Д.МЕДВЕДЕВ: Сейчас внимание многих людей в мире приковано к событиям в Японии. Погибшими или пропавшими без вести, на данный момент, объявлено более двадцати пяти тысяч человек.

В моём блоге, да и во всём российском сегменте интернета, как и вообще в интернете, очень много записей со словами сочувствия и поддержки. Россия с первых дней пытается помочь своему соседу и партнёру.

Вы знаете, в разборе завалов были задействованы наши спасатели. Они возвращаются домой. Увеличены поставки топлива, доставляется гуманитарная помощь. А многие обычные наши граждане просто готовы помочь японскому народу – собирают помощь гуманитарную, предлагают разместить у себя пострадавших. Я считаю это нормально, это по-человечески.

Все мы напряженно в то же время следим за тем, как идет ликвидация последствий землетрясения и цунами на атомной станции «Фукусима-1». То, что там произошло, активизировало споры о развитии атомной энергетики во всем мире. Высказываются очень разные мнения о том, может ли вообще атомная энергетика быть безопасной. И мы знаем всё, что происходило, помним о том, что происходило, включая, кстати сказать, и другую трагедию, мы будем вспоминать в апреле месяце этого года. Я имею в виду Чернобыль.

Но с другой стороны известно то, что на сегодняшний день это самый экономически выгодный способ получения электроэнергии. Причем безопасный способ – при условии соблюдения соответствующих правил как во время проектирования, так и во время строительства и последующей эксплуатации станций. Очевидно, что эти правила, эти стандарты должны быть едиными для всех. И вот здесь нужно проанализировать всё существующее в настоящий момент законодательство, причем, и внутреннее законодательство, и международную нормативную базу. И, я считаю, его точно нужно совершенствовать.

Вероятно, нужны дополнительные требования, ну и соответственно, ограничения к строительству атомных станций в сейсмически опасных зонах. Здесь, очевидно, должны быть общие международные требования, особенно там, где возможны очень мощные землетрясения и последующие цунами. Ну вот, кстати, в нашем своде правил и нормативов по атомной энергетике уже существует норма, которая запрещает строительство атомных станций там, где может быть максимально сильное расчётное землетрясение, восьмибалльное землетрясение. То есть у нас этот норматив уже есть. Нужно, по всей вероятности, закрепить его на международном уровне, потому что мы с вами понимаем – катастрофа такого уровня, если она случается, она никогда не затрагивает одно государство. Оно, к сожалению, в той или иной степени является опасным для сопредельных стран, да и вообще для нашей планеты.

Еще один важнейший момент, который связан с дальнейшим развитием атомной энергетики. По-видимому, нужно не столько продлевать ресурс уже существующих, действующих станций, сколько сооружать новые энергоблоки. Но сооружать с максимальными барьерами защиты. И в этом вопросе наши атомщики (и я неоднократно с ними говорил на эту тему) готовы нести ответственность за построенные нами станции не только на территории, конечно, нашей страны, но и в тех странах, где Россия имеет контракты на строительство таких станций.

Один из недавних примеров – мы обсуждали с турецкими партнёрами строительство АЭС в Турции. Эта АЭС, АЭС «Аккую», будет построена с использованием принципиально новой системы управления станции, которая рассчитана на весь жизненный цикл самой станции. Будет создано совместное предприятие, которое будет отвечать и за её строительство, и за её эксплуатацию, и это такой принципиально новый подход, и в то же время одна из гарантий безопасности работы станции в целом.

В проекте другого российского энергоблока, который построен в Индии – это станция в Куданкуламе – предусмотрена система так называемого пассивного отвода тепла, которая даже при отключении электричества, что случилось, скажем, в Японии, обеспечит охлаждение реакторов и предотвратит катастрофу.

Вот это, конечно, очень прогрессивный подход, и мы считаем, что и в других случаях необходимо максимально повышать уровень защищённости атомных станций. Поэтому Россия, как признанный лидер в области создания реакторов, считает, что очень перспективным является также создание реакторов на так называемых быстрых нейтронах. Эти реакторы обладают уже как бы внутренней, естественной безопасностью. Кроме того, их использование позволяет радикально сокращать накопления отработанного топлива, а с ним тоже, вы понимаете, могут быть проблемы. Для них в целом не требуется обогащение урана. И, конечно, это в целом расширяет доступ к мирному атому для многих стран, которые этого добиваются.

Авария на «Фукусиме» заставляет нас задуматься и о расширении полномочий международных организаций, которые отвечают за безопасность в атомной энергетике. Причем, это должны быть реальные полномочия. Такие полномочия, которые будут вытекать из обстановки что называется и будут позволять решать задачи, возложенные на эти международные организации. Причем, нужно соблюдать принципы информационной открытости и абсолютной прозрачности.

В России уже проводятся коллективные проверки атомных станций на их надежность, на сейсмоустойчивость, несмотря на то, что в нашей стране, я уже сказал, действуют максимально жёсткие нормативы.

Общественный контроль осуществляют также представители средств массовой информации, неправительственных организаций и других общественных организаций. А в городах, где расположены объекты атомной энергетики, должны создаваться общественные информационные центры.

Уровень радиации и сейчас, и в будущем должен замеряться в автоматическом режиме и должен постоянно сообщаться на тех или иных информационных сайтах, то есть присутствовать в он-лайне, в том числе на сайте russianatom.ru. Это специальный сайт, который посвящен этой проблематике. Подобная практика, на мой взгляд, может быть официально рекомендована МАГАТЭ как международной организацией для всех операторов атомных станций, чтобы все работали в равных условиях.

Ну и самое главное – конечно, существенно повысить доверие людей к развитию атомной энергетики в мире. А это очень перспективное направление.