Нельзя точно определить, что является главной целью, а что — приятным побочным эффектом введения так называемых «белых списков» в интернете. Борьба с «либеральной заразой», заполонившей интернет, или борьба с детской порнографией и педофилией, другим «опасным контентом».

Определенно для Путина более опасным контентом являются оппозиционные посты в социальных сетях. Но у проблемы интернета нет простого решения. Настолько простого, чтобы для его разработки хватило интеллектуальных ресурсов сотрудников администрации президента.

Закрыть интернет нельзя, как нельзя решить проблему протестов, сбросив водородную бомбу на Москву. Конечно, вы тем самым ликвидируете 65% жителей столицы, недовольных Путиным и «Единой Россией». Но одновременно, как бы людоедски ни звучало, вы уничтожите не только Кристину Потупчик и Маргариту Симоньян, но и тех, кому они верно служат. То есть самих бенефициаров бомбардировки.

Экономика шлагбаума

Любое более сложное решение уже слишком тонко для нашего цирка. Попробуем предсказать действия нынешней власти. Россией управляют выходцы из спецслужб. Коллективный сотрудник КГБ по своему устройству довольно примитивен. Он умеет охранять и отбирать, но не способен созидать. Единственный тип бизнеса, который признают люди этой философии, — это «экономика шлагбаума». Нужно с помощью силового ресурса оградить территорию, поставить шлагбаум и брать плату за вход. «Ресурсное проклятие» — результат этой модели мышления, нежелания создавать, стремления взимать ренту, стричь то, что растет само. Поэтому в экономике, где доминирует коллективный кэгэбэшник, никогда не будет создаваться добавленный продукт.

Блокпосты установлены на всех ценных ресурсах, и под них пускают только своих, лояльных или тех, кто дал денег. Существует три источника власти — сила, деньги и информация. С помощью силового ресурса контролирующие страну службисты поставили шлагбаумы на два других. Чтобы въехать под палку в финансовом секторе, вы (или ваш папа) должны иметь соответствующий бэкграунд. Поэтому мы видим на ведущих должностях в ВЭБе, ВТБ и Газпромбанке Владимира Дмитриева, Андрея Костина или сыновей Сергея Иванова, Николая Патрушева и Александра Бортникова. Под шлагбаум на федеральных каналах пускают только тех, кто демонстрирует стопроцентную лояльность. Вы можете быть сколь угодно талантливы и востребованы зрителем, но если вы лояльны чуть менее чем полностью, как, например, Леонид Парфенов, турникет закроется на долгие годы и уничтожит вашу карьеру.

При этом система живет в конфликте сама с собой. Она не может полностью замкнуться, потому что ее бенефициары связывают свое будущее со странами Западной Европы и США. Для этого нужно держать декоративные островки свободы — небольшие частные банки или электорально незначимые «свободные» СМИ вроде «Эха Москвы».
( Read more... )
Казалось бы, причем здесь «Ростелеком»? Реализация схемы «белых списков» возможна только при поддержке интернет-провайдеров. Что делать, если провайдер не ограничивает доступ абонентов? Например, не может чисто технически? Все верно, «белые списки» могут стать входным барьером на рынок для мелких и неугодных игроков. Доля «Ростелекома» на российском рынке интернет-доступа составляет 35%. За счет ограничения конкуренции она может увеличиться, и тем самым увеличатся доходы госкомпании. Без всяких инвестиций и сложных технических и организационных ухищрений увеличится ее рыночная капитализация. А значит, нивелируется отрицательное влияние инвестпрограммы, с которой хотел разобраться министр Никифоров.