Калуга

Ну что? Дождались. К счастью, я остыла и буду писать максимально спокойно.

Мой самый первый визит в Калугу случился в обстоятельствах, однозначно намекающих на моё постоянное пребывание в этом милом городе на протяжении как минимум нескольких месяцев. Надо сказать, что это меня совсем не радовало, хотя в том состоянии, в котором я тогда находилась, давало надежду на какое-никакое отвлечение от всего навалившегося. Поэтому я смиренно загрузилась в служебный автомобиль, обмоталась любимым палантином и уснула.

Проснулась я в районе реки Незнайка и стада коров голов так в 150. Хорошо, что водитель был свой, потому как калужский в первые дни работы со мной от моих восторженных воплей «Ой-ой-ой, коровки!» стабильно съезжал на обочину.

Водителя мне выделили колоритного. Сурового вида мужик с кобурой под мышкой, покрытый наколками во всех видимых местах, решительным жестом засунул в кассетную (!!!) магнитолу затёртую кассету – и всё время пути какой-то мальчик надломанным голоском скулил о том, как тяжело ему, безвинно оклеветанному, валить лес без мамы. С местным юристом водитель разговаривал исключительно матом – и лишь через пару дней я поняла, что это особенность не водителя, а юриста.

Стоит оговориться, что перед самым первым выездом, в течение первых десяти минут моего пребывания в Калуге, дёрнул меня нечистый заглянуть в дамскую комнату. В которой только что вымыли пол. Я, в образе крутого московского юриста, вся такая распрекрасная, в костюме, в сапожках на тоненьких каблучках, в длинном пальто и при развевающемся шарфе, круто растянулась в дамской комнате, поскользнувшись на крохотной такой лужице… Уже в полёте я услышала, как хрустнул каблук, и печально подумала, что понтоваться всё-таки не умею. Но лишь поднявшись на ноги, я осознала масштаб трагедии: на левом сапожке сломался каблук и супинатор, а вот на правом треснула подошва и что-то внутри, потому что в правую пятку настойчиво тыкалось что-то острое. Но я ж крутой московский юрист, я не могу ковылять, как раненая в ногу клуша, поэтому я вдолбила левый каблук в подошву и гордо пошла на мысочках, стараясь, чтобы отваливающийся каблук не сильно клацал по полу.

Вобщем, едем мы в первый регистрационный центр, я в образе, местный юрист тоже, водитель летит исключительно по встречной полосе, потому что ту сторону дороги отремонтировали, а нашу пока нет, причём стрелка спидометра трясётся между отметками «160» и «180», в машину долбятся камушки и насекомые, а я не вылетаю через крышу только благодаря крепкому ремню безопасности.

Приезжаем. Водитель останавливается около обшарпанного двухэтажного домика посреди пустыря. «Это ваш регистрационный центр?» - как можно более деликатно спрашиваю я. «Да, - отвечает местный юрист, - вон там он, на втором этаже». В нескольких метрах от машины неспешно брела по дороге корова. Он лениво оглянулась в нашу сторону, задрала хвост и навалила кучу. Я подавила рвущийся на волю стон и вылезла из машины.

Перед моим взором предстала лестница… если её можно так назвать. Ржавые арматурины, кое-где скреплённые крошащимся бетоном. Перил нет, но это, право, такой пустяк – ведь до стены каких-то полметра, при должном желании можно вполне успешно дотянуться туда кончиками ногтей и типа удержаться. Но я крутой московский юрист и ничего не боюсь, поэтому я поправила развевающийся шарф, поджала сломанную подошву и решительно ступила на лестницу-чудесницу.

«Второй этаж» оказался крышей с прилепившейся посередине надстройкой в духе позднего Карлсона. На надстройке сиротливо жались друг к другу таблички, оповещавшие посетителей о наличии здесь регистрационного центра и районного филиала Сбербанка.

В регистрационном центре меня гостеприимно встретил внушительных размеров зад посетительницы в халате, тапках и клочковатой жилетке. Зад занимал почти половину регистрационного центра, вторую половину делили между собой стенд, стол и две табуретки. Всеми силами удерживаясь в образе крутого юриста, я пробралась к свободному окошку и стребовала с местного юриста пакет документов.

Не буду долго описывать наш разговор с регистратором, скажу только, что после этого разговора я была зла, как тысяча бесплодных феминисток с ПМС, запертых в стриптиз-баре, а местный юрист начисто вылетел из образа ведущего специалиста крупной компании. Тогда-то я и начала понимать, почему абсолютное большинство коллег разговаривают с ним матом. В довершение всего злая я в сломанных сапожках обошла коровину кучку, а вот местный юрист вляпался. Моё злорадство не омрачил даже тот факт, что с ним и его вонючими ботинками нам пришлось около часа ехать до Калуги.

О моих рабочих подвигах рассказывать неинтересно. В конце концов, я наладила сносные отношения с местным юристом, выправила им все доступные документы, и сейчас мы вполне продуктивно работаем. Водитель ставит кассеты с классикой или саундтреками, местные топ-менеджеры соблазняют меня Парком птиц и Музеем космонавтики (даже юрист предложил «заехать в Оптину пустынь за сувенирчиками из церкви»), несмотря на то, что куча людей из-за меня седьмую неделю работает без выходных, а начальник юротдела вообще уволился.

А вот всякие забавные бытовые истории из Калужской области я буду выкладывать под катом и даже, наверное, под замком.