|
|
Пишет bars_of_cage (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} bars_of_cage)@ 2007-04-14 10:41:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
бесстрашие сквозь страх
Вот читаешь ленту - киваешь, морщишься, смеешься - а потом там такое, тем же Times New Roman, в том же окошке, без всякого предупреждения...
о той любви, которая в ответ на наставленный на тебя клинок заставляет, не отворачивая лица, говорить - это же я, я, ты не узнаешь меня?, о той любви, которая заставляет возвращаться, когда тебе говорят - уходи, потому что ты понимаешь, что слова тут не значат своего основного смысла - а каким высшим пониманием достигается это понимание? - я не знаю, и об этих липких слезах отчаянья, сквозь которое ты проходишь, отверженный, но все-таки проходишь, проходишь, и идешь вперед - вперед или назад, неважно, но движешься в такт, о любви, которая поддерживает - вот очень важное, ничего не прося взамен, господи, меня тошнит от собственной банальности, но как же сказать про это иначе... любви, которая просто отдает, отдает, отдает, мне это в самом деле кажется страшно важным - и именно отсюда, из этого непрошения-взамен, наверное, и берутся силы проходить сквозь отчаянье, поскольку ведь отчаянье про природе своей - ужасно эгоистическая, на себя направленная вещь, и чем сильнее вывернут твой вектор наружу, тем легче тебе должно даваться его преодоление. А еще я думала про то, что любовь очень похожа на войну - и опять не в первом, традиционном понимании сравнения - а в том огромном количестве сил, которого она требует, сил совершенно разного рода, и в беспощадности к себе, и в выдержке такого градуса, что когда небо темнеет от направленных в твою сторону стрел - ты остаешься стоять, не сдвинувшись с места, то есть в таком своеобразном анти(авто)гуманизме, но и в надежде с верой конечно же тоже - не зря они ходят троицей, ведь надежда есть всегда - а на что еще, если не на веру, опираться, когда небо темнеет от стрел, и вот в этом умении пронести чувство сквозь расстояние и огонь, и об умении броситься в огонь, и о бесстрашии сгореть, и о том, вообще, что любовь - это не про страх, но, напротив, про требуемое ею титаническое мужество, потому что ведь любовь, на самом деле - это очень, очень страшно, ведь когда ты стоишь на краю пропасти, и не видишь дна, и у тебя есть выбор - прыгнуть или остаться, ты вполне можешь предпочесть дрожание на краю, и это тоже будет очень похоже на любовь, потому что ты стоишь в ее виду, ты стоишь в виду, я хочу сказать, любви, хоть дна и не видно, но пропасть-то в целом обозрима, и, в общем, вполне можно представить себе ее габариты - а можешь решиться и прыгнуть, и тогда, как всем нам вполне понятно, обратного пути уже не будет - и это очень, очень страшно, и именно поэтому так похоже на войну.
Чувство, будто летишь себе на реактивном самолетике, довольный набранной скоростью и высотой - и вдруг с небес ухает огромный раскаленный астероид. Оставляя после себя след в полнеба
Вот читаешь ленту - киваешь, морщишься, смеешься - а потом там такое, тем же Times New Roman, в том же окошке, без всякого предупреждения...
о той любви, которая в ответ на наставленный на тебя клинок заставляет, не отворачивая лица, говорить - это же я, я, ты не узнаешь меня?, о той любви, которая заставляет возвращаться, когда тебе говорят - уходи, потому что ты понимаешь, что слова тут не значат своего основного смысла - а каким высшим пониманием достигается это понимание? - я не знаю, и об этих липких слезах отчаянья, сквозь которое ты проходишь, отверженный, но все-таки проходишь, проходишь, и идешь вперед - вперед или назад, неважно, но движешься в такт, о любви, которая поддерживает - вот очень важное, ничего не прося взамен, господи, меня тошнит от собственной банальности, но как же сказать про это иначе... любви, которая просто отдает, отдает, отдает, мне это в самом деле кажется страшно важным - и именно отсюда, из этого непрошения-взамен, наверное, и берутся силы проходить сквозь отчаянье, поскольку ведь отчаянье про природе своей - ужасно эгоистическая, на себя направленная вещь, и чем сильнее вывернут твой вектор наружу, тем легче тебе должно даваться его преодоление. А еще я думала про то, что любовь очень похожа на войну - и опять не в первом, традиционном понимании сравнения - а в том огромном количестве сил, которого она требует, сил совершенно разного рода, и в беспощадности к себе, и в выдержке такого градуса, что когда небо темнеет от направленных в твою сторону стрел - ты остаешься стоять, не сдвинувшись с места, то есть в таком своеобразном анти(авто)гуманизме, но и в надежде с верой конечно же тоже - не зря они ходят троицей, ведь надежда есть всегда - а на что еще, если не на веру, опираться, когда небо темнеет от стрел, и вот в этом умении пронести чувство сквозь расстояние и огонь, и об умении броситься в огонь, и о бесстрашии сгореть, и о том, вообще, что любовь - это не про страх, но, напротив, про требуемое ею титаническое мужество, потому что ведь любовь, на самом деле - это очень, очень страшно, ведь когда ты стоишь на краю пропасти, и не видишь дна, и у тебя есть выбор - прыгнуть или остаться, ты вполне можешь предпочесть дрожание на краю, и это тоже будет очень похоже на любовь, потому что ты стоишь в ее виду, ты стоишь в виду, я хочу сказать, любви, хоть дна и не видно, но пропасть-то в целом обозрима, и, в общем, вполне можно представить себе ее габариты - а можешь решиться и прыгнуть, и тогда, как всем нам вполне понятно, обратного пути уже не будет - и это очень, очень страшно, и именно поэтому так похоже на войну.
Чувство, будто летишь себе на реактивном самолетике, довольный набранной скоростью и высотой - и вдруг с небес ухает огромный раскаленный астероид. Оставляя после себя след в полнеба
