| |
[May. 28th, 2011|10:21 am] |
Родина, это когда все в малом, а малое в большом. Это когда довольствуешься не какими то попугаями, а тем, что впитал с молоком матери, с кровью предков. Стук дятла в лесу, кукушка, жаворонок в утреннем высоком небе. А попугаи хороши в зоопарках. Но нельзя же жить в зоопарке! Родина, это когда хорошо, даже там, где думается что плохо.
Продать Родину, это все равно, что продать последние гаечные ключи, чтобы купить соседке старушке заварное пирожное. А наследовать Родину, это значит украсть никелированные кронштейны с завода Серп и Молот. Мы все воспитывались не через подглядывание в замочную скважину. Мы, это знамя впереди, рвущаяся материя, и барабанщик и горнист. И первые робкие прикосновения к уключине, и всплеск весла, и запах навоза и шорох сена, и эти иголки, елочные иголки. Человек, потерявший Родину, потерял и елочные иголки. От разлапистой русской ели. Эти иголки для русского, что мягкая подстилка в ненастье. И потеряв эти самые иголки, русский человек становится как бы ватным, сделанным из папье маше, он начинает ходить по секонд хэндам, благотворительным обедам, ищет затерявшиеся, закатившиеся монетки под дружное улюлюканье тех, у кого Родина трещит в закормах.
Нам, русским, не нужны ни попугаи, ни кенгуру, ни коалы всякие! Под чью дудку вы поете? Чей заказ выполняете? Почто сманиваете неокрепшие русские молодые души всякими колибри?
«Вообще, – закончил академик Павлов, – я должен высказать свой печальный взгляд на русского человека. Русский человек имеет такую слабую мозговую систему, что он не способен воспринимать действительность как таковую. Для него существуют только слова. Его условные рефлексы координированы не с действительностью, а со словами.» |
|
|
