Шум, связанный с появлением на сайте Russia Today интервью бывшей жены drugoi@lj атьяны Дельсаль - шум вокруг примечательного журналистского кейса, подлежащий разбору с моими студентами.
Russia Today предваряет ролик информацией, что жена обвиняет мужа в "надругательстве над несовершеннолетним ребенком" (а бурная дискуссия "за кадром" сводится к обсуждению, педофил ли Адагамов).
Сразу, чтобы пресечь такое обсуждение здесь: я в отношении этого обвинения агностик. Совратил Адагамов ребенка? - не знаю. Совратил ребенок Адагамова? - не знаю. Политическое это дело, поскольку Адагамов член КС? - не знаю. Месть бывшей жены? девичьи фантазии? шантаж? - не знаю, не знаю, не знаю.
Внимание, студенты журфака, вопрос: если бы вам поручили такое интервью, какие вопросы вы бы задали? Какая была бы ваша установка?
Подумали?
Еще время дать?
По-моему, единственная возможная здесь установка - максимально прояснить суть дела прямыми вопросами. А затем подвергнуть ответы обвинителя сомнению (раз обвиняемого рядом нет). И - никаких эмоций: корректно, но без профессиональной пощады, раз Татьяна Дельсаль решила обратиться к публичному жанру, а не довериться полицейскому расследованию и закрытым заседаниям суда (если до суда дойдет).
Я бы задал такие вопросы:
- О ком идет речь? То есть конкретно - кто вам Адагамов и кто предполагаемая жертва?
- Что произошло? (И если последует ответ типа "это так ужасно, что не могу назвать" - последовало бы мое "ужасно то, что мы обсуждаем чужую личную жизнь публично, раз уж мы это обсуждаем, объясните так, чтобы понял даже ребенок". Да, я бы настаивал на абсолютной ясности, иначе неясно, что случилось - взрослый выпорол ребенка ремнем? Вступил в сексуальный контакт? Наорал матом? Мыл голым в ванной? ЧТО? - произошло, раз уж вы даете интервью).
- От кого и при каких обстоятельствах вам стало о произошедшем известно?
- Когда предполагаемое событие произошло?
- Менялось ли тогда поведение ребенка? Менялось ли поведение мужа? Если вы это заметили, то что предприняли?
- Были ли у вас с ребенком (в случае, если это ваша дочь) доверительные разговоры ? Знали ли вы о ее личной жизни?
- Когда и кому первый раз ребенок сказал о произошедшем?
- Имеются ли у вас другие доказательства, кроме слов ребенка?
- Обращался ли ребенок в полицию?
- Что предполагаемая жертва намерена сейчас предпринять? Знает ли она о том, что вы даете публичное интервью?
- Объяснялись ли вы уже с мужем на эти темы? Что он ответил?
- Почему вы предаете это гласности сейчас? Почему не обратились в полицию вы сами? Будете ли обращаться в полицию, и в какую - норвежскую или российскую?
Ну, и еще бы я просмотрел соответствующую часть УК, позвонил знакомым юристам... Но это вторая часть кейса.
А теперь смотрим, что сделала посланная выполнять задание начальства Russia Today интервьюерша.

Посмотрели?
А теперь скажите: какие свидетельствующие о преступлении факты - а не намеки, экивоки, объяснения, эмоции - вам  стали известны?
Мне более или менее ясно одно: какой-то 12-летней девочке, предположительно в Норвегии, предположительно Адагамов что-то сделал. И делал это до ее 16-летия. И было это 15 лет назад. И все. Интервьюерша сделала пару вялых попыток задать вопросы из моего списка. Но вялых. А зачем? Велено ведь наверняка было записать интервью с бывшей женой Адагамова, которая его замажет по полной. И ты, знаешь, давай особо в детали не вдавайся. И вот вам итог: ноль информации. Потому что когда подгоняют доказательства под результат - это не не журналистика, а пропаганда.
"Я должна хорошенько подумать, чтобы осуществить то, что я задумала", - сказала в интервью г-жа Дельсаль. У меня к ней нет претензий. Я взял за жизнь несколько тысяч интервью, и мне нередко и раскрывали душу, и вдохновенно врали, и искренне несли чушь. Это моя обязанность - делать так, чтобы интервью сводилось не к замыслам собеседника, а к интересам общества.
Начальники на RT, вон, ведь хорошо подумали - они не глупые девочки! -  прежде чем осуществить то, что им, возможно, велели осуществить: как аккуратен текст на сайте RT! Ни одной зацепки для юриста. И вот именно поэтому я и подозреваю, что весь этот шум уйдет в песок.
Это будет очень плохо.
Потому что следствие заглохнет, а осадок останется.
Осадок - это и есть цель пропаганды.
В отличие от журналистики.