Кто тебе сказал, что так было всегда? Покажи мне того идиота. Кто придумал, что должно быть именно так? Стоит мне отвернуться, ты тут же тащишь в дом всю эту чепуху.
Закрываю окно и газ. Выхожу в коридор покурить, но пустая сигаретная пачка лучше всяких слов говорит мне, что это — гиблый номер. Надеваю подъездные тапки и старую куртку, выхожу потрошить бычки в трубку. Трубка большая, грушевая, насквозь пропитавшаяся запахом табака. Приколачиваю её о край пепельницы, забивая сигаретным табаком и раскуриваю. Горький дым лениво растекается по лёгким, нехотя выходит обратно. Во рту гадкий привкус окурков. Мимо пробегает кошка, соседская девчёнка весело скачет по ступенькам на улицу. За окном важно ездят туда-сюда машины, машинки, машинёшки.. Краса и гордость автомобилистов. Позор и проклятие автопрома. Трубка гаснет. Выдыхаю последние клубы дыма, иду домой. Дверь не открывается. Что, блядь, спорить будем? Опускаю руку в карман, где обычно лежат ключи.. Хуй там. Досадно. Звонить тебе бесполезно вдвойне: свой телефон я благополучно оставил на зеркале в прихожей, а ты свой держишь исключительно для понта. Дома, на книжной полке. И хоть мне нисколько не жаль тех денег, что он стоит, всё равно я считаю, что телефон надо держать при себе, а не на полке.. Куда пойти — это глупый вопрос. Лучший вариант здесь, естественно — домой. Но, увы. Не судьба. Поэтому пойду к соседу. Он приютит на пару часов.
Сосед — огромный мужик с вечно небритой заспанной рожей, хмуро оглядел меня с головы до ног, выслушал и, не меняясь в лице, указал рукой в направлении комнаты. - Проходи, хуле. Щас водки наебнём. Будешь? - пробурчал он. Я кивнул, соглашаясь. Он нацедил по рюмке. Выпили, закусили. Повтыкали в телек. Покурили на балконе. Потом в подъезде. Потом ещё выпили. И ещё. В общем, очень разнообразно время провели. А потом и ты появилась. Помнишь? С соседом я распрощался, обещал ещё заглянуть. Он лишь кивнул в знак согласия.
Кто тебе сказал, что так было всегда? Может быть, так вовсе никогда и не было. Откуда знать тебе, как было. Откуда тебе знать, если ты не всегда знаешь — как есть сейчас.. Не говори глупостей. Не неси чепуху.
Струны больно режут пальцы. Горло болит. Глаза слезятся. А ты сидишь в уголке и слушаешь. А хуле не слушать? Ещё можно попытаться подпевать, но я уж лучше сам буду петь своим охрипшим, охреневшим от такого расклада голосом. Буду петь твои любимые песни. Про любовь и про весну, и про то, как всё будет плохо или наоборот, очень хорошо. И спать мы не ляжем, а лишь сделаем вид, что легли. Ты опять положишь свою тяжёлую неудобную голову мне на колени, и опять у меня затекут ноги, да так, что потом не встать. И пусть. Невелико неудобство. Ведь я всё-таки люблю тебя, глупая. Хоть не всегда и заметно это. Хоть иногда и говорю, что убил бы. Да, вот такой я противоречивый и бестолковый идиот. Под стать тебе. Ты знаешь, мне кажется, что мы будем вместе. Всегда. Не можем мы иначе. Только не в этой жизни. Только не в этом мире. Вспомни, сколько раз мы с тобой уходили и возвращались обратно, не в силах жить друг без друга. Да и кто ещё согласится терпеть нас таких? Не найдётся ни одного идиота. Я знаю. Таких идиотов в мире — только двое. И они терпят. Друг друга. Да. Кто тебе сказал, что так было всегда? Я? Возможно.. Ты знаешь, я тоже бываю неправ. Но не обольщайся. Я это признаю лишь пока ты спишь. Ты у меня лучшая. Спи, любимая. Добрых тебе снов.