bars_of_cage's Journal

(сгоряча о Шмелеве)
дважды за сегодня встречаю "Лето господне" Шмелева - оказавшись по ссылке _Нис в "ру_лит_еде" (где попутно выясняется, что писатель путал морошку с черникой)- а теперь вот

nihao_62@lj поздравил с Крещеньем.

Составное всегда чувство от Шмелева: на базовое сочувствие автору (все-таки эмигрант, и поет осанну тому миру, ценность которого понимаешь) накладывается душевный протест, которому невозможно дать ходу (как когда видишь, к примеру, опасно играющего ребенка в присутствии матери) - отчего тот разрастается до безумного раздражения. Хотя, собственно, почему? То, что он живописует плотские удовольствия "потонувшей в пирогах и блинах России", само по себе не плохо (хотя по мне так и не хорошо, тут я все еще не либерал). Слог его грамотен и безвреден ("тонкая, чистая, лирическая проза, прекрасный язык", комментирует юзер в ру_лит_еде). А чувствуешь, что что-то в этом есть не то, и смеешь догадываться, насколько должна было раздражать Бунина эта череда сцен, прорисованных иглой одна за другой - то ли страшный суд Босха, то ли авантитульные картинки, предварявшие первые издания Диккенса.

Пляшущие человечки вместо людей - вот выложу скан, если хотите - их взаимозаменяемость, как кеглей, пренебрежение человеком в угоду обряду и обычаю (как в Советской России человек параллельно приносился в жертву государству), взгляд на народ и его жизнь со спутника Гугл-карт, с горящими в свете солнца крышами, но в отсутствии людей. Жизнь "Лета Господня" ужасно оживлена, но это какой-то муравейник, а люди отсутствуют, как будто над Москвой взорвалась нейтронная бомба, не задевшая только насекомых, которые выели погибшим мозги и бегают теперь с их воспоминаниями. Это жизнь немного уже на том свете - что так и было, в каком-то смысле - и поэтому к ней будто можно было применять уже несколько другие операции, которые не пришли бы в голову с живым - славословие и ностальгия в этом смысле подобны трепанации и бальзамированию - а это как-то не вполне то, ради чего открываешь книжку.

Но и презираешь себя за эти мысли, по известному душевному механизму, слушаешь дальше с преувеличенной внимательностью - но автор ведь совершенно безжалостен, не дает тебе передохнуть, давит и давит своей ровно-повышенной интонацией, не дает передохнуть - пока раздражение инверсиями, пустыми именами, абсурдными перечислениями, перестукиваниями по рельсам однотипных фраз - вырывается наконец в виде вопля самого большевистского: "туда ей и дорога, России, если она была такова!" - и хочется перевернуть весь этот охотный ряд вебберовским иисусом христом, стряхнуть обморок конвейера ничего не обозначающих слов, змеиных шкурок слов, пустых коробочек, какие валяются у выхода из коммерческих выставок, когда там раздавают пробники стирального порошка - выскочить наружу, глотая воздух, в мир осмысленных связей, из этой синхронии листа в мелкую клеточку