Расстрел российского журналиста украинскими военными Расстрел российского журналиста украинскими военными
Примечательную историю рассказал недавно Аркадий Бабченко про украинскую войну, про украинских военных. Позволяет более объемно представить, что там на самом деле происходило и происходит.
Напомню, в 2014-м, в начале войны. Бабченко писал очень интересные репортажи прямо с передовой, с украинской стороны. Он чуть ли не поделился в палатке рядом с украинскими позициями (что-то в таком духе мне помнится), и писал оттуда такие журналистские фотографические репортажи, как всегда интересные, он талантливый журналист. Потом вдруг резко все прекратил, снова оказался в Москве. Никаких объяснений, почему уехал – не было. Потом через много месяцев (может и раньше было, но я не видел) у него проскользнуло, что его украинские военные чуть не расстреляли, без подробностей.
А недавно , тоже между делом, не акцентируя, рассказал, что тогда произошло. И эта версия уже сильно отличается от той картины, которая была в первом интервью. Впрочем, и сейчас всего он не рассказал, почему и как и за что – совершенно не ясно. Но все равно крайне любопытно.
Ниже – пост Бабченко и комментарий, который я там оставил.
https://www.facebook.com/babchenkoa/posts/1093552290745003
June 5 at 11:29am •
Жизнь пошла такая - что ни день, то праздник. Сегодня у меня третий день рождения. Три года назад меня, голого, с мешком на голове поставили к стенке. А потом, вдребезги отпизженного, достали из ямы и выкинули в серой зоне. Потом я полз, проклиная эту чертову вышку. А потом меня подобрали. Нет, я вобщем-то, рад, что так вышло. Разбитое плечо я лечил год, и пропустил из-за этого Иловайск, Дебальцево и Аэропорт. За что, глядя на ребенка каждый новый день, и благодарю судьбу до сих пор. Сломанный нос сросся сам. А еще это избавило меня от моральной необходимости ехать туда снова. Чего я и не могу заставить себя сделать вот уже четвертый год. Да, там страшно, на краю этой ямы.
Ну, что ж, товарищ полковник. Не расстреляли, и на том спасибо.
Miroslav Gai Я помню это как вчера. Как умолял и одеяло тебе совал в яму. И как дозвонился хатабычу, что бы они вас нашли и забрали. Все как вчера
LikeShow more reactions • Reply • 349 • June 5 at 12:00pm
Аркадий Бабченко
Аркадий Бабченко Спасибо тебе, Мирослав. Я у тебя в долгу.
LikeShow more reactions • Reply • 153 • June 5 at 12:03pm • Edited
Андрій Жбадинський
Андрій Жбадинський Спасибо что не обозлился на нас
LikeShow more reactions • Reply • 22 • June 5 at 12:38pm
Helena Alexeeva А Хоттабычу поклон низкий за всех, кого он вытащил за эти страшные три года войны.. Это глыба, а не человек. Человечище.
Светлана Розборская Я из серой зоны.Знаю, слышу,привыкла
LikeShow more reactions • Reply • 1 • June 6 at 11:28am
Мой коммент:
Avraham Shmulevich А вот то, что вы не написали тогда об этом - очень большой минус. Тогда вы писали про действия украинской армии - и, например .я .был уверен. что вы даете объективную картину той войны. а оказалось - нет. О чем еще не было сказано в тех репортажах? Журналистика должна быть объективной, без цензуры и самоцензуры. И иначе - проправительственная пропаганда, нет?
В 2014 Аркадий рассказывал эту историю, правда, по другом:
- Когда на этой войне ты острее всего почувствовал опасность?
- Когда меня потащили расстреливать за шпионаж. Вот тогда я был на 100% уверен, что все, доездился, в этот раз уже не вылезу.
- Напомни, пожалуйста, что тогда случилось.
- Я не хочу говорить об этом в деталях, потому что еще об этом не писал. Речь о ситуации, когда были нарушены договоренности, и за это вломили звездянок и, в общем-то, потащили расстреливать за российский паспорт и фотографирование на позициях украинской армии.
- Сколько длился этот инцидент?
- Всю ночь.
- Это было похоже на ситуацию с журналистом "Новой газеты" Павлом Каныгиным?
- Нет, Каныгина целенаправленно брали как журналиста за выкуп. Там было другое. Надо понимать, что это аспект твоей работы. Люди, с которыми ты работаешь, всегда на нервах. Они теряют своих товарищей, выживают только на негативных чувствах. У них только агрессия и ненависть. И тут приходит какой-то хер с фотоаппаратом, чего-то там щелкает, ходит везде…
- …И хочется его вырубить?
- Не вырубить, нет. Первая реакция - неприятие, конечно. Ну, а потом с тобой либо свыкнутся, либо нет. Если свыкнутся, если ты с этими людьми неделю просидишь, то ты вообще будешь лучший друг для них. Они уже все поймут, для чего ты это делаешь. А если допустишь какую-то ошибку (причем ты сам можешь не понять, какую именно), ну, тогда тебе переломают челюсть. И это тоже надо сознавать отчетливо.
- Возвращаясь к ситуации, когда тебя хотели расстрелять, но ты понял, что этого не случится. Какие тогда были ощущения?
- Выстрелили над головой, потом стоим, разговариваем: "Ну чё, обосрался?" - "Да нет". - "А чё так дышишь?" - "Ну, ***дь, а тебя расстреливать не пытались?"
Я им говорю: "Дайте, пацаны, сигарету". А они: "Какие тебе, нафиг, сигареты, ты охерел, что ли? Ты военнопленный!" И тут я понимаю, что я не какой-то хер в трусах с мешком на голове, которого потом собирай по полю под минометным обстрелом. Нет, я военнопленный, у меня появился какой-то статус. И все, конечно: пошел уже такой расслабон…Стало тепло, появились глупые смешки, подхихикивания…Ты - выжил. Тебя не расстреляли. Приятное ощущение, прямо скажем. Ты понимаешь, что дальше тебя посадят в яму, потом сдадут СБУ-шникам, они тебя куда-нибудь повезут. Дальше - проверка, выяснится, что я белый, хороший, пушистый, и - домой.
http://peremogi.livejournal.com/5825778.html