В 21-м веке вроде бы неприлично замахиваться на демократию. Можно говорить о «неполноценной демократии», «суверенной демократии», «либеральной демократии». Оценивать достоинства и недостатки конкретных общественных проявлений или работы конкретных государственных институтов. Но сама демократия это как «священная корова», на которую нельзя покушаться.

В каком-то смысле это оправдано. Ни одной успешной диктатуры или Империи в современном мире нет, те, что есть, настолько уродливы, что нетрудно поверить в справедливость этого лозунга. Тем более, что ярлык  «настоящая демократия» повесили на себя все наиболее продвинутые в экономическом смысле страны. И кому какая разница, что там у них на самом деле, если ярлык висит и виден каждому издалека.

Еще интереснее, когда понятие «демократия» подменяется понятием «либерализм». При том, что это совершенно различные идеологии. Демократия - это торжество закона, а либерализм - примат прав личности над правами Общества. Хотя на практике они выступают разными гранями одной и той же системы, не имеющей ни к тому, ни к другому понятию никакого отношения.

Демократия, как следует из названия, «власть народа», который через систему избирательных процедур формирует себе органы государственного управления. Ну а если что-то разонравилось, то через те же самые процедуры способен эти органы поменять. Но все это касается исключительно теории и философии, которые, как известно, склонны преувеличивать достоинства и преуменьшать заложенные в систему дефекты. А дефекты эти есть, хоть и не сразу бросаются в глаза.

Во-первых,  принципы выбора. В теории все граждане равны между собой и при этом все одновременно являются сознательными членами общества, отлично понимая свои долгосрочные интересы. На практике же все далеко не так. До 85% -90% населения вообще не интересуются ничем, кроме собственных частных проблем и обращают внимание на более глобальные вещи только в случае непосредственной угрозы личным интересам. В результате фактически власть и направление развития страны определяет активное меньшинство, интересы которого далеко не всегда соответствуют долгосрочным интересам пассивного большинства. В то же время без этого пассивного большинства совсем не обойтись, выборные процедуры требуют его активного участия в процессе. Понимая эту проблему еще с древних времен, политически активное меньшинство придумала выход из ситуации – создало целую прослойку «толмачей-дармоедов», названных для красоты политиками, единственной задачей которых стало объяснение пассивному большинству интересов активного меньшинства такими словами, чтобы это воспринималось как его (большинства)  собственные интересы.

Во-вторых, возможности. Чисто теоретически у всех граждан демократического государства возможности равные. Но это теоретически. А практически у кого-то (уже находящегося у власти) есть административный ресурс. У кого-то есть финансовый ресурс. У кого-то есть родственные или клановые связи. А еще у кого-то есть силовой ресурс. И если по своей численности эти «кто-то» все вместе могут составлять единицы процентов или даже доли одного процента, то их совокупный ресурс приближается к 100%. Это в свою очередь означает, что в любом демократическом обществе власть неизбежно концентрируется в руках меньшинства, которое совершенно не готова ею делиться или ее отдавать, когда наступает срок.  Но показная стабильность власти, озабоченной исключительно своими частными интересами, на фоне хронически не решаемых проблем большинства неизбежно вызывает все более усиливающийся ропот народных масс. Если довести ситуацию до кипения, то неизбежен социальный взрыв, революция и смена элит.

Чтоб этого не происходило, умные люди давно нашли решение проблемы. Истинные властители Общества, сконцентрировав еще на ранних стадиях в своих руках большую часть национальных богатств, поставили на выборные места вместо себя марионеток. А для большей достоверности и конкурентности создали целые противоборствующие кланы марионеток. Кланы назвали политическими партиями. Эти кланы в борьбе за номинальную власть и долю «с барского стола» совершенно искренне «мочат друг друга в сортире» и выискивают у противника любые промахи. На потеху и радость околпаченных «зрителей». Но работают на одного хозяина.

Довольно быстро возникла еще одна проблема. Законы не могут быть внешне несправедливыми. Разумеется, что-то можно подкорректировать различными подзаконными актами, ссылаясь на вопросы национальной безопасности. Но сами законы должны декларировать равенство всех. С другой стороны, дорвавшиеся до номинальной власти «птицы-говоруны» резко сразу почувствовали себя «главными на болоте». Пришлось в течение пары поколений проводить селективную работу, объясняя особо зарвавшимся, что их положение не вечно и вести себя требуется скромнее. А в качестве компенсации «политикам» были предложены «качели», устроившие всех – срок в политике, затем срок в бизнесе, дающий возможность на «синекурных» должностях легализовывать «нажитые непосильным трудом» капиталы. И немного отдохнуть от «показательной скромности».

Завершающим этапом создания современной системы государственного управления по недоразумению названной «демократией» стала проработка либеральной идеологии. Это прямое противопоставление личных интересов отдельных особей правилам общежития всего общества. При всей своей антиобщественной сущности либерализм играет в современной государственной системе огромную роль. Во-первых, он постоянно будоражит общество и не дает ему «уставать» от стабильно функционирующей государственной машины. Во-вторых, либерализм является великолепной «плеткой» для любого политика, захотевшего выпрыгнуть «за флажки». В-третьих, он превосходная мина под любое внешнее общество, способное стать недружественным. Примерно так, как это происходит в современных России и Китае. То есть либерализм выполняет ту функцию, которую по идее должна была бы выполнять активная часть населения, не входящая в официальную политическую элиту. А кормятся либералы все из той же общей кормушки. Только тихо! Никто не должен догадаться.

Так функционирует на практике современная «демократическая» система. Типичным примером которой являются США. Есть две партии – вот и выбирай. Никакой аутсайдер не может пробиться в эту систему. Процесс стоит слишком дорого, а весь бизнес, который теоретически мог бы предоставить такие средства давно повязан с одной из двух главных «партийных сил». Есть власть реальная. Есть система противоборствующих и попеременно сменяющих друг друга политических кланов. И есть народ, к которому все это не имеет никакого отношения.

Разрабатывая принципиально новую систему государственного устройства общества, необходимо учитывать все эти «особенности» «современной демократии» и не наступать на одни и те же грабли.