Два года уже прошло с тех пор, как в самом центре Москвы средь бела дня был убит Стас Маркелов – один из очень, очень немногих адвокатов-правозащитников 2000-х, бывший к тому же и сам ярким левым интеллектуалом-антифашистом (вот его статья «Патриотизм как диагноз», а вот – «Красная книга антифа»). Прошло два года, и совершенно очевидно, что его место вакантно, второго Стаса Маркелова не нашлось. Даже на то место, которое занимала Анна Политковская, по крайней мере, по северокавказской проблематике (хотя и не только по ней), и то, мне кажется, нашелся очень достойный человек – Ольга Алленова; место же Стаса Маркелова не занято никем… Его, и поэтому тоже, очень, очень не хватает… Мемориальный том о нем, в который включено большинство его публицистических текстов, а также какие-то воспоминания, вышел год назад стараниями и на средства друзей, а не в серии ЖЗЛ, к сожалению; надо ли упоминать, что его имя не было присвоено ничему... Память о нем оказалась не нужна никому, кроме его непосредственных соратников-антифашистов, учредивших «Комитет 19 января».

В замечательной редакционной статье, опубликованной сразу после убийства в «Русском репортере», верно отмечалось: «Поколение, к которому принадлежал Станислав Маркелов, вступило в революцию начала 90-х на волне социального романтизма и юношеского максимализма. Но поскольку в нашей истории все перемены происходят радикальнее, чем где-либо, то и победивший сразу за этим «взрослый» прагматизм страна тоже приняла почти как религию, с какой-то особенной страстью. И перед поколением, как в сказке, открылись две столбовые дороги. Первая звала проклинать «продажное время», власти, всех вокруг и… ничего не делать. Вторая – забыть про идейные фантазии и заняться каким-нибудь конкретным делом. Судьба Маркелова на фоне этой схемы выглядит почти невозможным третьим путем: абсолютная последовательность довольно редких политических убеждений и одновременно безус­ловный профессиональный успех и признание».

Завершалась статья так: «Верность максималистским политическим идеям – вещь очень редкая. Но, как доказывает пример Маркелова, вполне возможная. Пусть даже его третий путь закончился трагически – это вовсе не значит, что быть успешным и честным с самим собой невозможно. Наоборот, непонятно, как может быть иначе».

Маркелов был всего на год старше меня, кстати… Вот, реально, – исключительный пример того, «как выжить и остаться собой в мире полицейской демократии». Впрочем, как раз выжить-то ему и не удалось…