искусство и философия Первый, кто сравнил живопись и поэзию между собою, был человеком тонкого чутья, заметившим на себе сходное влияние обоих искусств. Он открыл, что та и другая представляют нам отсутствующие вещи в таком виде, как если бы вещи эти находились вблизи, видимость превращают в действительность, та и другая обманывают нас, и обман обеих доставляет удовольствие.
Второй попытался глубже вникнуть во внутренние причины этого удовольствия и пришел к выводу, что в обоих случаях источник его один и тот же. Красота, понятие которой мы отвлекаем сначала лишь от телесных предметов, обладает общими правилами, приложимыми к различным вещам: не только к формам, но также к действиям и идеям.
Третий стал размышлять о значении и применении этих общих правил и заметил, что одни из них господствуют в большей степени в живописи, другие - в поэзии и что, следовательно, в одном случае поэзия может помогать живописи примерами и объяснениями, в другом случае - живопись поэзии.
Первый из трех был любитель искусства, второй - философ, третий - критик.
Первым двум трудно было сделать неправильное употребление из своего непосредственного чувства или из своих умозаключений. Другое дело - суждения критика. Самое важное здесь состоит в правильном применении эстетических начал к частным случаям, а так как на одного проницательного критика приходится пятьдесят просто остроумных, то было бы чудом, если бы эти начала применялись всегда с той предусмотрительностью, какая должна сохранять постоянное равновесие между обоими искусствами...
....
Критик должен всегда руководствоваться не только тем, что доступно искусству, но и тем, что составляет его назначение. Искусству вовсе не надлежит стремиться к осуществлению всего того, что в его власти осуществить. Только потому, что мы забываем об этой аксиоме, наши искусства, став более широкими по своему охвату и технически более трудными, стали менее действенными.
Я утверждаю, что назначением искусства может служить только то, для чего приспособлено исключительно и только оно одно, а не то, что другие искусства могут исполнить лучше него. У Плутарха ("О суевериях", стр.43, изд. Ксиландера) я нахожу сравнение, которое очень хорошо поясняет мою мысль. Тот, говорит он, кто захочет ключом наколоть дров, а топором открыть дверь, не только испортит оба эти орудия, но и сам лишит себя пользы, какую они могут приносить...
...
Г.Э.Лессинг. ЛАОКООН, или о границах живописи и поэзии. ГИХЛ. М. 1957. с.65-66, 452-453. перев. Б.В. Замарина и Г.М. Фридлендера.
Истинный художник (в широком смысле) - всегда философ, в той или иной форме и проявлениях, иногда даже не подозревая себя в этом. Это искусство. В противном случае перед нами - пошлый ремесленник. Потому-то и справедливо (как обычно) говорит великий философ Гегель: «…У каждого человека есть пальцы, он может получить кисть и краски, но это еще не делает его художником. Так же обстоит дело и с мышлением…»