[Recent Entries][Archive][Friends][User Info]
| June 20th, 2007 | |
|---|---|
| 03:41 pm [Link] |     10 мая 1921 г. Гражданин Дзержинский. Назначая Вас председателем всех учреждений по охране детей в России, Советское Правительство так усердно рекламирует в своей прессе Ваше "золотое сердце", что даже в душах людей, наиболее критически относящихся к этому роду литературы, могла явиться тень сомнения. Правда, Ваш 3-х летний педагогический стаж в качестве Председателя ВЧК, казалось бы, достаточно предопределял пути и методы воздействия на подрастающее поколение, но предполагать, что все они будут целиком применяться и к гражданам самого младшего возраста, решился бы далеко не всякий. Вот почему я считаю своим долгом в качестве иллюстрации, рассеивающей на этот счет всякие сомнения, привести несколько фактов из жизни одного ребенка, уже много много месяцев имеющего счастье находится на Вашем попечении. Это мой 3-х летний сын Шура, содержащийся вместе со мной в Бутырской тюрьме. Счастье, выпавшее на его долю, действительно, велико. Других детей в его положении Вы силой отнимаете у арестованных матерей и помещаете в советские воспитательные учреждения с большим риском попасть на фабрику ангелов - одной из немногочисленных отраслей советского производства, процветающей не в пример прочим. В Бутырках Шура благоденствовал вместе с другими членами: с.р.овского общежития. Но трудность положения правительства растет. Отечество - в опасности, и интересы коммунистической политики властно требуют принятия по отношению к Шуре самых строгих репрессивных мер. С этой целью вначале предполагается отправить Шуру в один из провинциальных каторжных централов, дабы лишить его возможности вредного воздействия на внешний мир. В одну прекрасную ночь вооруженные до зубов чекисты наводняют помещения тюрьмы, вытаскивают силой чуть ли не с постелей полураздетых женщин, толкают, бьют, тащут за руки и за ноги по железным и каменным лестницам неизвестно куда, неизвестно зачем. Врываются и в нашу камеру, набрасываются на перепуганного, кричащего не детским криком ребенка. Потом оказывается, что ЦК партии СР оставляют в Москве, и Шура остается в опустевших Бутырках. Но вольности, которыми он пользовался до сих пор в пределах Бутырского двора, слишком подрывают основы. И Шурку обезвреживают. 1. С этой целью его выпускают на прогулку только на один час в день и уже не на большой тюремный двор, где растет десятка два деревьев и куда заглядывает солнце, а на узкий темный дворик, предназначенный для одиночек. 2. Запираются двери не только коридора, но и его одиночки, хотя корпус почти пуст, и достаточное количество замков отделяет и так Шурку от воли. 3. Коммунистическая комендатура так усердно празднует праздники Св. Пасхи, что даже на второй день ее отказывает в свидании приехавшим в первый раз за всю зиму из деревни братишке и сестренке, гражданам не менее опасного возраста. Дети ждут 2 часа и плачут у ворот, Шурка плачет в тюрьме, правительство РКП торжествует. 4. Должно быть, в целях физического обессиления врага помощник коменданта Ермилов отказался принять Шурке даже принесенное с воли молоко. Для других он передачи принял. Но ведь то были спекулянты и бандиты, люди гораздо менее опасные, чем СР Шура. Не вспоминаются ли Вам, гражданин Дзержинский, кошмарные картины царской каторги, в тех же Бутырских стенах. А ведь тогда камеры детей не запирались, они пользовались льготными прогулками, им всегда принимались передачи. Итак, Ваш первый воспитательный опыт удался. Шурка сидит под замком и смирился. Надеюсь, что эта педагогическая система, примененная ко всем детям РСФСР, даст не менее блестящие результаты. Жалею лишь, что положение печати в России лишает меня возможности достаточно рекламировать этот поучительный опыт, но не сомневаюсь, что история вполне вознаградит меня за это. Евгения Ратнер Бутырки. 10 мая 21 г. |