У меня с самого начала была мысль
что ИЗВЕСТНЫЙ ГЕНИЙ сознательно доводит до абсурда пафос,инфантилизм и вторичность русского рокка, но нет, не таков наш джигит...

Мне представляется очевидным, что основное направление деятельности Дениса, уж не знаю, осознанное ли им самим, - это деструктурализация ритмических, образных и идеологических моделей так называемого русского рока, жестокая и неизбежная расправа с рудиментарным фальшиво-гундосым пафосом кинчевых и шевчуков, необходимое осквернение могил, постановка самодовлеющего нарратива в ситуацию абсолютного абсурда.

Все мы помним, что, много и справедливо упрекаемый в воровстве мелодий, в общей музыкальной зашоренности и схематичности, русский рок-музыкант никогда и не претендовал на оригинальность в этой области. Оправданием ему служили достоинства, приписываемые наложенным на шарманочные пьески текстам - их будто бы глубокой метафорике, богатой образности, вовлеченности в круг жестоких проблем человеческого бытия, оригинальным уловкам при работе с неразрешимыми вопросами о смысле жизни, которые якобы предлагаются доморощенными сказителями. Все эти вредные мифологемы живы и подпитываются до сих пор: несколько месяцев назад одним из московских издательств была выпущена антология "Поэты русского рока" (каков оксюморон!); еще раньше отдельными книгами выходили "стихи" бориса гребенщикова, юрия шевчука, александра башлачева и даже солдатско-холуйского пидора евгения феклистова.
Кому-то эти ужимки могут казаться невинными. На самом деле череда недоразумений и попущений, позволившая слесарям, сторожам, резчикам по дереву, студентам профтехучилищ считаться пушкиными, маяковскими и шопенгауэрами, ставит под угрозу дальнейшее будущее отечественной литературы. Необходима жестокая и непрелонная борьба с дешевым пафосом и кособоким лиризмом рокеров-рубак, и она уже начата - Денисом Охримом.
Благодаря тонкому вкусу и живому уму или невероятному наитию, шестнадцатилетний малоросс сумел понять, что малейшая инверсия, допущенная в отношении зафиксированных в русском роке моделей и лирических ситуаций, обнажит их несостоятельность и младенчество, их тухлую сущность и полную нежизнеспособность. Некоторые же пробелы в образовании, свойственная возрасту наивность и угадываемая неприкаянность (кто-то назовет ее юродивостью) лишь обеспечили незамутненность взгляда и разрушительную силу пародийной рефлексии.