Очень хорошее интервью Е. Гайдара на "Эхо Москвы".
Хорошо бы прочитать книгу, но, как я понимаю, выпустили книгу очень небольшим тиражом. В Штатах ее вряд-ли можно будет купить, а в Сеть ее, во всяком случае, в ближайшее время, вряд ли кто-то выложит.
Однако, уже после прочтения интервью становится ясно, что СССР просуществовал необычайно долго. Дело, конечно же, не только в интервью. Все мы жили в то время и видели все то, что происходило на наших глазах. Удивительно то, что некоторые, из тех кто жил в то время, до сих пор убеждены что развал Союза, это все было результатом чьего-то заговора.
То, что этот колосс развалился почти бескровно, это большое чудо.

Почему рухнула советская империя?

2 июля

Полный Альбац

19.07-20.45

В прямом эфире «Эхо Москвы» Егор Гайдар, директор Института экономики переходного периода и бывший премьер-министр, а точнее, вице-премьер правительства России.

Эфир ведет Евгения Альбац

Е.АЛЬБАЦ: Добрый вечер, 19.07 и 37 секунд, в эфире радиостанция «Эхо Москвы», мы вещаем на частоте 91,2 ФМ, у микрофона Евгения Альбац, а начинаю еженедельную воскресную программу, посвященную главным событиям недели. Но сегодня мы будем говорить о главном событии 20 века, последствия которого мир будет ощущать еще не одно десятилетие – о гибели советской империи. Именно так: «Гибель Империи. Уроки для современной России» назвал свою новую книгу Егор Тимурович Гайдар, директор Института экономики переходного периода и бывший премьер-министр, а точнее, вице-премьер правительства России. Егор Тимурович и будет единственным гостем нашей программы. Здравствуйте, Егор Тимурович.

Е.ГАЙДАР: Добрый вечер.

Е.АЛЬБАЦ: Спасибо, что вы нашли время придти и побеседовать со слушателями «Эхо Москвы». Книга Е.Гайдара «Гибель Империи» вышла в издательстве Российской политической энциклопедии мизерным для такой книги тиражом. Всего 8 тыс. экземпляров. И надо сказать, она произвела уже оглушительное впечатление. Оглушительное даже для нас, для журналистов, близко наблюдавших процессы в СССР в 80-х гг., знакомых с о многими документами «Особых папок» Политбюро ЦК КПСС и архивов КГБ, кои ныне опять засекречены. О крахе советской империи существует масса мифов, Ито, что ее разрушили три президента в какой-то там баньке в Беловежской пуще, и о том, что это был долговременный проект ЦРУ США, и масса всего другого. Написано сотни статей, и наверное, с десяток книг. Но книга Е.Гайдара – это первая книга, в которой на обширном статистическом материале показаны механизмы, показано, собственно, что и как произошло. Должна вам сказать, что я хорошо знакома с литературой, которая вышла у нас в стране и за рубежом. Литературой популярного мемуарного характера, литературой академической. Во многих исследованиях построены хорошие модели, наверное. Лучшие из них – это книга доктора Стивена Солнека, которая так и называется «Продавая государство», в котором автор предложил гипотезу. Что сами советские чиновники, побежавшие из институтов советской власти в конце 80-х гг., и уносившие с собой достояние империи ,и привели СССР к коллапсу. Однако именно Е.Гайдар показал, как развивался этот кризис еще с середины 50-х гг. Как советское государство неуклонно залезало в долговую яму, причем, долговую яму тех, кого числила среди своих врагов - прежде всего, Запада, и почему крушение империи стало совершенно неизбежным. И второе, что лично на меня произвело очень сильное впечатление – то, что высшее руководство советской страны знало, что нас с вами, страну, в 1991 г. ждал голод. Вот именно так- документы показывают – ждал голод и полный коллапс финансовой системы. Наконец, Е.Гайдар и ответил на вопрос, почему армия, КГБ и другие военные структуры советского государства, не стали защищать своих работодателей, Центральный комитет КПСС - это по сию пору такое некоторое чудо, которое очень трудно объяснить. Вот об этом мы и будем сегодня говорить без малого два часа. И построим мы программу так – в первый час я буду задавать вопросы Е.Гайдару. в 19.55, то есть, за пять минут до конца первого часа, мы проведем «Рикошет», вопрос к этому «Рикошету» мы сформулировали так: «Был ли неизбежен крах советской империи». А во втором часе, после 21 часа, Е.Гайдар будет отвечать на ваши вопросы, которые пришли на сайт передачи в Интернете - 12 страниц вопросов, которые приходят и придут еще на пейджер. Я напоминаю вам наш эфирный пейджер 725-66-33, для абонента «Эхо Москвы», телефоны прямого эфира для москвичей 783-90-25, и для не-москвичей 783-90-26, код Москвы 495. Егор Тимурович, итак, первый вопрос – в своей книге вы утверждаете, что кризис начал развиваться с середины 50-х гг., когда, напомню нашим молодым слушателям, после смерти Сталина, было оттенено де-факто крепостное право в колхозах, колхозники получили паспорта и смогли уехать из совершенно обнищавшей деревни. В результате с 1956 по 1975 гг. численность городского населения увеличилась почти на 64 млн. человек, то есть, почти на 64 млн. человек увеличилось число тех, кого надо было кормить, и соответственно, настолько же уменьшилось число тех, кто производил продукты сельского хозяйства, и кто худо-бедно мог кормить себя за счет своих огородов. В результате уже с середины 60-х гг. мясо исчезает из свободной продажи, как вы пишите в своей книге. На большей части территории страны. Сокращаются заготовки зерна, и к 80-му году СССР становится крупнейшим в мире импортером зерна, при том, что до революции, в 1813-м году, Россия была крупнейшим в мире экспортером зерна. В 1980 г. на СССР приходилось 15% мирового импорта зерна, и каждая третья тонна хлебопродуктов производилось из этого импортного зерна. Вы пишете о том, что в середине 70-х гг. нас спасла нефть Западной Сибири, открытая в начале 60-х гг. Что же помешало этому счастью советской экономики – нефть в обмен на хлеб? Почему так не могло и дальше продолжаться?

Е.ГАЙДАР: Извините, Женя, меня, и радиослушатели тоже – я простужен, и поэтому у меня проблемы с голосом. Но я буду стараться. Действительно, нефть Западной Сибири была спасением. Еще в 1970 г. мы импортировали меньше зерна, чем Япония, крупнейший в мире импортер. К началу 80-х гг. импортировали зерна заметно больше, чем Япония и Китай вместе взятые. Обеспечивать этот импорт за счет экспорта машиностроительной продукции никто в советском руководстве даже не готов был это обсуждать, потому что всем было понятно, что за 3% общего объема экспорта на конвертируемую валюту, за счет нашего машиностроения. Мы не выйдем - богатая переписка существует. И тут действительно мы в 60-х гг. открываем уникальные месторождения в Западной Сибири.

Е.АЛЬБАЦ: Это Самотлор, да?

Е.ГАЙДАР: Не один Самотлор. Самотлор просто самое крупное месторождение, там просто подряд идет открытие уникальных месторождений, которые позволяют СССР увеличивать добычу нефти в Западной Сибири в беспрецедентных в мире масштабах. Уже в 70-м г. Западная Сибирь была одним из крупных нефтедобывающих регионов мира – там добывалось больше 30 млн. тонн нефти. За следующие 12 лет добыча увеличивается более, чем в 10 раз.

Е.АЛЬБАЦ: Для сравнения – сколько в это время добывалось в Саудовской Аравии, примерно. Порядки цифр?

Е.ГАЙДАР: Мы выходим на уровни добычи, превышающие Саудовскую Аравию. И при этом нефть, как и многие другие сырьевые товары, это продукт очень необычный. Цены на него, во-первых, очень трудно прогнозировать, во-вторых, они колеблются в колоссальном диапазоне. Есть такое понятие – понятие внешнего шока. Это неблагоприятные для страны изменения условий внешней торговли. Вот в крупнейшей в мире экономике США крупнейший в мире внешний шок, превышающий 10%, случился в 1974 г.

Е.АЛЬБАЦ: 10% ВВП?

Е.ГАЙДАР: Нет, что вы, какие 10% ВВП? 10% изменения соотношения импортных и экспортных цен, даже и близко там не было 10%. Отношения экспортных и импортных цен изменились более, чем на 10%. Американская экономика, крупнейшая в мире, впала в состояние так называемой стагфляции. То есть, это был период низких темпов экономического роста, высокой безработицы, высоких темпов инфляции. Они так приспосабливались к тому, что цены на нефть выросли, а условия внешней торговли изменились больше, чем на 10%. 10% - я напоминаю. А цены на нефть на протяжении последних 40 лен, в реальном исчислении, они прыгали в долларах 2000 г. от более 80 долларов до менее 10. Это не 10%, это в восемь раз.

Е.АЛЬБАЦ: И что произошло, когда упали цены на нефть – это произошло в 80-х гг., да?

Е.ГАЙДАР: Собственно, дата краха СССР, когда история была уже сыграна, она хорошо известна. Это, конечно, никакие не Беловежские соглашения, это не августовские события, это 13 сентября 1985 г. Это день, когда министр нефти Саудовской Аравии Ямани сказал, что Саудовская Аравия прекращает политику сдерживания добычи нефти, и начинает восстанавливать свою долю на рынке нефти. После чего, на протяжении следующих 6 месяцев, добыча нефти Саудовской Аравией увеличилась в 3,5 раза. После чего цены рухнули. Ну. Там можно смотреть по месяцам - в 6,1 раза.

Е.АЛЬБАЦ: В 6 раз они рухнули?

Е.ГАЙДАР: В 6 раз. Если смотреть долгосрочную перспективу – в 4 раза. После чего, собственно, история СССР была полностью сыграна. Дальше можно было думать о том, как адаптироваться к вызову, связанному с тем, что у нас все зависит от импорта зерна, что мы импортируем 45 млн. тонн зерна, что мы импортируем продовольствие в целом на 15 млрд долларов. Что у нас выпало 20 млрд экспортных поступлений.

Е.АЛЬБАЦ: Значит, снижение цен сразу выбило из бюджета 20 млрд долларов.

Е.ГАЙДАР: Из платежного баланса. А нам надо было покупать 15 млрд тонн зерна, потому что хлебозаготовки после середины 60-х гг. перестали расти. Это длинная история, это результат того, как мы проводили индустриализацию, что мы сделали со своей деревней, что мы сделали со своей деревней то, что никто никогда до нас не делал со своей деревней. Что мы получили тяжелейший кризис сельского хозяйства еще при Сталине.

Е.АЛЬБАЦ: Вы имеете в виду коллективизацию, «год великого перелома», 1929 г., страшнейший голод, потом голод послевоенный, абсолютное обнищание деревни, когда выметали все до зернышка, и соответственно, так был уничтожен скот. Только надо сказать нашим молодым радиослушателям, они могут не знать, что в советское время за рубли можно было покупать только внутри страны. А за пределами страны либо только за доллары, либо по бартеру, как было со странами Восточной Европы. Значит, 20 млрд долларов из платежного баланса выпали. 15 млрд – это зерно, а 5 млрд долларов это что?

Е.ГАЙДАР: Собственно, общий объем экспорта СССР на конвертируемую валюту, он увеличился с 8,6 млрд долларов в 70-м г. до примерно 45 млрд в начале 80-х гг. Подавляющая часть этого пошла на импорт продовольствия, где мы стали крупнейшими импортерами, и плюс к этому масштабный импорт всего, что связано с машиностроением. Потому что советское машиностроение было фатально некредитоспособным. Просто потому, как была устроена экономическая система, по тому, какого качества были советские продукты машиностроительной промышленности, продать их было нельзя. По этому поводу я привожу в книге довольно много материалов из переписки советского руководства – ну, то, что продать советское машиностроение за рубежом нельзя, понимали все. Это не было предметом обсуждения. Да. Была фальсифицированная статистика, я смотрел реальную, которая поступала на стол руководителей советского правительства, они показывают – ну, колебались они в пределах 2-3% от общего объема экспорта на конвертируемую валюту. Причем, еще из этого надо вычесть бартерные сделки с Финляндии по поставкам «Жигулей» в обмен на комплектующие. То есть, реально профинансировать за счет этого крупнейший в мире импорт продовольствия было задачей, не имеющей решения.

Е.АЛЬБАЦ: А машиностроение - это военно-промышленный комплекс?

Е.ГАЙДАР: Нет, мы не могли продавать продукты ВПК за конвертируемую валюту – все-таки это были наши потенциальные противники - они, во-первых, не купили бы, во-вторых, мы бы не продали. Поэтому военную технику мы продавали тем странам, которые никогда с нами никакой конвертируемой валютой не рассчитывались. Мы продавали это либо в долги, которые потом нам никто не отдавал, либо, в лучшем случае, по бартерным сделкам. Поэтому за военно-техническую продукцию купить зерно было нельзя. Его можно было купить реально только за счет нети, нефтепродуктов и газа. Ну, немножко еще за счет дерева, хлопка, минеральных удобрений , и так далее. Но для этого надо было покупать - у нас отрицательное сальдо по машиностроительной продукции было в районе 10 млрд. долларов. Нам надо было закупать материалы для легкой промышленности, чтобы она не остановилась, примерно на 2,5 млрд долларов. Нам нужно было покупать для пищевой промышленности массу добавок, которые мы не производили. Горбачев - я цитирую его - говорит в 1986 г., в начале кризиса – Да, мы очень много закупаем за рубежом. Закупаем потому, что жить без этого не можем. Хорошо, жить не можем, а экспортные поступления сократились на 20 млрд долларов.

Е.АЛЬБАЦ: Да, и вы в своей книге, кстати, пишете, что советское руководство встало перед дилеммой – с одной стороны, была элита, и военно-промышленная элита, и промышленная элита, которой требовались поставки из-за рубежа. С другой стороны, надо было оплачивать лояльность и населения и стран-сателлитов, то есть, провинций империи - хлебом, нефтепродуктами, и так далее. И вот советское правительство оказывается перед дилеммой: кому дать деньги. Кого, с вашей точки зрения, советское правительство боялось больше – население или вот эти элиты?

Е.ГАЙДАР: И тех и тех. Это видно по поведению .Там действительно была развилка - из трех вариантов реакции на этот уже состоявшийся кризис. Первое – население. Отказаться от импорта продовольствия? Прошу прощения, за счет этого импорта в это время были обеспечены десятки миллионов людей в крупнейших городах СССР.

Е.АЛЬБАЦ: Вы пишете, что к 1989 г. 40% зерна закупалось на валюту.

Е.ГАЙДАР: Короче говоря, вы перестаете снабжать Нижний Новгород, Пермь, Москву, Ленинград. И как? Между прочим, конечно, советское руководство с точки зрения интеллектуального уровня никогда не блистало. По крайней мере, не блистало в 70-80- гг. Я в книге привожу одну из записей из материалов Президиума ЦК КПСС, которая. На мой взгляд, очень хорошо отражает уровень интеллектуального лидерства советского руководства. Она звучит так: «Вопрос о товарище Засядько. Говорят, тов. Засядько вышел из запоя. Решение: назначить тов. Засядько министром на Украину». В этой связи оно не блистало. Но вот одну вещь оно помнило, и это видно, опять же, по материалам внутренним, по дискуссиям – оно помнило, как оно вообще пришло к власти. Оно помнило, что весь этот режим – он возник в результате череды событий, которые произошли после того, как в 1917 г. солдаты отказались стрелять в народ. Когда Николай Второй дал прямой приказ стрелять в народ на поражение, чтобы прекратить беспорядки, в 21.00 вечера 25 февраля, а генерал-лейтенант Хабалов собрал своих старших офицеров и передал это распоряжение царя. И когда после этого солдаты с массовых масштабах отказались стрелять в народ, то за 36 часов режим, за которым стояло 300 лет традиций, развалился. И вот этот страх, что когда-нибудь во время беспорядков, связанных с продовольствием, солдаты откажутся стрелять в народ – кстати, подтвержденный довольно тяжелыми событиями в Новочеркасске, где им пришлось перебрасывать войска…

Е.АЛЬБАЦ: В 1962 году.

Е.ГАЙДАР: Да, из Ростова, внутренние войска, потому что войска, дислоцированные в Новочеркасске, не готовы были стрелять в народ. Вот этот страх там был всегда. Поэтому тема о том, что можно взять и отказаться от импорта продовольствия, и посадить страну на нормы снабжения по карточкам, похожее на Вторую мировую войну – она нигде никогда не обсуждалась.

Е.АЛЬБАЦ: Вот тут вы приводите любопытные данные – записку председателя КГБ Семичастного о росте антисоветских настроений. О том, что уже после событий в Новочеркасске 7.705 антисоветских листовок и анонимных писем – видно, что страшно стало.

Е.ГАЙДАР: Конечно, стало страшно. Это было запретной темой. Но с другой стороны, тема, связанная с тем, чтобы полностью прекратить производство вооружений, прекратить импорт комплектующих для заводов, которые находятся в моногородах, для той же машиностроительной промышленности, для легкой промышленности – это был такой очевидный конфликт со всей элитой, которая составляла, скажем, состав Пленума ЦК КПСС, - что у меня нет никакого сомнения, что советское руководство, попытавшееся пойти по этому пути не пережило бы ни один Пленум. Не надо было бы ждать долго, чтобы снять Горбачева, как сняли Хрущева. Просто на первом же пленуме, где он предложил бы приостановить закупки вооружений, импорт машинотехнической продукции, инвестиционные проекты – вопроса бы не было. Не было бы этого руководства. Был третий вариант, экономически самый рациональный. Мы как-то обсуждали, в свое время, эту тему с моими коллегами, которые в свое время работали в правительстве, и мы согласились, что мы бы, если бы у нас была какая-нибудь возможность на их месте, на месте тогдашнего советского руководства, так бы и сделали. Была возможность распустить восточно-европейскую империю.

Е.АЛЬБАЦ: Куда тоже поставляли и зерно…

Е.ГАЙДАР: Мы в 1963 г. перестали ее поддерживать зерном, поддерживали поставками нефти и нефтепродуктов, и газом. Ну, конечно, можно было бы сказать - мы будем вам поставлять нефть, нефтепродукты и газ на конвертируемую валюту, потому что иначе мы просто не прокормим свое население. Но это был колоссальный внешнеполитический вызов: представьте себе – у Хрущева были огромные проблемы с тем, что он увез ракеты с Кубы, которые он туда же и привез. И вот сказать политической элите, что, знаете, все завоевания Второй мировой войны в Восточной Европе мы считаем аннулированными, мы думаем только о том, как вывести оттуда свои войска - потому что мы не можем больше поддерживать экономически Восточную Европу, но это тоже в 1985 г. сказать советской элите было невозможно. Тема никогда не обсуждалась.

Е.АЛЬБАЦ: Итак, первый механизм очевиден – что нечем стало оплачивать лояльность ни населения внутри страны, включая национальные республики, ни провинции империи, страны Восточной Европы. Соответственно, время патронажа в обмен на свободу заканчивалось – это первый механизм краха империи.



Это только небольшая часть интервью. Все интервью здесь