Невеселая история

Рассказанная очень хорошо и очень хорошим языком, но… — невеселая.

Как наша жизнь, впрочем.

И ничего с этим не поделаешь.

С этим — только жить.

И вот, значит, она там живет, да. Раньше было две комнаты и коридорчик, а потм – бабах – пожар-все-сгорело, а когда она надумала как-то это дело отстраивать, оказалось, что застенные соседи еще раньше надумали и отстроили, как хотели, и теперь старушка может рассчитывать разве что на коридорчик.

А че? Хороший коридорчик. Даже окно в нем есть. Нужник общественный, дворовой прямо за стенкой журчит, чтоб не скучно. И диванчик помещается. Столик еще, Какой-то узкий шкафчик-пенал, стул, кошки в яшике, а с одеждой можно ваще просто устроить – натянуть бельевую веревку и на нее, значит, того. Повесить. Сколько там одежды-то? Фигня! А купаться можно тут же, в коридорчике. Со двора воду притащил, на плите нагрел, в таз встал, из другого на себя поливаешь ковшичком. Красота и гигиена!

И вот в этой конуре, среди этой тесноты, темноты и – чего уж врать – страшной кошьей вони живет человек, радостнее и веселее которого я давно уже не видела. Причем, радость не по какому-то отдельному серьезному поводу, а просто так! На теме стремных соседей старушка долго не задержалась, о болезнях и одиночестве не говорила – (какие уж тут болезни, не болеет она и не одинока, вон портреты на нее со стен смотрят и кошки), а очень быстро перескочила на разные разности. Про Малахова нам рассказала, что, мол, хороший журналист и Пусть говорят! Про Сару Джессику Паркер, коотрую любит поскольку тезка. Про «в краю магнолий» спела и немножко поплясала даже под нее. И рассказала нам стишок на азербайджанском.

Полностью — здесь, — у tushisvet.

И, ведь, что самое удивительное: — бабушка эта будет жить; ей — 84 и она — ничего не просит… Впрочем, — если ей дадут жить. А, вот, здесь, — пожалуй, — шансы ее очень невелики… С ее кошками и с ее “коридорчиком”, который, обязательно, понадобится кому-то из соседей этой старушки.

Обычная российская история, в общем…