суточные щи - December 5th, 2012

Краснорожий ментяра
some crazy Buddhist dude, Хитрый буддийский монах подбежал ко мне наперерез уличному движению, протягивая полосатую палочку сверкающий пластиковый амулет с бодхисаттвой Авалокитешварой известной также как Гуаньюнь, сбил с ног обнял посреди улицы, угрожая арестом хихикая, а потом пользуясь моим смущением и спешкой и цепляясь за одежду забормотал "храм, храм" и раскрыл блокнот с именами и цифрами. Суммы штрафов пожертвований предыдущих жертв осчастливленных были таковы, что я был счастлив отделаться пятью баксами и без протокола.

Вот так, можно попасть щелкая клювом как последний щегол получить кармическую заслугу по дороге на работу.

Тексты ныне покойного писателя Белова сегодня читаются, как сорокинские деконструкторские стилизации, над каждой строчкой можно хохотать.
Каковыми стилизациями на самом деле и являются изначально. Сам русский язык в рамках литературных норм - из набора аморфных диалектов сшитый монстр, но над ним хотя бы солидные люди с орденами и громкими титулами, трудились долго, целыми ученым коллегиями, а потом пришел Пушкин, всплеснул мудями и оно ожило. А сто лет спустя собрались какие-то невнятные мужички с нечистыми ногтями и методом Мичурина от этого монстра произвели деревенскую литературу. Любому, кто бывал в деревнях России, ясно, что на языке деревенской прозы, вернее на её свежеизобретенных диалектах, там и не говорят и не думают. В городе заниматься деревенской прозой как бы от имени деревенских людей, - это все равно что актеру Никулину надеть чалму со страусиным пером и так ходить по улицам, - "пусть думают, что иностранец, турист". Читайте лучше Сорокина, там вся эта советская деревенская литература в рамке на одной страничке.