые годы в Висбадене, - путь "освободительной борьбы", решительно отстаиваемый ею, убежденной сторонницей политики РАФ. В личной честности Биргит Хогефельд сомневаться не приходится: она не отрицает ни одной из своих принципиальных ошибок, открыто говорит о своих сомнениях, но ни в чем и не раскаивается - чтобы не дать повода для торжества полицейским властям. Биргит Хогефельд не тот человек, который способен отказаться от своих убеждений перед какой бы то ни было государственной властью.#

#РАФ всегда четко формулировала свои взгляды - публикуемая речь Биргит Хогефельд не оставляет в этом сомнений. Полный текст речи, произнесенной в зале суда 21 июля 1995 г. (в немецкой прессе о ней появилось лишь краткое сообщение), был любезно предоставлен нам ее адвокатом. Благодаря моей дружбе с переводчиком возникла мысль ознакомить с речью российскую общественность. Биргит Хогефельд дала на это свое согласие.#

Гeц Айххофф, Франкфурт, 25 марта 1996 г.

От редакции
Как нам стало известно, осенью 1996 года судебный процесс завершился и Биргит Хогефельд был вынесен приговор: пожизненное заключение.

#Вся проблема уже тогда свелась к противостоянию между РАФ и государством, а все общество, да и подавляющее большинство левых выступали в роли зрителей. Жесткая реакция властей была нацелена именно на нас, на наше политическое окружение и на заключенных, и даже тогда, когда (как во время "немецкой осени") эта реакция ощущалась по всей стране, практически все взваливали ответственность за постоянные проверки, наблюдения и т.д. не на государство, а на РАФ. Таким образом, даже если заставить власти показать, что скрывается за фасадом правового государства, это вовсе не приводит автоматически к возникновению сопротивления. Так, даже левые, которым после убийств заключенных в Штамхайме следовало бы изменить свое отношение к этому государству, предпочитали сомневаться в версии об убийстве, лишь бы не делать соответствующих выводов. Впрочем, то же было и при национал-социализме.

Переворот происходит только тогда, когда есть много людей, чувствующих и понимающих, что необходимы коренные изменения общества, готовых бороться за эти изменения и организующих эту борьбу. Простое перенесение теории партизанской войны из Латинской Америки на здешнюю реальность было ошибкой: общественная ситуация здесь отнюдь не похожа на латиноамериканскую и воспринимается совсем по-другому. В Германии не меньше нищеты и страданий, но все же они существенно отличаются от явной нищеты, вызванной войной, голодом, жестокой эксплуатацией и разорением людей и целых стран в Азии, Африке и Латинской Америке. У нас можно говорить скорее не о материальной, а о социально-психологической нищете. Здесь люди в гораздо большей степени страдают от однообразия форм общественной жизни, от потери смысла существования и от одиночества (замечу, что речь идет о коренных немцах). Поверить в существование такого типа нищеты нелегко, и ее истинные причины непонятны. Многие усматривают их в личных судьбах, слабостях и в отсутствии способностей; к тому же погоня за материальными благами, повальное увлечение самыми разными наркотиками и т.д. еще более заслоняют истинную картину.#

#Тогда мы не задумывались глубоко над всеми последствиями реализации такой модели революции, когда коренных изменений в обществе добивается меньшинство и оно же определяет новый общественный порядок. Конечно, сейчас уже очевидно, что такая модель совершенно нереальна, но даже если бы совместная освободительная борьба против империалистического господства во всем мире и в самом деле привела к изменению соотношения сил, способному взорвать существующую систему, то для большинства это были бы общественные изменения, пришедшие опять-таки "извне", навязанные кем-то "сверху". Сегодня уже ясно из опыта, что все попытки насильно повернуть общество на путь свободы - пусть они предпринимались революционерами даже из самых прекрасных побуждений - всегда приводили к противоположным результатам. Общество, в котором люди сами свободно и ответственно определяют свою жизнь и все социальное развитие, может быть создано, только если цели и методы борьбы за такое общество постоянно соотносятся с мнением большинства об основных ценностях, определяющих условия человеческого существования. Надо постоянно помнить об этом.#



если кто не в теме:

РАФ (Роте Армее фракцион - Фракция Красной Армии) - так называла себя одна из групп, возникших в 1970 г. после распада леворадикального крыла бунтарского студенческого движения 1968 г. РАФ вела подпольную борьбу, добывая средства на собственное финансирование грабежом банков. О РАФ всерьез заговорили в 1971 г. после совершенных ею взрывов издательства в Гамбурге и административного здания американской армии во Франкфурте. То, что во время проводимых ею акций гибли люди, РАФ не останавливало. Основатели РАФ (так называемая «банда Баадера-Майнхоф») были арестованы в 1972 г. Но и находясь в заключении, эти люди с помощью передаваемых на волю писем или через посещавших их друзей и адвокатов требовали от своих единомышленников продолжения антиимпериалистической борьбы по образцу латиноамериканской «городской герильи». Поэтому власти, чтобы пресечь общение заключенных с «волей», прибегли к специальным мерам их содержания. Это вызвало упреки в «пытках одиночеством». В 1974 г., требуя смягчения режима, заключенные объявили голодовку, прерванную только после смерти одного из их товарищей, Хольгера Майнса. В 1976 г. Ульрика Майнхоф была найдена висящей в петле в своей камере. В кругах, симпатизировавших РАФ, ее смерть, так же как и смерть Хольгера Майнса, воспринималась как результат особо ужасных условий содержания заключенных и, следовательно, однозначно считалась убийством. Ответными акциями РАФ явились убийства в 1977 г. Генерального прокурора ФРГ и председателя правления «Дрезднер банк». В сентябре 1977 г. был похищен и убит президент Союза работодателей Ханс-Мартин Шляйер. Между 1979 и 1982 гг. акции РАФ были направлены, в основном, на представителей военной администрации: в Бельгии было совершено покушение на Главнокомандующего вооруженными силами НАТО американского генерала Хейга, там же подверглась обстрелу машина американского генерала Крозена, в Рамштайне был совершен налет на базу американских ВВС. В 1985 г. произошли нападения на базу американских ВВС во Франкфурте-на-Майне, на офицерскую академию бундесвера в Обераммергау, покушения на ведущих деятелей военно-промышленных предприятий, высокопоставленных чиновников министерства иностранных дел и министерства финансов. Особенный резонанс в обществе вызвало убийство в 1988 г. в Бад-Гомбурге Альфреда Херрхаузена, председателя правления «Дойче банк». В 1991 г. был убит еще один крупный чиновник - Карстен Роведдер. В 1992 г. находящиеся в подполье члены РАФ заявили о «прекращении эскалации» своих действий. Однако в марте 1993 г. членами РАФ было взорвано только что построенное здание тюрьмы в Вайтерштадте - ущерб исчислялся сотнями миллионов марок.

В настоящее время РАФ, очевидно, уже не является единой организацией; отдельные акции последних лет проводились уже не от ее имени.