Странная история.
Глядел в третий раз кассету с австрийским детским фильмом, который надо было переводить («Каникулы с Сильвестром»), и на одной сцене, под самый конец, вдруг разрыдался. Слезы полились ручьем, сладкие, будто не твои.
Две девочки нашли клад с подзорной трубой, который спрятал дедушка. Девочки смотрят сквозь трубу - а труба показывает дедушку мальчиком. На друга его, тоже старого старика, наводят – он тоже в штанишках. Труба запомнила то, что видела. И девочки решают поклясться, как деды их 70 лет назад, что будут всегда помнить друг друга (по-немецки лучше, «aus dem Auge nicht lassen») - навести трубу друг на дружку, и спрятать. И вот – в темном кружке лицо девочки, на которую смотрит подружка, желтоватое, размытое (труба-то старая уже), девочка ровно стоит, прядку смахивает. А потом – в том же кружке другая сепия, другое личико, и тоже ровно стоит, серьезно, смотрит перед собой. Вот и все, но я и сейчас с трудом различаю клавиши. Что-то такое правдивое есть в этих двух кадрах, предчувствие, касание истины. Что-то пришло и коснулось по открытой душе. Много лет не было такого, ни в каком кино, хоть много голливуда пережевал глазами за последний год. Да и по книгам даже давно не помню. Можно, конечно, здраво рассудить: эстафета поколений, вечные истины, музыка грустная. Но нет, не все. Светлый круг, который стоит, и потом сворачивается в точку. Хорошо. Будто «Не надо идти в продажные сценаристы», сказал мне Бог (он-то знал, что ночью просмотрел по зомбоящику два американских фильма, и поскольку новыми, кинематографическими, глазами смотрел, то было интересно, как планы выстроены, как монтажер работал ножницами, как интрига держится в эпизодах, и конечно думалось о том, как сам бы и что придумал).
Есть рука невидимая в жизни, что ни говори.

Добавлю сейчас в интересы «прямой взгляд» и «касание».