The Anglo-French Naval Wars (1689-1815) in Twentieth Century Naval Thought - 7
.
Mahan's 'Naval Strategy'

В своей заключительной книге, которая включала исторические примеры из англо-французских морских войн, Мэхэн очень неохотно поднял проблему принципов морской войны. Под большим личным давлением 80-летнего адмирала Льюса, для завершения работы, которую Льюс поручил ему четверть века назад, Мэхэн вернулся в Военно-морской Колледж в Ньюпорте, чтобы приступить к пересмотру своих старых лекций на предмет публикации. Как Льюс сказал Мэхэну в 1906 году, 'Вы создали себе репутацию своей работой о морской мощи. Эта последняя работа будет фактически завершающим штрихом в большом монументе, который вы воздвигли.'48

Книга Мэхэна «Морская Стратегия» появилась в конце 1911 года. В своей заключительной форме она отражала колебания Мэхэна об использовании в качестве доктрины принципов и важности исторических исследований как наилучшего средства от негибкости мышления, присущей военным и морским офицерам, приученным к бюрократическо-инженерной дисциплине.49
Как выразился Мэхэн,
‘В этом жизненном смысле, ведение войны – это искусство, имеющее свой источник в мышлении человека, имеющее дело с различными обстоятельствами, допускающее определенные принципы; но, кроме того, оно объединяет в своих проявлениях гений творца и характер материалов, с которыми он имеет дело. К таким усилиям догматическое предписание является неподходящим: лучшие из правил, приложенные к нему, не могут быть жесткими, но должны иметь ту свободную игру, которая отличает принцип от простого правила’.50
В то время как он все еще находил принципы полезными как темы для дискуссий, исторические примеры предлагали много способов, которыми любая тема исчерпывала себя. Сумида описал взгляды Мэхэна на исторический процесс следующим образом: они могли быть 'уподоблены игре, в которой кости были мечены, но не до такой степени, чтобы результаты были предопределены абсолютно – при этих обстоятельствах, детерминизм и случайность были скорее комплементарны, чем взаимоисключаемы.'51
Таким образом, Мэхэн смотрел на англо-французские морские войны с очень специализированной целью и способами, которые были близки интеллектуальным веяниям флота его времени и которые отражали некоторые из влияний, представленные Лотоном, Коломбом и Льюсом. Мы привыкли видеть интеллектуальные отношения между людьми, и конечно Мэхэн был многим обязан Льюсу, которому он 'с благодарностью подтвердил свою признательность за направление его по пути, который он самостоятельно не нашел бы.'52
Все же, имелось дополнительное существенное влияние на работы Мэхэна, связанные с Военно-морским Колледжем как учреждением, где Махан служил дважды, не только как лектор истории и тактике, но также и как ее президент. Сам Мэхэн полностью осознавал, что он не написал бы свои работы, если бы это не было необходимым для учебных потребностей Флота в Колледже. Во введении к своей второй книге о морской мощи Мэхэн отметил, что морские офицеры его времени слишком увлекались гонкой за материальное и техническое развитие. Он скромно писал, что любой офицер при наличии возможности сделал бы то, что сделал он, но слишком немногие фактически имеют шанс в течение их службы, чтобы попробовать выполнить такую задачу. То, что он был в состоянии сделать так, писал он, 'является полностью и исключительно заслугой Военно-морского Колледжа, который и был предназначен для таких исследований.'53
Интеллектуальное влияние собственных учреждений Флота - вопрос, который должен все же быть более тщательно исследован, но влияние, подобное влиянию Ньюпортского Колледжа на работы Мэхэна, было распространено и в других флотах по мере того, как различные флота принимали и модифицировали для своих нужд взгляды, которые Льюс развивал в Ньюпорте. Широко распространившийся успех книг Мэхэна заставлял других моделировать их работу по его образцу и производить аналогичные попытки использовать историю для высшего образования морских офицеров. В других странах, англо-французские морские войны не стояли в центре исторических исследований, но пример Мэхэна помог продвигать фундаментальный подход способами, которые иллюстрируют некоторые институциональные влияния на военно-морскую мысль.
В Японии, например, Satõ Tetsutarõ стал первым преподавателем в Колледже Штаба Имперского Японского Флота в 1902, написавшим уже исследование японских морских действий против Кореи в 16-ом столетии. После ряда других назначений, он возвратился в 1906 году в Колледж Штаба, чтобы подготовить свое гигантское 900-страничное исследование истории японской имперской обороны. Эта работа в конечном счете имела основное концептуальное воздействие на японское военно-морское стратегическое мышление вплоть до окончания Второй мировой войны.54 Интересно отметить что немецкая Морская Академия, чья история должна еще быть систематически исследована, предшествовала американскому Военно-морскому Колледжу в сосредотачивании на военно-морской стратегии. Среди ключевых фигур, связанных с немецким колледжем был вице-адмирал Курт Фрайхерр фон Мальтцан, работы которого действительно затрагивали англо-французские морские войны, но и он был только одним из нескольких ключевых людей, которые использовали исторические обоснования для своих профессиональных аргументов.


Mahan's 'Naval Strategy'

In his final book that involved historical examples from the Anglo-French Naval Wars, Mahan very reluctantly took up the issue of the principles of naval warfare. Under great personal pressure from an 80-year old Admiral Luce to finish the job Luce had given him a quarter-century before, Mahan returned to the Naval War College at Newport to begin revising his old lectures on the subject for publication. As Luce told Mahan in 1906, 'You have made a great reputation by your work on sea power. This last work will be, in effect, the capstone, as it were of the great monument you have reared.'48
Mahan's book, Naval Strategy, finally appeared at the end of 1911. In its final form, it reflected Mahan's hesitancy about the doctrinaire use of principles and the importance of historical study as the best possible means to prevent the sort of rigidity of thinking common to military and naval officers inured to the discipline created by bureaucracy and engineering.49 As Mahan put it,
In this living sense, the conduct of war is an art, having its spring in the mind of man, dealing with various circumstances, admitting certain principles; but, beyond that, manifold in its manifestations, according to the genius of the artist and the temper of the materials with which he is dealing. To such an effort dogmatic prescription is unsuited: the best of rules, when applied to it, cannot be rigid, but must have that free play which distinguishes a principle from a mere rule.50
While he still found principles useful as themes to discuss, historical example provided the myriad ways in which any theme played itself out. As Sumida has described Mahan's view of the historical process, it could be 'likened to a game in which the dice were loaded but not to such an extent that outcomes were preordained absolutely – under these circumstances, determinism and contingency were complementary rather than mutually exclusive.'51
Thus, Mahan was looking at the Anglo-French Naval Wars with a very specialized purpose and in ways that were closely attuned to the intellectual currents of the navy in his own day that reflected some of the influences that Laughton, Colomb and Luce represented. We are accustomed to looking at the intellectual relationships between individuals, and certainly Mahan owed much to Luce, to whom he 'gratefully acknowledged his indebtedness for guiding him into a path he would not himself have found.'52
Yet, there was an additional central influence behind Mahan's work and that lay with the Naval War College as an institution, where Mahan had twice served, not only as a lecturer in history and tactics, but also as its president. Mahan, himself, was fully aware that he would not have written the studies that he did if it had not been for the instructional needs of the Navy at the College. In the introduction to his second Sea Power book, Mahan noted that sea officers of his time had been unduly diverted by the race for material and mechanical development. Modestly, he wrote that any officer could have done what he had done, given the opportunity to do so, but too few actually have the chance during their careers to attempt such a task. That he had been able to do so, he wrote, 'is due, wholly and exclusively, to the Naval War College, which was instituted to promote such studies.'53
The intellectual influence of the Navy's own institutions is a matter that has yet to be more thoroughly examined, but an influence similar to that of the Newport College on Mahan's work was seen elsewhere and in other navies, as different navies adopted and modified the vision that Luce had for Newport for use within other services. The widespread success that Mahan's books won, led others to model their work on his and to produce similar attempts to use history for the higher education of naval officers. In other countries, the Anglo-French Naval Wars were less of a pivotal focus in historical study, but Mahan's example helped to promote the fundamental approach in ways that illustrate some institutional influences on naval thought.
In Japan, for example, Satõ Tetsutarõ first became an instructor at the Imperial Japanese Navy's Staff College in 1902, having already written a study on Japanese maritime operations against Korea in the 16th century. After other assignments, he returned to the Staff College in 1906 to prepare his mammoth 900-page study on the history of Japanese imperial defense. This was a work that ultimately had a major conceptual impact on Japanese naval strategic thinking up through World War II.54 It is interesting to note that the German Marine-Akademie, whose history has yet to be systematically examined, predated the American Naval War College's focus on naval strategy. Among the key figures associated with the German college was Vice Admiral Curt, Freiherr von Maltzahn, whose writing did touch on the Anglo-French naval wars, but he was only one of several key individuals who used an historical basis for their professional arguments.

Footnotes
48. Luce to Mahan, 6 July 1906, quoted in Hayes and Hattendorf, Writings of Stephen B. Luce, pp.19-20.
49. Sumida, Inventing Grand Strategy, pp. 42-56, 100-102.
50. Extract from Naval Strategy in Mahan on Naval Strategy, p. 278.
51. Sumida, Inventing Grand Strategy, p. 103.
52. A.T. Mahan, The Influence of Sea Power Upon the French Revolution and Empire. (Boston, 1892), vol. 1, p.vi.
53. Ibid., p. v.
54. David C. Evans and Mark R. Peattie, Kaigun: Strategy, Tactics and Technology in the Imperial Japanese Navy, 1887-1941. (Annapolis: Naval Institute Press, 1997), pp. 135-141


________________________