мнение действтельно либерала и действительно правозащитника, бывшего политзэка Александра Скобова
Учебная тревога
Если ты будешь читать Mein Kampf, к тебе ночью придет Гитлер и откусит нос.
Из ЖЖ chaotickgood
Я сознательно не подписал обращение в защиту Николая Сванидзе. Прежде всего, я не вполне понимаю, какая такая страшная опасность угрожает известному историку и журналисту, члену различных палат и комиссий. Разве что потеря места в какой-либо из этих малоуважаемых мною подкремлевских структур, и то навряд ли. Но главное не в этом.
Идеологически учебник Барсенкова-Вдовина мне глубоко чужд. Он пропитан весьма популярной в правящей элите и части общества идеологией "нашизма". Неважно, какое государство, тоталитарное или нет, но оно "наше". И если оно "национально" и не слабо, оно практически сакрально и непогрешимо. Как справедливо пишет Анатолий Берштейн, "по мнению авторов, можно критиковать отдельные ошибки власти, но нельзя ставить под сомнение ее деятельность в общем и целом, считать власть преступной, ибо априори она всегда защищает высшие интересы государства".
Власть у Барсенкова и Вдовина почти всегда выбирает меньшее из зол. Отсюда вполне логично авторы учебника как бы оправдывают сталинские преступления. Именно "как бы". Даже обращение в защиту Сванидзе говорит о "почти открытом обосновании национальной дискриминации и политических репрессий", об оправдании "в том или ином виде". Оправдывать сталинские преступления совсем открыто среди статусной публики сейчас все-таки не принято. Авторы учебника стараются их "научно" объяснить всевозможными объективными причинами: законами и моралью того времени, логикой власти, "реальной политикой", высшими государственно-национальными интересами. Но принципиально снисходительное отношение к государственному насилию безусловно проступает. Это вполне органично для современной консервативно-государственнической идеологии, сочетающей в себе элементы монархизма и сталинизма, имперства и национализма. С этих идейных позиций сегодня пишутся сотни книг, десятки учебников.
Консервативному взгляду на историю противостоит условно либеральный, который я скорее назвал бы гуманистическим. Для первого высшей ценностью является государство, для второго - человек. Первый подчиняет интересы человека интересам государства, второй наоборот. Вот и получается, что одних прежде всего ужасают жертвы, а других прежде всего завораживают достижения диктатора, его мощь и сила. И они готовы относиться снисходительно к преступлениям хоть Сталина, хоть Петра, хоть Грозного.
В основе этих подходов два противоположных мировоззрения. Оба они архетипичны. Противостояние этих мировоззрений до наступления коммунизма точно не исчезнет. А может, и после не исчезнет, не знаю. Во всяком случае, и их сосуществование, и непримиримая борьба между ними на нашем веку неизбежны. И борьба по вопросу о министерском грифе на учебник Барсенкова-Вдовина вполне правомерна. Это естественная политическая борьба. Каждый защищает образ той страны, в которой он хочет жить.
Но в данном случае речь идет о другом. Николай Сванидзе называет книгу экстремистской и собирается обратиться в прокуратуру. Подписавшая обращение Нина Катерли считает, что "надо запретить... выпускать в свет подобного рода сочинения". Книга должна быть написана с добрыми намерениями. Поэтому тот, кто "славит преступника и убийцу, называя его "эффективным менеджером", не может быть допущен ни к написанию, ни к изданию книг".
Такое у нас вообще-то уже было. С какими намерениями написана книга и кого можно допускать к написанию, решала правящая каста жрецов со своей тайной полицией. Люди различаются не только политическими взглядами. Одни, например, получив дубинкой по башке, приходят к выводу что бить дубинкой вообще нехорошо, а другие – что по башке бьют не тех кого надо. Почти как при Сталине: не тех сажают, надо других. У меня создается впечатление, что изрядная часть нашей либеральной общественности относится ко второму типу.
Сколько было сказано и написано абсолютно правильных гневных слов о недопустимости вмешательства государства в интерпретацию истории, когда создавалась пресловутая Комиссия по фальсификации. Тогда либералы опасались, что она будет использована против них консерваторами-государственниками. Теперь же оказывается, что использование государственной дубинки против своих идейных противников нарушением свободы слова либералы не считают.
Авторы учебника пишут, что кампания борьбы с космополитизмом была вынужденным ответом на происки Запада, выдвинувшего после войны идею "мирового правительства". То, что она приняла формы антисемитизма, "происходило скорее всего по объективной причине", так как "евреи, как исторически сложившаяся диаспора Европы, издревле занимала прочные позиции в области интеллектуального труда" и "после Октябрьской революции они были представлены в советской интеллигенции во много раз большим удельным весом, чем в населении страны".
"Идя к власти, нацисты публично не призывали к геноциду. Они "только" говорили и писали, что отдельные народы... наносят ущерб другим отдельным народам и поэтому должны быть поражены в правах. Полемика с этими и подобными доводами не должна вестись в ходе научной дискуссии", - отвечают им авторы обращения.
Вообще-то от указания на существование в СССР межнациональной напряженности до нацистских теорий о том, что евреи по природе вредоносны для германской нации, все-таки дистанция большая. Можно, конечно рассуждать о том, что через цепочку трансформаций одно может превратиться в другое. Может. А может и не превратиться. Просто исходя из такой логики любую идею можно объявить в зародыше фашистской. А любую попытку рассмотреть причины преступления можно объявить его завуалированным оправданием или объективным пособничеством его оправданию. Например, утверждение, что одной из причин роста нацистского движения было отсутствие великодушия победителей к побежденным после Первой мировой войны. Чем это не пропаганда, объективно способствующая оправданию нацистских преступлений?
Я не хуже авторов обращения знаю, что записные любители покричать о русофобии часто действительно не любят евреев. Я вполне допускаю, что авторы учебника действительно считают "больший удельный вес" достаточной причиной для гонений и посадок, как пишет Анатолий Берштейн. Но в таком случае Николай Сванидзе, а вслед за ним и авторы обращения в его защиту предлагают компетентным органам заняться изучением на предмет пропаганды ненависти даже не того, что люди высказали, а того, что они подумали про себя. Профилактические репрессии, как известно, практиковал еще царский режим. Но на новую недосягаемую высоту их поднял все тот же Сталин.
Я не пишу здесь о некорректном обращении авторов учебника с цифрами и фактами, об использовании ими "непроверенных данных". Этим сейчас грешит добрая половина учебной литературы. И требует это опять-таки не запрета, а ответа. Со ссылкой на источники. Вот только недавно книгой заинтересовались являющиеся образцом в соблюдении норм демократии, законности и прав человека власти Чечни. Заинтересовались на предмет судебного преследовании ее авторов, которые, вероятно, со злым умыслом если не оправдать, то хотя бы обосновать сталинскую депортацию чеченцев смешали понятия "дезертир" и "уклонист". Я участвовал в протестах против грязной колониальной войны, развязанной Россией против Чечни. Я считал и считаю, что Чечня должна стать независимым государством. Но я не желаю терпеть посягательств на свободу печати у себя дома, от кого бы они ни исходили: хоть от кадыровцев, хоть от закаевцев, хоть от умаровцев. Это прямое вмешательство в российские внутренние дела (кстати, не первое).
На самом деле учебник Барсенкова-Вдовина – прекрасный материал для критического разбора идеологии всего современного консервативно-государственнического лагеря со всеми его слабостями. Но возможность открытой идейной борьбы с ним многих наших либералов почему-то пугает. Не потому ли, что сами они являются до мозга костей консерваторами-государственниками и весь их либерализм ограничивается вполне патерналистской мечтой о правильном (либеральном) царе с полицейской дубинкой для противников "европейских ценностей"? Это не для меня. Я никогда не сообразовывался и не буду сообразовываться с тем, что наша как бы Дума написала или еще напишет про "отрицание", "оправдание" или "разжигание". И использовать эту дубинку против других не буду. И поддержать тех, кто ее использует, не могу. Я все-таки отсидент в законе. Как раз за печатные тексты отсидент.
Александр Скобов
http://www.grani.ru/opinion/skobov/m.181989.phtml |
