Продолжение романа "Вы просили нескромной судьбы?"
ГОЛ В СВОИ ВОРОТА

Если бы заправщик картриджей Иван Ильич Шишов знал, что все его слова, поступки, а также мысли, которые он имеет на счёт своей невесты Нади, считываются в лэптопе Молодого ангела, он, пожалуй, подумал бы десять раз о том, что в этой жизни нам ничего не даётся просто так и задарма.
Наденька, дочь министра московского правительства Липучкина, влюбленная в Ивана Ильича без памяти, была уверена в его искренней любви к себе, и мило щебетала в трубку уже час, рассказывая Ивану Ильичу о выкрутасах своей морской свинки по имени Шуберт.
- Ванечка, - поинтересовалась она, - я тебе не надоела?..
- То есть - нет! Надюша, любимая, я готов тебя слушать и слушать. Так что там с этим… боровом?
- С Шубертом? - вздохнула Надежда.
Так Шишов за вечер выслушал ещё более двадцати минут пустой болтовни невесты и с облегчением отключил телефон, когда разговор закончился.
- Ненавижу, - перекосился он.
- А у меня личной жизни нет, - пожаловался приятель, слушавший «Иванушек», пока Иван Ильич слушал Наденьку.
Они сидели в шашлычной на углу Сиреневого бульвара.
- Жирная дура, - беззлобно выдохнул Иван Ильич. - Через неделю женюсь и заткну ей рот!
- Ты отличный парень. Высокомерный. Тебе нужно жениться, - согласился приятель.
- Мужская настойчивость - и все дела, - решительно вздохнул Иван Ильич.
- Хочу такую же, - задумчиво поделился приятель. - А сестры у Наденьки нет?
- Если б самому не была нужна, тебе бы отдал, - пожал плечами Шишов. - Сестры нет, она и без сестры выделывает, будь здоров!
- Что именно?.. - хмыкнул приятель.
- Вчера опять в зад машины въехала… У неё, по-моему, кистевой синдром, как вцепится в руль, так и едет. - Иван Ильич поморщился.
- А на чём она ездит?
- Серебристый «Сеат Толедо» с подвеской. - Иван Ильич мрачно смотрел на поток машин у светофора. - «Мой серебристый мачо!» - передразнил он Наденьку. - Дубина стоеросовая!
- Ататат, - согласился приятель. - А папа?
- Такой же… Неделю назад летал на горнолыжный курорт, сломал ногу и в ЗАГС, наверное, на костылях придёт. - Шишов улыбнулся и потёр руки, доставая телефон. - Зато платиновая мама у моей невесты - блондинка будь здоров… Всё, прощай, свобода, через неделю.
- Ну, куда пойдём? - огляделся приятель. - Или не пойдём?..
- Сейчас, позвоню. - Иван Ильич набрал номер. - Ненавижу Надькиного папашу!
- Почему? - Приятель придирчиво разглядывал длинные загорелые ноги официанток.
- Он недавно сказал, - Шишов сморщился и ворчливо повторил: - «Цветущий кактус пахнет тухлым мясом».
- Что он имел в виду? - подвигал носом приятель.
- На его взгляд, я слишком молодо выгляжу. - Иван Ильич наморщил лоб. - Занято что-то...
- Мне тоже скоро тридцать, но всегда на несколько лет меньше дают. - Приятель достал женское зеркальце. - Юзаю гель для век от La Roche-Posay, а вот жидкость для снятия макияжа у них как-то жестковата для меня.
Шишов утвердительно кивнул, вспоминая, как отстоял километровую очередь к «Ионе - Счастью лучезарному».
- Жидкость у них - дерьмо! - согласился он.
«А в нагрузку к супруге - любовницу мне, и не простую дылду с задницей, а суперзвезду подиума - девушку экстра-класса! И чтоб каждый месяц новую!» - вспомнил он свою вторую мечту и огляделся. В шашлычной было накурено, а единственная приличная официантка кокетничала с кавказцами за столиком в углу.
Иван Ильич вздохнул тяжело и повернулся к приятелю, кивая на телефон.
- Если бы я не сваливал от неё, хоть раз в неделю к какой-нибудь нормальной девке с буферами, то свихнулся бы от этих её дебильных рассказов про хомяков… Да. Ну, да-да-да! - наконец, дозвонился он. - Ну, что?.. И где?.. И куда?.. Ага… В Химки поедешь? - Иван Ильич показал большой палец. - Пять отличных баб на четверых?..
Приятель кивнул.
- Едем. - Иван Ильич с удовольствием оглядел сизый зал шашлычной. - Тогда я сейчас отправлю эсэмэску Владу, чтобы присоединялся, и Надьке надо послать, что сегодня к ней не приеду, - хмыкнул он и быстро набрал указательным пальцем тексты новых сообщений.
"Вадь, мы тут клёвых тёлок подсняли!!! Едем к ним в Химки, ты с нами?.. Шишов".
- И этой дуре, - высунув язык, стал набирать он второе сообщение.
«Зайка, сегодня не смогу прийти, живот болит. Целую».
- Всё, поехали в Химки, - поднялся он и поманил пальцем официантку.
Они уже вышли из шашлычной и ловили такси, когда Шишов получил ответное сообщение.
«Ты что, Ваня??? Какой я тебе зайчик, на хрен? Какой ещё живот, шутник!!! Охренел, да??? Влад».

- Эстрадно-танцевальное ревю закончилось. - Старый ангел глядел с крыши соседнего храма на крутящегося юлой у шашлычной Ивана Ильича Шишова.
В отдалении от него стоял его приятель с вытянутой физиономией.
- А давай я скажу, что это я случайно послал ей это сообщение про клёвых тёлок, Вань? - повторял приятель. - Ну, Вань, да не одна эта Надька в Москве, поехали в Химки… Плюнь, Вань!