anticompromat

Небольшое предисловие редакции: в материале ниже наш корреспондент Олег Кашин утверждает, что своими глазами видел командующего офицера ГРУ в деликатной ситуации проведения классической «черной операции» в Крыму, и что сейчас этот офицер командует восстанием в Луганске. Мы искренне надеемся, что публикация этого материала окончательно отрежет нашей стране пути к отступлению и заставит Россию пойти до конца в украинском вопросе. Адрес для пересылки редакции лагерных передач будет объявлен дополнительно.

Это, знаете, как разбираешь свои фотографии из отпуска — вот я какой красивый стою на фоне пальмы, ой, а кто там сзади мороженое облизывает, всматриваешься в фотографию — батюшки, да это ведь Цукерберг! И ты смотришь на эту чертову пальму и думаешь — ну какого черта, мог же ведь тоже пойти и купить мороженого, поздоровались бы, потом разговорились, и вместе бы пошли фотографироваться у пальм, это могло бы стать началом прекрасной дружбы.

Вот с таким чувством я перечитываю сейчас свои крымские репортажи для «Спутника и погрома», выискивая незначительные тогда и сенсационные теперь фрагменты. Сейчас будет две большие цитаты.

Первая:

«Интеллигентного вида мужчина с усиками и в штатском (так-то в основном все в камуфляже, но больше похожи на огородников) отходит от председательского стола, чтобы ответить кому-то на звонок:

— Ого, ты его знаешь? — я отвечаю, что нет, не знаю, и ополченец объясняет сам: — Это грушник российский действующий, теперь он расставляет посты. Он обещал наши отряды включить в состав действующей армии».

Вторая:

«Другой соратник Аксенова, который не представляется вообще никому, и его никто не знает по имени и фамилии, и даже его собственный охранник знает только имя-отчество (а человек приехал в Крым с охранником), обвиняет в срыве переговоров на уровне частей „некоторых высоких военачальников из Российской Федерации“:

— Нельзя очень грубо давить на людей, надо проявлять уважение к их офицерской чести. Это не враги, это такие же крымчане, как все, которые просто оказались в ситуации, когда последовать зову души значит изменить присяге, а выполнить присягу значит пролить кровь. Нужно много дипломатии и человеческого такта, а тут были даже поползновения к требованиям принесения новой присяги. Выход же может быть только один: убедить украинских военных в том, что они продолжают служить государству, которого фактически не существует и в котором нет ни одной законной власти. Если они готовы признать таковой властью Аксенова, это не будет изменой. Они будут по-прежнему служить народу Крыма. И даже народу Украины в той степени, в которой это возможно».

Вот я написал эти тексты, вы их, может быть, прочитали, и я, довольный, уехал из Крыма, и думать забыл о людях, которых там встречал, и даже о том, что я писал об этих людях. Два месяца прошло, и я занят совсем другими делами, вполглаза слежу за событиями на востоке Украины, читаю про какого-то чудаковатого ролевика-реконструктора, поставившего на уши регион с многомиллионным населением — ну да, пелевинщина такая, а я Пелевина не люблю. А про этого мужика все пишут, спорят по поводу его фамилии, то ли Гиркин, то ли Стрелков, и вот, увидев в сотый раз ссылку на его интервью «России-24», я не выдерживаю и включаю видео.

И вижу человека, с которым я разговаривал сначала в Симферополе, ночью в офисе партии тогда еще не российского губернатора Аксенова, а на следующий день — в Севастополе у ворот штаба российского Черноморского флота, где тогда еще украинский адмирал Березовский обсуждал условия своей сдачи. Ролевик, вы говорите, реконструктор? Часто ли у нас ролевики целых адмиралов нагибают?

Что не вошло в репортаж, и что воспроизведу сейчас по памяти: поговорив с Гиркиным-Стрелковым у штаба в Севастополе, я подошел к ждавшему там же окончания переговоров другому «аксеновскому» москвичу и спросил — слушай, как его хотя бы зовут? Он сказал, что имени не скажет, но «только благодаря этому человеку эти переговоры вообще стали возможны». Реконструктор, ага.

Московский охранник, кстати, называл его Игорем Ивановичем. Я тогда еще пошутил про Сечина, охранник не понял. Фотографировать Игоря Ивановича было нельзя.

Писать о нем тогда было тоже нельзя, но сейчас-то чего уж, весь мир человека знает. Опровергайте, товарищ Чуркин.

На самом деле Стрелков действительно реконструктор, не забывающий о своем хобби даже во время службы — обратите внимание на «белогвардейскую» форму самодельного шеврона. Но тяга вживаться в разные роли и образы ничуть не мешает профессии сотрудника спецслужб. [фотография "Космольской правды"]