Парапушкинисты - параноики. Говоря кратко, все парапушкинисты - параноики.
Их бредовая идея - Пушкин. У одних она спровоцирована полным отсутствием личных талантов у других - белой горячкой. Одни фанаты уверены, что Элвис - жив. А эти уверены, что Пушкин - всё.
Козаровецкому видится, что Пушкин вовсе не писал стихи и прозу, а непрерывно занимался мистификациями: писал и называл написанное чужим именем, то есть сидел и шифровал - шпион, значит. И шпионил он в пользу простого народа, выдавая ему военно-сексуальные секреты загнившего дворянства. Если бы Козаровецкий раскопал кусок окаменевшего говна Пушкина, то и в нём он бы отыскал литературную мистификацию.
Так вот, Козаровецкий, обнявшись с другим парапушкинистом Петраковым, задушевно горланят песни о Пушкине. Они друг друга уважжжают, и Козаровецкий брызжет слюной в лицо каждому прохожему: "Железная логика книги Петракова не оставляет сомнений в том, что "диплом" был написан и разослан самим поэтом…"
На очереди у этих певцов открытие дуэтом, что Пушкин не только сам написал и разослал "диплом", но потом и сам себя убил. А Дантес - это всего лишь литературная мистификация.
Вот как реагирует Козаровецкий на своих коллег по паранойе, которые не разделяют его бредовую идею, а придерживаются своих собственных.
"Я с любопытством наблюдаю за тем, как дежурные литературоведы изобретают всё новые названия литературоведению, с которым они не согласны. … недавно Сурат по телевидению применила к книге Петракова термин "парапушкинистика". Пара в переводе с греческого означает "вне, рядом, около, мимо". Подумать только, на что уходят силы наших высокодуховных творческих работников! Вот только, маскируя свою трусость, не дающую им возможности идти на честный, открытый диалог, наши оппоненты ведут себя нечистоплотно."
Тут уже не мистификация, а типичная мистика: Козаровецкий не узнаёт филологический термин "парапушкинистика", а начинает его переводить с греческого языка (будто бы он знает греческий). Небось слово "параша" он тоже переведёт с греческого: пара ша = ша, ша.
Параноик по Пушкину, Козаровецкий заодно устроился председателем комиссии по литературному наследию Александра Лациса. Это тот Лацис, который прославился фундаментальными статьями в "Вопросах литературы" 1989 года о "Тайных записках" Пушкина. Об этом Козаровецкий мистификационно не ведает. А ведь именно эти статьи стали фундаментальным вкладом в
парапушкинистику, которую Козаровецкий щедро пополняет.
Конёк-горбунок метко и сильно ударил серебряным копытцем по черепу Козаровецкого, и единственное его спасение, как и для всех ударенных, находится в штудировании
Тайных записках 1836-1837 годов того же А. С. Пушкина, которые ни для одного умного человека мистификацией не являются.