"Король Лир" - трагедия расставания с иллюзиями
Перечисляя в сонете 66 явления жизни, видение которых подталкивало его к мысли о смерти, в четвертой строке этого сонета В.Шекспир написал:

And purest Faith unhappily forsworn...
И от чистейшей Веры отреченье...

Это постоянно наблюдавшееся Шекспиром отречение от веры состояло в различного рода и вида проявлениях людской нелюбви к ближним, включая фарисейские выражения якобы такой любви.

Никто не разу не был почитаем
Сам по себе; нас чтут лишь за дары
Слепого случая...

("Троил и Крессида". III, 3, перевод Л.Некора)

Сам Шекспир любил людей искренней и истинной любовью, в основании которой лежало его понимание истины взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия, ярчайший и точнейший пример материального воплощения которой он видел в каждом без исключения человеке. И в основанной на таком понимании любви не к каким-то отдельным конкретным людям, а ко всем людям вместе и к каждому человеку в отдельности объяснялся Шекспир в своих сонетах. Но в сонетах он еще выступал как глубоко и искренне верующий человек.
Эта вера еще звучит в "Гамлете", когда Гамлет в монологе "Что есть человек..." говорит:

Sure, he that maid us with such large discourse,
Looking before and after, gave us not
That capability and godlike reason
To fust in us unused.
Уверен, он, который нас создавал с такой большой рассудительностью,
Глядя, что было до того и будет после, не для того дал нам
Эту способность (смотреть, что было до чего-то "того" и будет после - Авт.) и богоподобный разум,
Чтобы они ржавели в нас неиспользуемыми.


В трагедии же "Король Лир" Шекспир от этой веры отрекается. Вообще, трагедия "Король Лир" - это трагедия порывания с иллюзиями практически всех его персонажей, а не только одного Лира. Но главная трагедия в этой трагедии - это трагедия самого Шекспира, порвавшего с иллюзией, что истина взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия есть главная, основная "простая" (сонет 66) и "великая" ("Троил и Крессида") "Истина" (сонет 66 и "Троил и Крессида"), которую может и должен видеть каждый человек, и закономерные, выходящие на практику людей выводы из которой каждый человек может и должен делать:

Есть в жизни всех людей порядок некий,
Что прошлых дней природу раскрывает.
Поняв его, предвидеть может каждый,
С ближайшей целью, грядущий ход
Событий, что еще не родились,
Но в недрах настоящего таятся,
Как семена, зародыши вещей.
Их высидит и вырастит их время.
И непреложность этого закона
Могла догадку Ричарду внушить,
Что, изменив ему, Нортумберленд
Не остановится, и злое семя
Цветок измены худшей породит...

("Генрих IV".Ч. 2, III, 1, перевод Е.Бируковой, подправленный автором этой статьи)

Отмечен этот разрыв с верой и отмеченной иллюзией словами Лира в первой же сцене первого же акта трагедии: "Nothing will come of nothing... - Ничего выйдет из ничего..." Или, как указывал Мелисс: "Из ничего не выйдет нечто". И окончательность и бесповоротность этого разрыва, не случайность сказанных в первой сцене слов, их более общий смысл - все это подчеркнуто повторением этих слов Лиром в сцене четвертой: "Why, no, boy; nothing can be made out of nothing".
При этом разрыв Шекспира с верой вовсе не означал его разрыва с любовью к людям. На прочность последней Шекспир указал не только в сонете 124, но и пьесе "Генрих VIII" - произведении, ставшем его "лебединой песней", в котором он не только многое в своем творчестве объяснил, но и многое предвидел:

Благое дело извращают часто
Все те, кому его и не понять.
Не нам припишут...

(I, 1, здесь и далее перевод Б.Томашевского)

И в нем же он завещал (II, 1):

Любовь свою дарите людям щедро,
Но не доверье.

Поскольку:

Кто музыки [истины (музыка - пример истины связи времен) - Авт.] не носит сам в себе,
Кто холоден к гармонии прелестной,
Тот может быть разбойником, лгуном,
Грабителем; души его движенья
Темны как ночь, и, как Эреб, черна
Его приязнь...

("Венецианский купец". V, 1, перевод П.Вейнберга)

Таким образом, к моменту написания "Короля Лира" Шекспир понял, что в основе непонимания людьми истины связи времен лежит непонимание истины более фундаментальной. И потому он написал (V,1):

"Tis the times" plaque, when madman lead blind.
Вот выражение сути времен - сумашедший ведет слепого.

Но убедившись в этом, Шекспир распрощался со своими иллюзиями насчет простого и скорого воцарения истины связи времен в сознании людей (IV, 1):

World, world, O world!
But that thy strange mutations make us hate thee,
Life would not yield to age.
Мир, мир, О мир!
Какие еще твои выверты заставят нас ненавидеть тебя,
Пока жизнь не станет зрелой.

Но при этом Шекспир убедился еще и в том, что истина связи времен вовсе не теряет своего значения. Поэтому в своей лебединой песне он помянул ее уже в первых строках первой сцены первого акта:

Each following day
Became the next day"s master, till the last
Made former wonders its...

В них он перефразировал известное латинское изречение: "Учеником предыдущего дня является следующий день". И на века остался единственным человеком, которого время и история научила, хотя и сделал все, чтобы люди следующих веков могли идти по его стопам.
Поэтому итог своей жизни в своей лебединой песне он подвел так (III, 2):

Так счастлив ...никогда я не был.
Теперь себя познал я, и в душе
Мир, что превыше всех земных блаженств, -
Спокойная, утихнувшая совесть!