Однажды писатели Ильф и Петров поделили весь мир на большой и маленький: дескать, в большом мире расшифровывают геном и пишут Третью Патетическую симфонию, а в маленьком изобретают шарик «уйди-уйди» и сочиняют песню «Пацаны-пацаны, вы держите штаны».

Если исходить из таких критериев, наша губерния, конечно, – мир не маленький. И уж тем более не большой. Какое там изобретение шариков «уйди-уйди», вы что? До этой вершины человеческой мысли нам как до Эвереста в домашних тапочках! За сотни лет, при всех возможных строях – от феодального до капиталистического, у нас так и не изобрели более-менее убедительной отмазки, почему зимой на наших улицах ВСЕГДА скользко, а весной ВСЕГДА грязно.

В большом мире, который в виде туманной фата-морганы маячит где-то далеко на горизонте, все время происходит что-нибудь великое, судьбоносное, значительное или хотя бы интересное.

Вот Северная Корея опять объявила войну южному соседу и вновь грозит ему боевыми ракетами с начинкой из отравляющего риса...

Вот жадные до денег дерзкие киприоты покусились на общак наших патриотов, но после внезапных российских военно-морских учений в Средиземном море передумали пилить чужие вклады и даже подложили на наши офшорные счета немножко своих кипрских баксов...

Вот хитрюги с канала РБК-ТВ чуть намекнули на возможный арест олигарха Романа Абрамовича агентами ФБР, и сколько бы агенты ФБР потом ни клялись (мамой, папой, Св. Гувером), что в жизни не арестовывали никакого Абрамовича, даже не знают, кто это такой и фамилии никогда не слышали, все зря: акции «Норникеля» [а также и особенно - группы Evraz - В.П.] аккуратно упали на несколько пунктов, и кто-то крепко на этом заработал...

Вот Скотланд-Ярд уже вторую неделю подряд пытается понять, каким именно образом изгнанник Борис Березовский, затосковав в Лондоне по фамильным березам, покончил с собой: то ли с высоты сбросил себе на голову бюст В.В. Путина, отлитый из чистого палладия, то ли шесть раз выстрелил в себя из «магнума» 45-го калибра, то ли, сочиняя повинное письмо в Кремль, просто подавился слезами раскаяния на строчке «Верните меня, я отдам колбасу!»
А вот наши госдепутаты Государственной Госдумы, до глубины души оскорбленные за своих товарок на газету «МК» (в ней злодейски занижены основные расценки на госдепутатские услуги легонького поведения), спешно готовят законопроект, исключающий из русского алфавита две литеры, «М» и «К»: ну-ка, пусть теперь эти проклятые бумагомараки-щелкоперы-журналюги попробуют назвать народных избранников (...)уда(...)а(...)и! Нет таких букв и не будет!..

И что в это насыщенное время происходит у нас губернии? Полное бессобытье, сплошной застой, мертвый штиль.

Губернатору в компот попала мошка. Будучи выловлена охраной, она улетела и запуталась в благородных сединах председателя местной ОПы. При извлечении мошки главный общественник держался стойко – и был отдельно воспет в стихах молодого и гибкого члена ОПы: «Настало время выбирать свой путь!/ Седые люди нам живут примером. / Я знаю точно! Нам бы не свернуть,/ Лишь прямо – путь подвластен смелым!» (За эти строки их автор был поощрен публикаций в еженедельной газете «Зуд народа» и гипсовой, выкрашенной бронзовой краской статуэткой, аллегорически изображающей Ольгу Баталину в виде ангела, играющего на арфе.)

Все это хорошо, но где у нас события крупнее мошки? Их нет. В чьей-то жизни наверняка есть место подвигу – только не в нашей. Нет подвигов – нет доблести – нет славы. А ее так ее хочется!

Представляю, как славные работники муниципальной полиции, от сержанта до генерала, держат в нагрудных карманах цветное фото Романа Абрамовича – человека с грустными глазами и трехдневной небритостью. Прямо-таки вижу, как наши полисменты чуть ли не ежечасно проверяют содержимое местных «обезьянников» – а ну как там отыщется Роман Аркадьевич и можно будет еще успеть добежать до ближайшей биржи и скинуть свои акции «Норникеля» по номиналу! Представляю, как какой-нибудь пэпээсник в тусклом свете уличного фонаря вдумчиво разглядывает прикорнувшего на скамейке бомжа, чья небритость кого-то смутно напоминает. «Эй, мистер, сэр, синьор, генацвале... – осторожно, почти нежно тычет патрульный ему в бок своим демократизатором. – Ты случайно не Абрамович, а? Ну, не жмись, скажи, Абрамович или нет... Если не можешь сказать, то хотя бы кивни, ладно? Не можешь кивнуть, хотя бы моргни, хорошо? Один раз – Абрамович, пятнадцать раз – не Абрамович... О, епт! Роман Аркадьевич, дорогой, я так и знал, я верил! Да не падай ты, блин, под лавку, я с тобой разговариваю, дорогой ты мой...»

Воображаю, как депутаты облдумы пристают в темных кулуарах к нашим журналистам, домогаясь от тружеников и тружениц пера хоть какой-то реакции на себя. «Оскорбите же нас печатно и непечатно! – умоляют они газетчиков. – Ну что вам стоит? Вы нас пошлете, мы вас – и процесс пошел, хоть какая-то движуха... Ну, дорогие, пожалуйста, вы же сами про нас почти все знаете: мы плохие, мы грешные, тщеславны, чревоугодны, склонны к излишествам, исполнены гордыни, мы поминаем имя «Владимир Владимирович» всуе, сотворили себе златого кумира и – тссс! – на третьем этаже облдумы раз в квартал водим вокруг него хороводы и приносим ему в жертву импортный вражеский майонез... Что, мало? Мы не знаем таблицы умножения и правописания безударных гласных, мучаем кошек, переходим улицы на красный свет, приносим и распиваем на рабочих местах и закусываем черт знает чем... Ну не хотите нас – оскорбите всю партию. Учтите, скоро ее закроют, а вместо нее придумают другую: без названия, эмблемы, офисов, фиксированного членства, официального сайта, и за нее-то труднее вам будет зацепиться. Ловите момент, пока мы тут с вами, пользуйтесь...»

Еще воображаю, как наши губернские чиновники, вдохновленные рисовыми угрозами дорогого корейского товарища Ким Чен Сына, искушают Василия Синичкина. «Вася, – нашептывают ему в темных углах, – ты мачо или кто? Эти районные штурмбанфюреры тебя реально опустили, и ты стерпишь? Да любая Америка за такое хамство давно бы уже развернула Шестой американский флот. Будь крутым, Вася, объяви войну всему Саратовскому району! Из трех ракетных установок, выставленных в музее на Соколовой горе, одна, которая в центре, – работающая. Ракеты мы поднесем, не бойсь, у нас в каждом огороде по нескольку штук закопано. Ты только сперва картошку вытряхни из системы залпового огня...»

Увы! Все эти милые сердцу картинки, однако, скорее, из области желаемого, чем написаны с натуры. Реальность же не совпадает с игрой поэтического воображения. Большой мир с его Большими тараканами не приблизился к нам ни на сантиметр. Губернская жизнь по-прежнему пресна, словно масленичный блин, в который позабыли упаковать столовую ложку черной икры. Не шумит дорога, не дрожат листы. Не будет нам и белки, не будет и свистка.