|
|
Пишет bowin (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} bowin)@ 2005-11-18 01:23:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Легенда об ученом-атеисте
Меня не покидает один образ.
Жил был один ученый. Талантливый человек, сделавший большой вклад в науку и получивший признание – возможно, его именем назвали какой-то важный эффект в физике твердого тела или новый вид жуков-короедов. Под конец жизни он обрел солидность, стал академиком, руководил известным на всю страну НИИ.
Так вот, этот самый ученый был воинствующим атеистом. Признаюсь, сейчас это немодно, но то был человек старой закалки, он многое испытал, через многое прошел, ему ли было гоняться за новыми модами. А потому он регулярно выступал с публикациями в научно-популярных изданиях и центральных газетах, приходил на радио и на телевидение, смело громил предрассудки, сектантские предубеждения и нелепые верования. Горячился и в близком кругу, и как-то раз даже ушел с банкета, где его посадили рядом с попом.
А когда друзья спрашивали – не страшно ли, мол, ведь возраст уже, и могила скоро? – он приводил пример великого физиолога Ивана Петровича Павлова, который даже из своего опыта умирания сделал научный эксперимент. Здесь, восклицал он, мы должны черпать свое вдохновение, мы должны встречать смерть стоически, как непреложный факт завершения личного существования. «Там», говорил он, ничего нет, поэтому надо сделать по максимуму для нашего времени и для будущих поколений.
Потом – все как обычно. Внезапный инфаркт, безутешное горе родных, пышные похороны и некрологи в профильных изданиях. Все, казалось бы и кончилось.
Но не для нашего героя. Когда сердце сдавило внезапной пронизывающей болью, когда стало невозможно дышать, когда весь мир свернулся в пылающую точку, в мозгу мелькнуло – вот и все. Когда вспыхнули и раздвинулись стены сияющего тоннеля, когда через тьму он плыл к голубому свету впереди, он вспоминал, что это всего лишь агония, последний всплеск активности умирающего мозга. А потом тоннель завершился, все вывернулось наизнанку, и он – целый, молодой, здоровый, никогда не умиравший, - стоял посреди цветущего яблоневого сада. Под ногами манила тропка, он пошел по ней, и вот он уже на околице родного села, и старая мама говорит ему, улыбаясь сквозь слезы – здравствуй, сынок, хорошо, что приехал!.. Иди, там тебя уже ждут!
И он идет, а ему навстречу идут ангелы, приветствуют его, расстилают перед ним красную дорожку, подводят его к большому белому дому. Это невозможно, думает он, этого не может быть, никакой жизни после смерти нет! А если есть, как попы говорят – так я самый большой грешник и должен быть, больше всех остальных, ведь я – всегда отрицал.
Итак, он подходит к большому дому, к самому крыльцу, ангелы стоят кругом, а на крыльцо выходит Самый Главный. Здравствуй, скажем, Николай Федорович, говорит он, и улыбается. Вот ты и в Царствии Моем, один из избранных! Спасибо тебе за все!
И кланяется ему в пояс. И все ангелы тоже кланяются.
Но как? – восклицает ученый-атеист. Я ведь никогда не ходил в церковь, и слова-то молитвы не знаю! Всю свою жизнь я только и делал, что боролся с религией! Убеждал людей, что нужно верить не в богов, а в науку. Что никакой души нет, а есть одна только активность нервной системы. Все эти долгие годы я боролся с Тобой!
Я знаю, отвечает Самый Главный. Я все знаю. Неужели ты думаешь, что может быть иначе? Так и должно быть, и это – часть моего Плана.
И он показывает ученому весь План, и тот понимает, что он и должен был отрицать, и должен был сражаться, и должен был противостоять. Не могло быть иначе.
А вот что он при этом думает – это совсем другая история.
Меня не покидает один образ.
Жил был один ученый. Талантливый человек, сделавший большой вклад в науку и получивший признание – возможно, его именем назвали какой-то важный эффект в физике твердого тела или новый вид жуков-короедов. Под конец жизни он обрел солидность, стал академиком, руководил известным на всю страну НИИ.
Так вот, этот самый ученый был воинствующим атеистом. Признаюсь, сейчас это немодно, но то был человек старой закалки, он многое испытал, через многое прошел, ему ли было гоняться за новыми модами. А потому он регулярно выступал с публикациями в научно-популярных изданиях и центральных газетах, приходил на радио и на телевидение, смело громил предрассудки, сектантские предубеждения и нелепые верования. Горячился и в близком кругу, и как-то раз даже ушел с банкета, где его посадили рядом с попом.
А когда друзья спрашивали – не страшно ли, мол, ведь возраст уже, и могила скоро? – он приводил пример великого физиолога Ивана Петровича Павлова, который даже из своего опыта умирания сделал научный эксперимент. Здесь, восклицал он, мы должны черпать свое вдохновение, мы должны встречать смерть стоически, как непреложный факт завершения личного существования. «Там», говорил он, ничего нет, поэтому надо сделать по максимуму для нашего времени и для будущих поколений.
Потом – все как обычно. Внезапный инфаркт, безутешное горе родных, пышные похороны и некрологи в профильных изданиях. Все, казалось бы и кончилось.
Но не для нашего героя. Когда сердце сдавило внезапной пронизывающей болью, когда стало невозможно дышать, когда весь мир свернулся в пылающую точку, в мозгу мелькнуло – вот и все. Когда вспыхнули и раздвинулись стены сияющего тоннеля, когда через тьму он плыл к голубому свету впереди, он вспоминал, что это всего лишь агония, последний всплеск активности умирающего мозга. А потом тоннель завершился, все вывернулось наизнанку, и он – целый, молодой, здоровый, никогда не умиравший, - стоял посреди цветущего яблоневого сада. Под ногами манила тропка, он пошел по ней, и вот он уже на околице родного села, и старая мама говорит ему, улыбаясь сквозь слезы – здравствуй, сынок, хорошо, что приехал!.. Иди, там тебя уже ждут!
И он идет, а ему навстречу идут ангелы, приветствуют его, расстилают перед ним красную дорожку, подводят его к большому белому дому. Это невозможно, думает он, этого не может быть, никакой жизни после смерти нет! А если есть, как попы говорят – так я самый большой грешник и должен быть, больше всех остальных, ведь я – всегда отрицал.
Итак, он подходит к большому дому, к самому крыльцу, ангелы стоят кругом, а на крыльцо выходит Самый Главный. Здравствуй, скажем, Николай Федорович, говорит он, и улыбается. Вот ты и в Царствии Моем, один из избранных! Спасибо тебе за все!
И кланяется ему в пояс. И все ангелы тоже кланяются.
Но как? – восклицает ученый-атеист. Я ведь никогда не ходил в церковь, и слова-то молитвы не знаю! Всю свою жизнь я только и делал, что боролся с религией! Убеждал людей, что нужно верить не в богов, а в науку. Что никакой души нет, а есть одна только активность нервной системы. Все эти долгие годы я боролся с Тобой!
Я знаю, отвечает Самый Главный. Я все знаю. Неужели ты думаешь, что может быть иначе? Так и должно быть, и это – часть моего Плана.
И он показывает ученому весь План, и тот понимает, что он и должен был отрицать, и должен был сражаться, и должен был противостоять. Не могло быть иначе.
А вот что он при этом думает – это совсем другая история.
