Письмо командующего войсками Северо-Кавказского округа К.Е.Ворошилова И.В.Сталину о ситуации в Чечне Письмо командующего войсками Северо-Кавказского округа К.Е.Ворошилова И.В.Сталину о ситуации в Чечне
21 января 1923 г.
РСФСР.
Командующий войсками Северо-Кавказского округа.
21.1.1923 г.
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Поздравляю тебя еще с одной «автономной» 15—1—23 г. в ауле Урус-Мартан, что в 24 верст[ах] от города Грозного, на съезде представителей аулов (5 ч[еловек] от аула) при торжественной обстановке провозглашена автономия Чеченской области. Из Ростова выезжали: Микоян, Буценный, Левацдовский и я.
Впечатление: чеченцы, как и все другие горцы: не хуже, не лучше. Мулл, шейхов, святых и пр[очей] чертовщины, пожалуй, больше чем у других, например: у карачаевцев и даже кабардинцев. Фанатизм, темнота и невежество отменные. Владычество мулл и шейхов неограниченное и безраздельное. Иначе не может быть.
Патриархально-родовые отношения, отсутствие грамотности и др[угие] явления исторического и экономического порядка определили эти отношения.
Само собой понятно, что муллы и св[ятые] пользуются своим положением со всем присущим им искусством восточных дипломатов и политиков. Нашего влияния ни на грош! Ошибочно думать, что чеченцы по своей темноте не знают, что из себя представляет советская] власть, ее влияние на международную политику и пр. Все это муллы, а они есть пока Чечня, знают преотлично.
Недавно возвратившийся из Москвы чеченский главмулла Шамседдин-Гаджи Алтахаджиев сообщил в нашем присутствии съезду, что советская власть — великая сила, что она стоит за раскрепощение народов Востока, но что советская власть не является врагом и гонителем правоверных и их религии; что он сам, Алтахаджиев, ездивший 7 раз в Мекку1, молился в Москве не хуже, чем в самой Мекке. Когда он говорил (мне тут же переводили), я думал, большие мы дураки, что мало возим этих самых мулл в Москву, где они себя чувствуют так же, как в Мекке. Убедился воочию, что наши велеречивые и многомудрые коммунисты, до сих пор работавшие в Горской Республике, мало чему научились сами и научили других. Пресловутые «расслоить», «опереться на бедноту», «вырвать массу из-под влияния кулачества и святых» и прочие красиво звучавшие слова оставались на бумаге и висли в воздухе, а жизнь текла своим порядком, не считаясь с сильными желаниями т. Гикало и других коммунизировать «святую» и мулльскую Чечню. Можно утверждать, что до тех пор, пока мы не создадим в Чечне кадра дельных и преданных делу и партии работников, нам не на кого будет опереться и придется тем или иным путем использовать мулл и прочих господ. Возможно ли? Вполне. Они сами этого ждут. В их коране уже и сейчас имеется не одно место в тексте в нашу пользу (цитировалось на совещании и съезде) и только нужно соответственно изменить тактику.
В Урус-Мартане, ауле весьма большом (до 30 т[ысяч] жит[елей]) собралось около 7—8 т[ысяч] представителей аулов. Встретили нас хорошо. Наш эскадрон с 5 пулеметами, запряженный четверками и двумя духовыми (на конях) оркестрами, импонировал тем 2500—3000 всадникам, которые встречали нас по пути нашего следования.
Чечня вооружена и довольно хорошо.
Выступили с официальными речами. Наговорили пышных фраз, обещаний никаких.
Указали, между прочим, на силу Советской власти, а потом и на безобразия, творящиеся в Чечне.
В ответном слове, один из умнейших мулл, Било-Хаджи заявил, что он от всего чеченского народа приветствует Советскую власть и выражает ей народную благодарность за дарованные права и свободы. Далее он начал излагать свои пожелания (претензии).
1. Вновь организуемая власть должна быть честной и не обворовывать народ.
2. Нужно создать сильную, честную милицию.
3. Разрешить существование шариатского суда1 2, который не враг, а друг Советской власти и ему верит народ.
4. Надлежит железной рукой уничтожить бандитизм, грабежи и разбои.
5. Немедленно назначить комиссию для расследования безобразий, творимых при взимании продналога, где бедняк обкладывается в 5—7 раз больше кулака.
Как видишь, требования, кроме шариатских судов, не Бог весть как велики.
Шариатские судьи нас немного смутили. Предложили от съезда избрать 150—200 человек и приехать в Грозный для детального обсуждения всех вопросов, связанных с автономией.
В Грозный прибыло всего до 400 человек. Выборных больше 200 человек, из них мулл — 35, купцов — 70, землеробов — 140. Само собой разумеется, что муллы были закоперщиками совещания. Хлеборобы (беднота) молятся не только Аллаху, как муллы, но и самим муллам. Пришлось разрешить существование параллельно нашим судам и шариатским. Мы уверены, что они умрут прежде, чем народятся. На совещании обсуждались те же вопросы, что и на съезде.
Муллы заверяли, что бандитизм они вместе с нами поборят. Виделись и много говорили с Али-Митаевым3. Мужик дьявольски умный и хитрый. Заискивал у нас и умолял назначить самое срочное следствие по его делу для полной его реабилитации (приказали назначить), утверждая и клянясь всеми пророками, что его оклеветали пред Соввластью. Хочет служить и быть полезным.
Последнее. Эльдерханов, да и весь ревком, весьма слабые. Особенно Эльдерханов. Сравнивая его со всей той братией, которую пришлось лицезреть, приходится серьезно задуматься над судьбой и ревкома, и дальнейшего Чечни.
Эльдерханов бесхарактерен, безволен, глупый и чванливый старикашка. Другого, взамен ему, пока нет.
Заканчиваю. Поездка была весьма полезной. Бандитизм сократится, а может и совсем прекратится. Связь с Чечней, а не с балагурами, завязана и мы
постараемся ее поддерживать. Рядом мер думаем укрепить наше влияние. Через мулл и прочих алимитаевых доберемся до подлинных тружеников Чечни. Будь здоров.
Твой К. Ворошилов4.
РГАСПИ. Ф. 17. On. 112. Д. 385. Л. 22-2 4 .
Подлинник. Автограф.
1 Мекка — священный город, одна из основных заповедных территорий ислама.
В Мекке родился и жил пророк Мухаммед. Там находится главная святыня мусульман — Кааба — каменное сооружение в форме куба, в восточный угол которого вмонтирован «символ могущества» Аллаха — черный камень.
2 Шариатский суд — суд, действовавший на основании норм шариата. См. также примеч. 7 к док. № 9.
3 Митаев Али (Али Бамат Гирей Хаджи (Хаджиев) (1890—1925) — родился в с. Автуры Шалинского района Веденского округа Чечни. Отец — Али Бамат Гирей
Хаджи — один из ближайших сподвижников секты Кунта-Хаджи. В 1914 г., после смерти отца, стал его преемником. В годы Гражданской войны занимал выжидательную позицию. Отряды его мюридов участвовали в нескольких боях с карательными белогвардейскими частями. В конце 1920 г. в горных районах Чечни вспыхнуло восстание, возглавляемое Н.Гоцинским и Саид-беком (внук Шамиля). После
его подавления Митаев занялся организацией шариатских судов и полков самообороны. Ко времени объявления ВЦИК автономии Чечни 15 января 1923 г. Митаев уже был наиболее крупным национальным и религиозным деятелем. Его секта насчитывала до 10 тыс. последователей-мюридов (Шалинский, Гудермесский и Веденский округа). 12 апреля был назначен членом областного революционного комитета Чеченской области. Организовал отдельную сотню железнодорожной охраны. Одновременно продолжал деятельность по объединению религиозных сект. 18 апреля 1924 г. был арестован и препровожден сначала в Ростов-наДону, а затем в Москву. Коллегией ОГПУ 19 января 1925 г. был приговорен к 10 годам тюрьмы. После пересмотра дела 26 октября 1925 г. расстрелян.
4 Вариант этого письма был опубликован (с глухой ссылкой на Архив Президента, без указания шифров) в сборнике «Военные архивы России» (I выпуск, 1993,
с. 406—407). Однако между двумя документами есть небольшие разночтения. Публикуемый в данном сборнике текст более полный, письмо написано на бланке командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. В левом верхнем углу его приписка от руки следующего содержания: «При сем 1 экземпляр газеты
«Нефтеработник». Черновик этого письма сохранился в личном фонде К.Е.Ворошилова, в котором имеется фрагмент, не вошедший в письмо, направленное И.В.Сталину: «Я считаю, что состав этого cовещания вполне удовлетворителен. Заправилами, как нужно было ожидать, были муллы. До тех пор пока мы не создадим в Чечне кадры преданных, знающих Чечню и ей знакомых работников,
придется иметь дело с муллами. Муллы народ продувной и не много нужно, чтобы их забрать под свое влияние. Дураки только могут верить в возможность проведения в Чечне всяческих «расслоений», «влияний через бедноту» и пр. чепуху. Конечно, беднота, как и везде, имеется и в Чечне. Но, во-первых, в Чечне патриархально-родовые отношения сохранились почти в полной мере, а, во-вторых, всякий бедняк муллу и святого почитает во сто раз больше, чем кулака (кулак уже грамотный, а то и образованный) и, кроме того, муллы то и всякого рода святые живут и жиреют за счет бедноты» (Там же. Ф. 74. Оп. 2. Д. 37. Л. 5, 5 об).
--
ЦК РКП(б)—ВКП(б) и национальный вопрос. Книга 1. 1918—1933 гг. /Составители Л.С. Гатагова, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2005. — С. 73-75.