В нынешней жизненной горячке порой не упомнишь и того, что делал на прошлой неделе. И если уж немало людей могут с точностью ответить на вопрос: "Что Вы делали 19-го числа?", то говорит это лишь об одном: три августовских дня 1991 года так перепахали жизнь народа и конкретных его представителей, что и спустя полтора десятилетия остаются болезненно актуальными.

1. Ускорение движения в ложном направлении

Долго Троя в положении осадном

Оставалась неприступною твердыней.

Но троянцы не поверили Касандре -

Троя, может быть, стояла б и поныне.

В.Высоцкий

Человек по агентурной кличке "Касандра" бил тревогу: немцы нападут вот-вот. И хотя он - немецкий антифашист, работавший по убеждениям, - был не одинок в своих предупреждениях, в Центре продолжали колебаться: а вдруг дезинформация, могущая повлечь тяжелейшие последствия? Увы, прав был именно он...

Ненависть капиталистического мира к первой стране победившего социализма была общеизвестна. Президент Рейган однажды, не подозревая, что трансляция идет в прямой эфир, позволил себе "пошутить" перед микрофоном, что он отдал приказ об окончательном уничтожении СССР.

Не в обычае спецслужб сопровождать свои подрывные операции победным звоном литавров. Говорят об этом неохотно, информацию выцеживают по капле, да и то спустя многие десятилетия. (Вспомним, к примеру, свержения правительства Народного единства и убийство президента С.Альенде в Чили. Документальные подтверждения прямой причастности к этому ЦРУ появились через четверть столетия).

Несомненно, внешний фактор в разгроме Союза ССР сыграл громадную роль. И путем геополитической конфронтации на всех возможных направлениях (бен Ладена вымуштровали на американские деньги и обучили диверсионным премудростям на войне в Афганистане). И навязыванием симметричного наращивания вооружений. И методами экономического характера: если в ноябре 1985 г. цена нефти-сырца за баррель составляла 30 долларов, то в апреле 1986 г. ее обвалили до 12 долларов, что оборачивалось для Советского Союза потерей почти половины выручки от экспорта. И успешным формированием значительного слоя лиц, еще в середине 60-х в докладной КГБ СССР высшему политическому руководству страны обозначенных как агенты влияния.

Все это, вне всякого сомнения, сыграло важную роль в третьем по счету (после Октября 17-го и Великой Отечественной) рубежном событии XX века. Причем, в отличие от первых двух, событии сродни апокалипсису.

Но следует принять во внимание тот факт, что в эпоху Сталина капиталистическому миру так и не удалось в политическом руководстве СССР обзавестись даже надежными информаторами, не говоря уже о проводниках его политики. Перестройка и все последовавшее после нее создают устойчивое впечатление, что добывать информацию и организовывать действия, противоречащие нашим национальным интересам, иностранцам здесь уже нет никакой необходимости: настолько старательно политическое руководство проводило их линию.

Однако было бы недопустимой роскошью свести суть проблемы к утверждению, что Горбачев и иже с ним были законспирированными врагами Компартии и Советской власти чуть ли не с момента собственного рождения, а то - в силу классового происхождения - и до того. Есть, правда, у злобного, но умного антикоммуниста Михаила Восленского интересные наблюдения, дающие почву для размышлений: "В правящем слое общества коммунисты по убеждению сменились коммунистами по названию", "социальная психология номенклатуры не пролетарская, а по преимуществу крестьянско-мещанская, точнее - кулацкая" (М.Восленский. Номенклатура. М., 1991, с.103, 143).

Не упуская из виду такую характеристику, будем все же честны перед собой: значительная часть советского общества с надеждой восприняла призывы, прозвучавшие после избрания в марте 1985-го нового (после трех поочередно умерших за короткий промежуток в 2 с половиной года) Генсека ЦК КПСС. Перестройка, ускорение, гласность, демократизация, новое политическое мышление - эти понятия в условиях последовательного социалистического развития выглядели вещами вполне актуальными. Однако скоро первоначально декларированные задания были подменены принципиально противоположными.

"Ускорение" вылилось в опережающие темпы роста доходов, не покрывавшихся товарной массой. Страна в конце 80-х столкнулась с дефицитом ряда товаров и продуктов питания. Вместо наращивания темпов экономического развития - утвержденными XXVII съездом КПСС "Основными направлениями экономического и социального развития на 1986-1990 гг. и на период до 2000 г." предусматривалось до 2000 г. удвоить национальный доход, обеспечив темпы его ежегодного прироста на уровне в 5% - пришли действия по слому социалистической народнохозяйственной системы.

"Гласность" открыла широкие ворота для критики - не так конструктивной, как разнузданной - прошлого, а затем и настоящего, пропаганды мещанского потребительства, в скрытой форме (а затем и в открытую) создавала благоприятные условия для формирования в значительной части общества антисоциалистических настроений.

"Новое мышление" вылилось в сдачу позиций во внешней политике. Если министра иностранных дел СССР Андрея Громыко за принципиальное отстаивание интересов его родины оппоненты уважительно называли "Мистер нет", то его преемники работали по принципу "Чего изволите?". Серия "бархатных" и прочих переворотов уничтожила интеграционные структуры социалистического содружества - Совет Экономической Взаимопомощи и Организацию Варшавского договора.

"Демократизация", сужая возможности эффективно влиять на происходящие в обществе процессы, проводясь под броским лозунгом "Власть Советам", обернулась политикой площадей, где как рыба в воде чувствовали себя популисты, плавно эволюционирующие в сторону охлократии. Попадались и весьма колоритные особи. К примеру, вспоминает тогдашний первый секретарь Московского горкома Ю.Прокофьев, в Моссовете первого "демократического" состава лишь на официальном учете в психдиспансере состояли восемнадцать депутатов (См. Ю.Прокофьев. До и после запрета КПСС. М., 2005, с.227). Но это, естественно, крайности. Более показательна ситуация, приводимая тогда еще кандидатом наук В.Литвиным и весьма показательно рисующая облик некоторых "властителей дум народных". Имея в 1986 г. доходы в сумме 42148 руб. член КПСС Драч И. не уплатил взносы с 1330 руб. (в 1988 - соответственно 21488 руб. и 1488 руб.), у Павлычко Д. в 1986 г. было 39785 и 5885 руб. (в 1988 - 48595 и 7095 руб.), Яворивский В., имея доход в 22098 в 1988 г., не уплатил взносов с суммы 7548 руб. (См. В.Литвин. Політична арена України. К., 1994, с.128-129).

Курс, где декларируемые задачи противоречили реальным шагам, дал право Юрию Бондареву на XIX Всесоюзной партконференции сравнить перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка. "Мы против того, - говорил он, - чтобы наше общество стало толпой одиноких людей, добровольным узником коммерческой потребительской ловушки, обещающей роскошную жизнь чужой всепроникающей рекламой" (XIX Всесоюзная конференция Коммунистической партии Советского Союза. Стенографический отчет. Т.1, с.223).

И хотя это утверждение писателя-коммуниста вызвало озлобленный вой серых "кардиналов" проводимой политики во главе с Александром Яковлевым, оно верно отражало развитие событий, нарастающие словно снежный ком проблемы.

Главной их причиной была подмена декларируемой вначале социалистической перестройки капиталистической трансформацией, обернувшейся расчленением страны.

2. С дрожащими от перепуга руками

Всю ночь продолжалась кровавая, злая потеха,

потеха,

И эхо топтали, но крика никто не слыхал,

не слыхал.

В.Высоцкий

8 июля 1990 года в секретариате XXVIII съезда КПСС было зарегистрировано обращенное к делегатам съезда письмо 19 ученых-экономистов. "Рыночный путь несовместим с целостностью Советского Союза. Существование его как единого государства обусловлено наличием единого планомерно управляемого народнохозяйственного комплекса, общностью главной цели всех народов СССР..." ("Известия ЦК КПСС", 1990, №9, с.68). Переход к рынку, предупреждали ученые, влечет за собой центробежные тенденции в стране, влечет угрозу ее распада.

Но сладостные напевы рыночных сирен одурманили разум одних, в других же вселили веру в возможность скорого персонального обогащения. Идеал, заметил по этому поводу Александр Зиновьев, не во времени, а в пространстве: ждать долго, а на Западе можно взять сразу. По примеру кооператоров, получивших возможность действовать по принципу большого хапка, хотелось сразу...

Республики соревновались в скорости декларирования самостоятельности, попытках закольцевать решение экономических вопросов на местном уровне, а поскольку этого не получалось, возник жупел - сосредоточение всех бед и козней по прозвищу Центр.

Так Советский Союз стал разменной картой в игре политиканов, включая тех, кто уже страстно желал поменять жесткие партийные кресла на изобретаемые комфортные президентские.

Причем размен происходил комплексно, с взаимозависимыми и синхронизированными действиями: умерщвление Коммунистической партии, демонтаж социалистического строя, расчленение Союза.

"Борьба за суверенитет России и других республик нашей страны есть прежде всего борьба с советской тоталитарной системой и лишь после этого - с ее последним звеном в лице союзного центра" - откровенничал в Европарламенте президент РФ Ельцин ("Российская газета", 16.04.1991). Президент же Союза тщился сделать видимость, что подписание 23 апреля того же года совместного заявления о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки и преодолению кризиса руководителями СССР и 9 союзных республик из 15 (Россия, Украина, Белоруссия, Узбекистан, Казахстан, Азербайджан, Таджикистан, Кыргызстан, Туркменистан) - панацея от всех бед.

В партии, генсеком которой он все еще числился, Горбачев чувствовал себя некомфортно. Может, потому, что в новом составе ЦК, избранном в 1990-м, почти четверть составляли представители рабочих и крестьян. Может, потому, что партактив начал ставить напрямую вопрос о необходимости менять ошибочный курс. Юрий Прокофьев вспоминает, как во время встречи на XXVIII съезде с секретарями партийных комитетов, когда Горбачев нервно реагировал на критику, в ответ прозвучало нелицеприятное: "Михаил Сергеевич, сложилась такая ситуация, что или Вы сейчас уйдете, или мы все покинем этот зал. Вы что, не умеете по-другому?". А он действительно не умел и не хотел. "Спрыгнув" с Советской власти в президенты, Горбачев предпринял шаги по блокированию работы Политбюро и Секретариата ЦК, где было немало критиков его курса. Политбюро ЦК с начала лета не собиралось три месяца, Секретариат был поставлен перед фактом: кабинет Горбачева в здании ЦК опустел - говорил позже на заседании Конституционного суда РФ член Секретариата ЦК КПСС электросварщик мариупольского "Азовмаша" В.Гайворонский. Нельзя исключать, что планируемый на осень чрезвычайный съезд принял бы жесткие решения. Но состоятся ему было не суждено.

На 20 августа планировалось подписание так называемого Ново-Огаревского соглашения. Казалось бы, его подготовка шла в контексте реализации решений Всесоюзного референдума 17 марта 1991 года, на котором из 185647355 граждан СССР, включенных в списки для голосования, в референдуме приняли участие 148574606 человек, из которых 113512812 (или 76,4% принявших участие в голосовании) ответили на вопрос о необходимости сохранения Союза - "Да!". На деле же завуалированно проталкивалась идея превращения Союза ССР даже не в конфедерацию, а в "клуб государств".

В этой ситуации и возникло достаточно странное образование под именем ГКЧП. О нем исписаны вороха страниц, практически все основные действующие лица событий 19-21 августа и последующих дней (кроме, пожалуй, министра внутренних дел Б.Пуго и маршала С.Ахромеева, версия о самоубийстве которых выглядит куда более сомнительной, чем предположения об убийстве) написали обстоятельные книги.

Продолжаются споры: если это была отчаянная попытка спасти положение, то почему люди, облеченные такими властными полномочиями, действовали столь неуверенно, с дрожащими руками? Если инсценировка, то какова степень участия в ней самого "узника" спецобъекта "Заря" в Форосе? И какова роль во всем этом "третьей" - внешней - силы?

Ведь о последнем есть что сказать. К примеру, как перед 17 марта посол США в Москве Мэтлок вызвал к себе в посольство очень суверенных президентов и председателей Верховных Советов республик. Тогда, вспоминает верный адъютант Горбачева Черняев, взбешенный президент лично обзванивал столицы и сорвал-таки "мероприятие"... Но ситуацию в корне поменяла агентурная информация: "в окружении Буша сделан вывод, что господствующая роль Горбачева в политической жизни Советского Союза завершилась, в полный рост встает альтернативная ему фигура Ельцина. Сохраняя прежние отношения с Горбачевым, Соединенные Штаты должны отныне уделять больше внимания российскому президенту..." (Л.Шебаршин. Из жизни начальника разведки. М., 1994, с.72). Банкрот Америке был не нужен.

В любом случае те три августовских дня для начальников, пусть и облеченных властными полномочиями, обернулись ожиданием: что же будет?

Для Москвы они вылились в трагифарс, когда на фоне кооператоров, раздающих бесплатное питание "защитникам демократии" сновали люди с армейской выправкой и стрелковым оружием, а столь фотогенично позировавшего прессе с "калашом" Ростроповича подкрепляла готовность вставших на сторону Ельцина Шапошникова и Грачева бомбить Кремль. И даже погибшая тройца, объявленная героями, вершила дела не такие уж героические. Ведь, свидетельствуют материалы уголовного дела №18/6214-91 (их цитирует в своей интересной книге "ЦК закрыт, все ушли..." Николай Зенькович), погибшие были среди тех, кто поджигал БМП, один из них пытался нанести ломиком удар солдату-срочнику, после поджога БМП блокировали выход из него экипажа и т.д.

Но если брать по большому счету, то все это был антураж трагедии, в которой гибла великая страна.

3. Реализуя право на самоубийство

Как разрезы траншеи легли,

И воронки как раны зияют,

Обнаженные нервы земли

Неземное страдание знают.

В.Высоцкий

"Наша цель - это коллективное богатство, дающее каждому возможность наиболее полно проявить свои способности. Мы не сделаем никакого открытия, если скажем, что небольшая часть кубинцев жила бы лучше в условиях рыночной экономики, но очевидно также и то, что это произошло бы за счет большинства. Подобная философия имеет целью восстановить на Кубе капитализм, что сродни не волшебной сказке, как это представляется некоторым, а фильму ужасов" - гордо заявлял в июльском номере того самого 1991-го журнал "Куба". Истинность этих слов народам Союза Советских Социалистических Республик довелось испытать в полной мере.

Кто бы ни был реальными организаторами и исполнителями событий 18-21 августа, они развязали руки тем, кто незамедлительно принялся крушить советский строй.

Первой с политической арены была насильственно устранена Коммунистическая партия. Пусть и ослабевшая, но единственная реальная политическая сила, способная организовать сопротивление капиталистической реставрации. В одних республиках организации партии были запрещены (в "цивилизованных" Латвии и Литве ряд партийных активистов оказались в тюрьме), в других "самораспустились" или "трансформировались". После этого двумя взаимозависимыми потоками пошли процессы дикой капитализации и безудержной суверенизации, вылившихся в сговор беловежской тройки.

И Союз Советских Социалистических Республик, подобно легендарной Атлантиде, ушел. Ушел по причине не природного, но рукотворного катаклизма, тщательно подготавливаемого извне, но сотворенного все же изнутри. Ушел, а на его место пришли голод и нищета, гражданская война (Закавказье, Таджикистан, Молдавия, Чечня) и настоящие - не чета августу-91 - государственные перевороты (в ноябре 93-го в Москве пленных не жалели. И по "Белому дому" стреляли боевыми снарядами под радостные завывания недавних "демократов"), разрушение экономики и всего жизненного уклада.

Ушел, у одних оставив ностальгию (вот и носят сегодня сплошь и рядом красные футболки с надписью "СССР"), а другим придавая силы для борьбы.

Александр ЗИНОВЬЕВ, выдающийся российский мыслитель:

- Мы должны отбросить всякие иллюзии насчет XXI века. Он будет не веком благополучия, праздников и развлечений, а веком ожесточенной борьбы одних - за выживание, других - за господство над первыми, одних - за национальные интересы страны, других - за закабаление ее глобальным западнистским сверхобществом. Рассчитывать на то, что произойдет какое-то чудо, что кто-то нам поможет, кто-то нас спасет, - бессмысленно. Все зависит от нас самих, от того, сможет ли наш народ выдвинуть из своей среды достаточное число мужественных, честных и умных людей или нет, сможет народ поддержать борьбу этих людей за его же интересы или нет, окажется власть и интеллектуальная элита на стороне своего народа или нет. Это - все азбучные истины социальной борьбы. Их следует принять не просто как общие фразы, а как практически действующие принципы поведения.