Настроение:	blah
Музыка:	Hellsing - OST Track 11

Страна гопоты
По наводкеpaidiev@lj:

— Основная масса жителей России — гопники?

— Возможно. Это большая часть среднего класса. В своей статье я пишу, что это не совсем гопники, а, как я их называю, полугопы. Гопников можно разделить на три части — уголовники, пролетарии и мелкие предприниматели. Это разнообразные «побоюлы», сотрудники автосервисов, иногда менеджеры среднего звена в компаниях, которые управляются бывшими «красными пиджаками», и прочие. Вот их я называю полугопами. И таких людей много. Это довольно весомая часть среднего класса. Они совершенно не похожи на тех, кого принято считать целевой аудиторией. Тех, кого называют яппи.

— Выходит, что полугопы — это полстраны. В городах с населением сто-двести тысяч человек вы не найдете никаких яппи. А потребление и там растет.

— Да, это полугопы. Не пролетарии, не уголовники, не дворовая шпана. Может быть, это бывшая шпана, но не пошедшая в криминал. Это люди, занимающиеся серым бизнесом. Бизнесом, соприкасающимся с криминальной средой. А почти весь бизнес в провинции именно такой. Стратегии карьерного продвижения полугопов очень простые и совсем не похожи на то, к чему мы привыкли. Для этого не надо получать какое-то образование или опыт. Здесь все не так. Грубо говоря, если кто-то из них поднимается, то потом он подтягивает к себе своих же пацанов. Причем это все люди, которые были шпаной из одного двора. И это и есть главный принцип отбора. То есть социальные сети создаются не на основе таких понятий, как знание, эффективность, а по принципу лояльности и объединения одним прошлым.

И самое главное:

— Чем отличаются наши гопники от западных?

— Там есть футбольные фанаты, скинхеды и прочие. Но это явление городских гетто, неблагополучных районов. То есть это маргинальная культура. И если брать гопников как уличную шпану — то это тоже маргинальное явление. Но полугопы — это другое. Это массовое явления — замес сознания уличной шпаны и менеджера среднего звена. То есть на Западе нет в среднем классе огромного количества людей, чья ментальность была бы замешена на ментальности рэпера или футбольного фаната. А у нас сознание огромного количества людей базируется на мировоззрении гопника. То есть там, если человек вышел из такой тусовки, то он пытается расстаться с прошлым, отказаться от него. А у нас это часть идентичности, народ не может и рефлексировать на эту тему, он просто этим живет.

Cобственно, это очевидная вещь для любого человека, который не связан с криминальной средой, но вынужден постоянно её наблюдать вокруг и соприкасаться с ней.
То есть для любого человека из абсолютного меньшиства.
А большинство живёт в этой среде, как рыбы в воде - и просто её не замечает, считая нормой жизни.
К чему потом вопить о несознательности населения, о том, что народишко так и мечтает лизнуть начальственную задницу - это же естественное следствие раз и навсегда закрепившегося в голове мировоззрения: мир делится на тех, кто сидит и соблюдает режим, и тех, кто охраняет и этот режим составляет. Они так мыслят. Они этим довольны. Они одновременно со слезой в глазах рассказывают о воле-волюшке о свободной западной жизни - и при этом просто не мыслят своей жизни вне тюрьмы, ибо в ней и жизнь, и друзья, и прошлое, и будущее... Они во всех возрастах слушают шансон и рэп, общаются на тюремном языке и просто-таки молятся на тюремные законы. Их дико пугает даже мысль о том, что законы могут отличаться от тюремных. Они кажутся им или "слишком вольными" (это когда им на прогулку можно ходить не по расписанию) или "слишком строгими" (это когда им говорят, что больше по-привычке нельзя устраивать парашу в камере, а нужно ходить в туалет).
Ну а для охраны, понятно, заключенные вообще не люди никакие, но заключенные с этим полностью согласны.
А недавно начальник тюрьмы сменился, все одобрили - а как же не одобрить-то?

И этот образ мысли и крутится, и крутится, и воспроизводится без конца, и детишки из начальных классов сидят в подъезде на корточках в вязаных шапочках сдвинутых на затылки, и жрут эти проклятые семки, и этому нет никакого конца, потому что даже если их всех убить, то с нуля выстроится такая же иерархия, поскольку это же животная иерархия и законы стаи, инстинктивные, они сами собой появляются, и только в нашем государстве-тюрьме сделали закон джунглей официальным законом.

- Каждое общество имеет цель, а криминальное население Омеги стремится уничтожить самое себя. Баррент, вы, кажется, удивлены?
- Никогда не думал об этом, - признался Баррент. - В конце концов, я был его частью.
- Вот представьте: все сконцентрировано вокруг убийства. Праздники - предлоги для массовых убийств. Даже закон, регулирующий интенсивность преступности, начинает давать осечки. Мы живем на краю хаоса. Безопасности нет нигде. Хочешь жить - убивай. Единственный способ подняться в статусе - убивать. Безопасно только убивать - больше и больше.
- Ты преувеличиваешь, - сказала Моэра.
- Ничуть. Ограничители преступности - кажущиеся. Фикция. Все разлагающиеся общества сохраняют иллюзию благопристойности до конца. А конец омегианского общества приближается.
- Насколько быстро? - спросил Баррент.
- Дело месяцев.