Дядя-гнусь
"нету боле мочи
на печи сидеть
там в лесу на воле
ждёт меня медведь"
НОМ

Железное правило: самые странные и запоминающиеся сны приходят в промежутках между звонками будильника.

В этот раз я стал медведем. У меня была шкура и когти. Я бежал куда-то с другими медведями. У нас было соревнование на время. Вот я бегу и думаю: этот медведь (он справа от меня бежал), он очень ловко бежит! А он и вправду и так и этак мог, и на стол вспрыгнет, а потом со стола и дальше бежит!

А потом я оказался на площадке, похожей на старый сквер (или заброшенные теннисные корты). Мне стало хотеться есть, потому что я ведь медведь, а медведь должен хотеть всё время есть (это я так решил во сне). Смотрю я на дерево, а там птенцы всякие на ветках. И вот один падает мне под ноги. Я начинаю его хватать, а он так шмыг-шмыг, бряк-бряк от меня! А потом птенцы начали все разом падать, а я не успевал их ловить, потому что они в этот же момент знали, как им научиться летать, и улетали прямо у меня из-под носа!

И тут я увидел кладку яиц. Яйца были похожи на змеиные (на скорлупе чешуйки были). Я взял одно и стал его жевать. Вкуса не помню. Помню, что колебался, чистить или не чистить, потому что забыл, что я медведь, но потом вспомнил, и съел с чешуёй. А потом увидел гусей на скамейке. Гуси сидели чинно, очень плотно, и были жирными (некоторые спали, заложив голову под крыло).

Я к ним побежал. Они поскакали со скамейки и стали от меня с боку на бок переваливаться. Но я самого сонного успел схватить за шею. Иду я с этим гусем подмышкой и вспоминаю рассказ одного мальчика из школы, о том, как они с дядей гусей воровали в деревне, и как гусю шею надо сворачивать. И вот я пытаюсь щёлкнуть гусем как кнутом, но он только на мою лапу навёртывается, а шея не ломается. Я и в одну сторону, и в другую – никак! А сам уже представляю, как буду жарить его на вертеле, и как с него жир будет капать, и как гусь будет благоухать.

Тут будильник заорал.

Потом стишок сочинился:

Вот на лавке – это гусь.
Щас к нему я подкрадусь.
Цап за шею! знайте, пупсы,
Не медведь я, – дядя-гнусь!