Нефритовый мундштук, инкрустированный в стену
Ты тоже мог быть на моем месте. Нет, все-таки, не мог. Ну что бы ты делал, или делала, если бы была на моем месте? У тебя даже такого мундштука нет. Даже если можно было бы представить такую совершенно невероятную комбинацию. Ну вот она, комбинация. Проснуться с видом на Тур Эффель за занавеской от того, что самая красивая спутница по самому красивому в мире ночному городу, которую когда-либо удастся заполучить, исполняет на твоем нефритовом мундштуке такую музыку, которую ты никогда не думал, что когда-либо кому-то удастся исполнить. Ты ее выбрал на Шанз'Элизе, потому что на ней был такой странный плащ, расширяющийся книзу, как перевернутый мухомор или колокол, и лицо ее было все разрисовано, как в Ар Примитиф, чтобы было понятно, с чем имеешь дело в темноте. Вообще здесь хоть раз в день, а тем более в ночь, но обязательно встретится такой типаж, как-будто она забыла переодеться после спектакля и смыть грим. Или цирк сгорел. У тебя-то и мундштука никакого нет. Два часа дня, через открытую балконную дверь слышно, как собирают столы на улице в кафе внизу, и ясно, что на завтрак за 5 евро (чай и любимый конфит д'оранж) мы очевидно не успеваем. Пешеходная улица ведет с одной стороны к Эколь Милитэр, а с другой к реке. Тебя стыдят тем, что ты уже год не бываешь там, куда ведет эта улица внизу, где висит Л'Орижин дю Монд. У тебя алиби - во первых, л'орижин дю монд у тебя и так всегда перед глазами. Во вторых, я, то есть ты, регулярно ходишь по Кэ Вольтэр с поднятым воротником, где единственный в мире вокзал, устроенный так, что все картины пешеходу доступны прямо с набережной после захода солнца. Ты все же настаиваешь на Ситэ де л'Яркитектюр э Патримуан, где выставка Утопия настоящего, и музэ де л'Ом, в котором до 1972-го года было выставлено настоящее тело Венеры-Хоттентот, но самое главное, на мюзэ Насьеналь де ля Марин, находящиеся в бывшем Трокадеро, ибо несмотря на то, что в теперь ты, то есть я, воздухо-, в прошлой жизни я был море-плавателем... В итоге мы приходим к компромису и решаем пройти под Тур Эффель, мимо Ситэ де л'Яркитектюр, мимо Карусель, подняться мимо Трокадеро на холмы, где расцветают магнолии, пройти мимо памятника второму португальскому нобелевскому поэту, из которого постоянно течет вода, но имени которого никто не может вспомнить, спуститься вниз по каменным ступеням, повернуть резко направо под мост Метро, по которому бесшумно на резиновых колесах из тонеля вылетают вагоны, несут самых настоящих моделей обратно на нашу сторону Сены, туда, где исполняется музыка на нефритовом мундштуке, инкрустированном в стену... Мы приходим сюда, чтобы поцеловать маленькую железную дверь в стене закрывшегося минуту назад Музэ дю Вэн. Нет, все-таки ты не могла бы быть на моем месте.