Рав Авраам Шмулевич

Азбука революции. Имя.

Если вы хотите не быть музейным экспонатом или пикейным жилетом, но идти вперед в современных условиях (современных на каждую данную точку исторического времени), есть одна абсолютно необходимая для этого дела вещь: нельзя копировать политические и эстетические модели пройденного исторического этапа. Иначе вы будете выглядеть как ряженые в цирке, и иметь точно такое же влияние на общество.
Прекрасный пример тут - казачье движение в постперестроечной России: сейчас, когда они додумались напялить на себя эти театральные костюмы, известно какое к ним отношение. Но если бы они взяли формой обычный десантный камуфляж, с элементами казачьей исторической символики, скажем, выделенной более интенсивным цветом полосой лампас, мы бы сейчас имели несколько другую Россию. Потенциал был очень хорош – и загублен на корню шутовским началом.
Все исторические прорывы достигаются тогда, когда создается новая форма (проявляемая интеллектуально, политически, эстетически и т.д.). Примеры: та же фашистская революция Муссолини, нацистская Гитлера, американская Вашингтона-Линкольна-Рузвельта (я обобщаю линию, построившую из религиозных маргиналов, диких ковбоев и уголовников великую сверхдержаву), сионистская революция, революция Петра Первого, Великая французская, европейская либеральная, Мэйдзи, революция царя Давида, ну и далее по списку. При этом революция – это всегда старое вино, несколько перебродившее, к которому приправы добавлены, (или, наоборот, убраны), и обязательно поданное в новых мехах (это называется диалектикой ).
Имеется, впрочем, исключение из этого правила, вернее его уточнение: иногда можно и полезно брать имя прошлого этапа, если с этим именем уже выстроены четкие положительные ассоциации, и надевать его на себя. При этом сущность, конечно, будет этому имени совершенно не соответствовать, но так лучше эту сущность протолкнуть. Но только – на начальном этапе, если вы вовремя не соскочите – проиграете. Так что этот путь опасен, но по нему все же можно идти, особенно когда силенок мало, он более легкий. Примеры: все диктаторские режимы числятся нонче республиками. Советский Союз, кстати, тоже пошел по этому пути и погорел на нем в итоге. Не будь игры в «независимые союзные республики», не было бы и Беловежских соглашений. Впрочем, 70 лет это действовало, и дивиденды приносило – от малости двух лишних голосов в ООН до успешного обуздания межнациональных противоречий.
В современной России использован тот же самый метод: для именования построенной системы взято имя «либерализм и построение рыночного капитализма», с которым современная реальность Российской Федерации ничего общего не имеет, совершенно другой режим строится – но и люди довольны, ибо либерализм есть хорошо, как нас советский агитпроп убедил, ну и противников режима умело заставили бороться с ветряными мельницами.