Entry tags:

Дума, МВД, Михаил Виноградов

∆ АДВОКАТЫ XXI века. Михаил ВИНОГРАДОВ: «ХОРОШЕГО ЭКСПЕРТА ПРОВЕСТИ ТРУДНО»

АДВОКАТЫ XXI века. Михаил ВИНОГРАДОВ: «ХОРОШЕГО ЭКСПЕРТА ПРОВЕСТИ ТРУДНО»

Михаил ВИНОГРАДОВ: «ХОРОШЕГО ЭКСПЕРТА ПРОВЕСТИ ТРУДНО»
Судьба человека, попавшего в орбиту уголовного процесса, во многом зависит от заключения эксперта, вердикт которого определяет, будет ли обвиняемый отбывать наказание или отправится на лечение. Если будет установлено, что преступление совершено в состоянии аффекта, то суд смягчит приговор. О том, как проводится экспертиза, мы беседуем с известным экспертом, доктором медицинских наук, профессором Михаилом ВИНОГРАДОВЫМ.

– Михаил Викторович, сколько лет Вы в профессии?

– Уже более сорока. По первому образованию я врач-психиатр, а по второму – юрист.

– Какова сфера Ваших научных интересов?

– Моя кандидатская диссертация была на тему «Прогноз надежности личности в экстремальных условиях», а докторская – «Психическая деформация сотрудников милиции и связанные с этим чрезвычайные происшествия». Интерес к этим темам во многом обусловлен тем, что я много лет проработал в системе МВД, давал заключения по состояниям вменяемости и невменяемости, аффекта военнослужащих при совершении ими преступных деяний.

– Вы, как эксперт, даете заключения после ознакомления с историей болезни подозреваемого или обвиняемого, беседы с ним или на основании наблюдения за человеком в медицинском учреждении?

– Я всегда стою за то, чтобы человек был помещен в стационарное медицинское учреждение, где можно провести комплексное обследование – компьютерную диагностику сосудов мозга, энцефалограмму, компьютерную томографию, биохимическое обследование, психологическое тестирование, наблюдать за поведением и реакцией человека. Только после тщательного изучения его психического и физиологического состояния можно дать соответствующее заключение со стопроцентной уверенностью.

– Специалисты утверждают, что сегодня у половины населения можно констатировать те или иные нервные расстройства. Во многом это связывают со страхом потерять работу, жилье, подвергнуться насилию и т.д. Возможно, в связи с этим психиатры-криминалисты чаще стали констатировать невменяемость или аффекты?

– Нет, психозы напрямую не зависят от социальных условий. Хотя если говорить о психическом здоровье населения, то надо признать его невротизацию. Много убийств совершаются на бытовой почве, возросла уличная конфликтность, когда незнакомые между собой люди вмиг становятся врагами и не способны сдерживать свои эмоции, агрессию. Это зачастую приводит к нанесению тяжких телесных повреждений, а нередко к убийствам.

– Готовясь к нашей встрече, я просмотрела практику Верховного Суда РФ. Меня интересовало, как часто суды признают преступление совершенным в состоянии аффекта. Сложилось впечатление, что аффект у нетрезвых людей практически не признается. Это так?

– Это старая и порочная судебная практика, сложившаяся еще в советское время. А поскольку возраст судей у нас «почтенный», вот и тянут они этот шлейф в сегодняшний день. Конечно, аффективное состояние может наступить при определенных условиях, складе личности и у пьяного человека, так же как у трезвого.

– Ну а если один эксперт говорит – аффект, а другой дает заключение, что его не было, то назначается еще одна экспертиза? Вообще сколько экспертиз может проводиться?

– Столько, сколько требуется для установления истины. Полковнику Буданову проводили, по-моему, шесть экспертиз. При двух взаимоисключающих выводах эксперта назначается независимая экспертиза. Ее проводят в институте имени Сербского. По логике, это высшая экспертная инстанция. Институт оснащен самой современной медицинской техникой, там работают квалифицированные специалисты, что очень важно. Ведь когда экспертное заключение дает лечащий врач-психиатр, он не применяет методы исследования, которые использует психиатр-эксперт. Если к лечащему врачу приходит больной и говорит, что он слышит «голоса», такой врач ему верит, а эксперт это будет тщательно проверять. Когда обследование покажет, что есть нарушения функции головного мозга, то можно предположить, что есть галлюцинации, а если нет, то не исключено, что человек симулирует болезнь, иногда очень искусно. Выявить это помогает и наблюдение, которое фиксируется в специальном дневнике. Проводится также всевозможное тестирование. С уверенностью могу сказать, что в хорошем лечебном учреждении симулянтов распознают быстро. Вообще хорошего эксперта провести трудно, но для себя и для суда он должен собрать большую доказательственную базу.

– А может судья «перепроверить» заключение института Сербского?

– Да, тогда собирается экспертная комиссия, привлекаются эксперты из разных медицинских учреждений, которые дают заключение на основании своего всестороннего обследования (не меньше месяца). Это так называемая экспертиза Минздрава.

– Судью, следователя всегда поджимают сроки. Видимо, поэтому они нередко назначают амбулаторную экспертизу. Вы считаете это допустимым?

– Еще раз подчеркну, что я сторонник проведения экспертизы в стационарных условиях. Это значительно надежнее, да и, что говорить, возможность давления на эксперта в любой форме в стационаре практически исключается. В советское время было законодательно закреплено, что при совершении тяжкого преступления экспертиза должна проводиться только в стационаре. Считаю, что такая норма должна присутствовать и в действующем Уголовно-процессуальном кодексе.

– А как Вы относитесь к ужесточению наказания?

– В некоторых случаях считаю, что это следует сделать. Приведу пример – наказание педофилов. Максимальный срок наказания за такое преступление 4 года. Все сексуальные преступления на сто процентов рецидивны. Что изменится после такого срока заключения? Ничего. Недавно в Питере поймали педофила американца. Судили его в Америке, куда преступника отправили со всеми материалами дела. Приговорили к 18 годам заключения. Так там прошла волна протестов, американцы требовали пожизненного заключения. И я с этим согласен, педофил никогда не исправится.
Но, на мой взгляд, некоторые статьи Уголовного кодекса надо пересматривать и с позиции смягчения наказания. Это касается ответственности за превышение пределов необходимой обороны. Снова сошлюсь на пример. В дом ворвались грабители, искали деньги, пытали раскаленным утюгом хозяина дома. Когда воры направились с добычей к двери, освободившийся от пут хозяин ударил одного грабителя сзади утюгом. От удара вор скончался. Мужчину судили за превышение пределов необходимой обороны, ссылаясь при этом на то, что преступление было закончено и его жизни уже ничего не угрожало. Справедливо ли это? По-моему, нет. И таких случаев масса.

Будем надеяться, что новая Дума порадует избирателей совершенствованием действующего законодательства, а также принятием социально справедливых и взвешенных правовых норм. Спасибо за интервью.

Беседовала
Ирина ИРИНАРХОВА

Если знаете статью на ту же тему, что и эта - пожалуйста, оставьте ссылку в комментариях.

---

Испытываешь влечение к мальчикам? Тебе >>СЮДА<<
О блоге
Поискать еще публикаций на тему педофилии: