В таком невеселом месте трудно было развеселиться, и Кострома, может, чтобы повеселить Петю, сказал, что они с Дылом решили завести андрюшу. Про аидрюшу она стала расспрашивать, а Кострома стал рассказывать, что они с Дылом хотят ребеночка, но они не гомики, а Дыл не женщина, а Кострома не девушка, что очи к марту выследят черную курицу и выкрадут у нее яйцо, и будут за этим яйцом ухаживать, и у них будет свой монстрик, и тогда они будут счастливы, а пока они несчастны, пока у них нет андрюши. И когда Кострома по-латыни написал androide, Петя почувствовала, что ее так развезло от портвейна и андрюши, что она еще успела подумать по-латыни borisus, после чего по-свински заснула ... Кроватей было как раз на одну больше, и сквозь сон Дылу показалось, что Кострома спит сразу на двух кроватях в двух экземплярах, но из всех троих Кострома был единственным, кто не спал всю ночь ни на одной кровати ни в одном экземпляре. Сначала он подумал, что Петю надо разбудить и отвезти домой, но потом он подумал, что лучше ему об этом не думать.

(Reply to this)