Про друзей хороших-2
Продолжаю свою пиар-акцию и сегодня расскажу про stanis_sadal@lj Возможно вам покажется, что вы и сами про него все знаете. Может быть даже вы уже читаете его журнал, который он заполняет с редким трудолюбием. Если не сказать, что в свой журнал он строчит со скоростью пулемета залпами крупных разноцветных букв. Плюс фото. Иногда таких фото, что хочется украсть, иногда таких, что хочется тошнить... Вот такой он, корнет Плетнев(а Станислав - натуральный корнет Плетнев со всеми достоинствами и недостатками гусарского поручика). А если кроме шуток, то в наше время трудно встретить человека с таким обостренным чувством справедливости.
Расскажу, как познакомилась с ним - может он сам уже и не помнит.
Я долгие годы писала о кино в газете, была вполне известна на этом поприще, но в Союз кинематографистов меня упорно не принимали. Не по каким-то особым причинам. Мне говорили одно: "В очередь, сукины дети, в очередь!" С удовольствием швейцара в гостинице маленькие функционеры поясняли: "У нас уважаемые люди, даже К., которая вообще дружит со всеми, и то тихо ждала и не выпендривалась". Или: "Что значит - определите сроки. Мы тут сами назначаем сроки. Молодая еще нас учить." А было мне, кстати, за тридцать.
Короче, уже не нужен мне был СК, мне нужно было справедливости. И я написала резкое письмо в газету "СК-новости". Шухер поднялся неимоверный, в СК меня резко приняли, правда, в Гильдии критиков я до сих пор не состою(маленькая функционерша сидела именно там), но главное не в этом. Главное - и ведь узнал откуда-то телефон - у меня в трубке раздался бодрый голос:
- Ольга, это Садальский. Я хочу вам дать рекомендацию в Союз. Я все читал... Следующая часть монолога состояла только из одной нематерной фразы обращенной к людям, с которыми я воевала - ты скажи мне, гадина, сколько тебе дадено.
Когда меня выгнали из "Известий", он подошел ко мне на "Нике":
- Ольга, молодец, я люблю таких. Таких бойцов!
Стас, я тоже люблю таких. Которые кидаются не разбирая дороги на защиту справедливости, не высчитывая выгоду и не оглядываясь. Которые если и ошибаются, то искренне.
А под катом статья, которую я написала, когда в пору первой антигрузинской истерии Садальский попросил грузинское гражданство.


Прошедшая суббота явилась удивительной иллюстрацией к материализации мысли. Никто ведь не будет спорить с тем, что умственное, мечты и туман часто имеют свойство превращаться в нечто осязаемое?
В субботу в Сибири случилась очередная маленькая (пока) этническая война, а в галерею Марата Гельмана ворвались какие-то ублюдки. Орудовали слаженно и быстро. За пять минут успели избить галериста и испортить двадцать картин грузинского художника, выставка которого как раз в галерее проходила.
Кто ворвался – Бог весть… Ясно, что не государственные органы. Не милиция, не иммиграционная полиция, не главный санитарный врач Онищенко и не главный природовед Митволь.
Ворвалась некая «художественная самодеятельность», пылающая горячим желанием навести в России расовую чистоту. Галерея ведь не рынок в Химках, и никакой команды «громить» не было и быть не могло. Как не было команды Квачкову покушаться на Чубайса. Я бы не удивилась, если бы узнала, что Анну Политковскую убила такая же «самодеятельность».
Теперь несколько теоретических выкладок. Тридцать восемь процентов населения считают, что нужно депортировать из России всех этнических грузин. Депутат Государственной Думы составляет и публикует список «врагов русского народа» из ста фамилий, пестрящий сталинскими формулировками «агент иностранных спецслужб» (фамилий стало 99 после убийства Политковской). По государственному ТВ каждый день транслируются истории про страшных и могучих грузинских «воров в законе», которые хоть споить великий русский народ своим пестицидным вином и не смогли (не потому что Онищенко спас, а потому, что русский народ водку предпочитает), но зато увлекли рулеткой.
Можно было бы и дальше перечислять всю эту «умственность», да зачем? Все и так все знают, а многие радостно поддерживают. Только надо учитывать, что никакие фашистские марши и погромы в галереях совершенно невозможны без подходящей атмосферы, насаждаемой сверху. Атмосфера есть, шакалы набегут - откуда ни возьмись. Встает вопрос, кто больше виноват в их последующих деяниях – инстинктивные животные или тот, кто разложил повсеместно червивую вонючую падаль, на которую они набежали?
Впрочем, окружающая мерзость не всех заставляет вести себя мерзко. Об этом, собственно говоря, был фильм семьдесят девятого года «О бедном гусаре замолвите слово…», да и вообще все творчество гениального Григория Горина. О том, что у страны порой выбора нет, а у каждого отдельного человека выбор есть всегда. И Станислав Садальский спустя двадцать шесть лет сделал выбор своего героя, корнета Плетнева. В знак протеста против антигрузинской вакханалии подал документы на принятие грузинского гражданства. Замечу - на фоне гробового молчания иных «мастеров культуры». Как мнящих себя интеллигентами, так и мнящих себя потомственными аристократами. Вокруг корнета тогда тоже стояли молчащие приличные люди, господа офицеры, и он слыл среди них не самым уважаемым. Так, несерьезный гуляка и бузотер.
Поступок Садальского меня не удивляет, потому как я его лично знаю немножко. Он просто звереет от окружающей несправедливости. Качество редкое, немодное, неудобное, но прекрасное. Стас, это круто! Материализуются, оказываются, не только темные бредни, но и светлые пьесы.