Последняя битва. Тайга. 9.

Глава 9

 

 

– Имея такие механизмы, жизнь может осваивать  новые пространства. Таким образом, создаются новые миры. Если же у какой-то формы жизни недостаёт какого-либо механизма, то она не может ни осваивать новые пространства, ни защищать освоенные. И главное, не может полноценно и самостоятельно выполнять функции жизни, что может привести к её полному исчезновению, – сказал я.

– Такое исчезновение есть, по сути, крайняя форма защиты, высшая мера. Эту высшую меру принято называть концом света, – резюмировал Ика.

– Но кто хочет уходить безвозвратно в небытие? – резонно поинтересовался старший группы.

–  Разумно. Те формы жизни, которые потеряли часть своих механизмов защиты, пытаются завладеть чужими реликвиями. У них нет иного способа сохранить себя и освоить новые пространства, – ответил я.

– Что же делать?

– Как бороться с загнанным в угол зверем? Не торопитесь, – я посмотрел на огонь и поделился своим мнением. – Он силён, изворотлив, разум его иной. Его не просто понять. Это он руками неразумных правителей лишает нас возможности защищаться. Отучает нас думать и видеть мир таким, каков он на самом деле. Переводя фокус восприятия в виртуальное пространство, он отучает нас  от пока ещё нашего реального мира.

– Враг всегда здесь, всегда рядом, ведь у него нет своего мира-дома. Он изучает нас. Ведь мы ему так же непонятны. Его можно научиться чувствовать и даже видеть. Одна из примет – льющаяся кровь. Так проявляется его присутствие. Раньше была примета для определения нехорошего человека – в его присутствии скисало молоко, – промолвил Ика.

– Он давно с нами. Поэтому оставил много следов в нашей жизни. Эти следы есть следы борьбы. Приметы, легенды, культы, практически всё, что называют народным творчеством, то есть то, что нельзя приписать конкретному автору. Даже разнообразие языков есть не что иное, как следы борьбы, – добавил я.

– А что такое механизмы защиты? – спросил кто-то из ребят.

– Механизмы защиты используются для организации информационного центра. В нашем случае солнце источник чистой, читай нейтральной энергии, а земля информационный центр. Именно такая система позволяет материализовывать энергию. Придавать форму, наполнять смыслом. То есть выполнять функции жизни. То есть жить, существовать, – ответил Ика.

– Но в нашем ближайшем окружении не существует подобной системы. Единственный обитаемый мир на такое пространство. Было ли так всегда или что-то произошло? А может быть, вселенная когда-то была размером с один мир? – предположил старший группы.

– Мир значений и смыслов ныне – сломанный мир. Наша мозаика, состоящая из механизмов защиты неисправна. Но это другая история. Давайте спать, может быть, вы получите ответы во сне. Всё равно словами всего не объяснить, – закончил нашу беседу Ика.

Вспомнилась пустыня, оазис, костёр. Только звёзды здесь какие-то не такие или показалось. С такими мыслями я провалился в сон.

…Люди в восточных одеждах что-то закапывали в песок. Кто их так напугал? А, кажется, я понял – с заката надвигается песчаная буря. Что же они так испугались привычной в этих местах стихии? По их настроению видно, что они не просто что-то прячут, но и готовятся умереть, чтобы никто не узнал, где они укрыли эти сокровища. Надо же, какая ответственность?

А кто же потом всё это найдет и главное как? Чёрт, да ведь это я должен найти то, что прячут эти бедолаги. Поэтому я и вижу их во сне. Как же мне запомнить место? Один песок вокруг, никаких ориентиров. Придётся запоминать ощущение местности, а потом шляться по пустыне или пустыням и распознавать их. Весело. Хорошо бы ещё кто-нибудь увидел такой или именно этот сон…